– Нет проблем, мистер Холлидей. Был рад поработать на вас.

Дэн сел в кресло и задумался, затем связался с Селеной и попросил некоторое время ни с кем его не соединять. Ему предстояло решить, как поступить с полученной информацией.

Осознать факты было нелегко. Кейк, очевидно, ушла, поддавшись эмоциональной вспышке. Она проделала этот драматический трюк, чтобы заставить мужа приехать за ней и вернуть домой, хотя по глупости или равнодушию Дэн не понял смысла игры и своей роли в ней. Очевидно, Кейк готова ждать этого до второго пришествия. Впрочем, возможно, она в ближайшее время одумается. К Рождеству, когда Роб приедет из колледжа... или по крайней мере в мае, когда Трина вернется из-за границы.

Дэн ощутил еще большую неуверенность. А вдруг Кейк начала новую жизнь и сейчас наслаждается ею? Захочет ли она вернуться и снова жить с ним? Проклятие! Ему необходимо с кем-то посоветоваться... Но с кем? Уж конечно, не с Селеной. Нельзя же надеяться, что она даст ему бескорыстный совет. Вероятно, стоит повидаться с матерью и поговорить с ней. Она все больше слабела, но сохраняла ясный разум. Дэн позвонил Селене и, когда она появилась в кабинете, сказал:

– Я уезжаю и сегодня уже не вернусь. Хочу поехать к матери.

– С удовольствием поехала бы с тобой, но, думаю, мне лучше остаться здесь, чтобы отвечать на звонки людей Стивенсона, верно?

Селену удивило, как взволновали Дэна новости о жене. Она держала палец на кнопке телефонного аппарата и все слышала. Это был испытанный метод находиться в курсе всех дел шефа.

Когда Дэн приехал, мать спала. Он сел на стул и взял ее худую руку. Ему было очень грустно вспоминать, какой сильной, деятельной, умной и живой была когда-то мать. В отличие от других женщин она умела почти все. Элизабет всегда говорила, что ей нравится Кейк, которая напоминает ее в молодости. Нет, его жена, пожалуй, такая же нежная, как Элизабет, но Кейк никогда не обладала ее энергией и организованностью.

– Мама... ты не спишь? – мягко спросил Дэн, и веки Элизабет чуть дрогнули.

Он повторил вопрос, на этот раз громче. Она словно нехотя открыла глаза, и слабая улыбка коснулась ее губ.

– Мама, я узнал, где Кейк. Она в Нью-Йорке, – начал Дэн и, не дожидаясь ответа, рассказал матери обо всем, что узнал от частного детектива. Он заметил, как внимательно следили за ним ее глаза. – Ты считаешь, я должен найти Кейк, поговорить с ней и решить все раз и навсегда?

Элизабет ничем не показала, что слышала сына и поняла его. Дэн повторил попытку, но ничего не добился. Наконец к нему подошла смущенная медсестра.

– Мистер Холлидей, ваша мать не говорит уже несколько дней. Возможно, у нее был еще один небольшой удар.

– Она не слышит и не понимает меня? – в ужасе спросил Дэн.

– Думаю, да. Но полагаю, для нее важно, чтобы с ней говорили так, будто она все слышит и понимает.

– Боже милостивый!

Медсестра поняла его тревогу и боль. Такие взгляды она часто видела в глазах детей, мужей и жен, когда они осознавали, что человек, которого они любили, еще не умер, но уже ушел.

– Мне очень жаль, мистер Холлидей, – мягко сказала она. – Ваша мать была очаровательной леди. Мы тоже потеряли ее.

– Вы говорите так, словно она уже умерла, – рассердился Дэн, совсем не готовый к уходу матери.

– Отчасти это так. Тело миссис Холлидей еще здесь, и мы стараемся сохранить в нем жизнь как можно дольше, хотя и знаем, что дух ее улетел.

– Так вот для чего эта трубка у нее в носу?

– Когда она перестала есть, нам пришлось ввести трубку для искусственного питания. Нельзя же позволить ей умереть от голода.

– Она сильно страдает? – Дэн хотел, чтобы его успокоили.

– Не думаю.

– Но вы не уверены?

Медсестра ничего ему не ответила, и Дэн снова повернулся к матери. Ее глаза были закрыты. Когда он наклонился и поцеловал ее на прощание, она не открыла их. Впервые за всю взрослую жизнь с губ Дэна сорвалась молитва.

– Боже милостивый... не оставь ее... и помоги мне. Ведь я никогда не жил без нее.

Когда Триш и Милли вернулись домой, Ванесса ждала их. Она выглядела такой же усталой, но была одета, причесана и, похоже, сегодня не пила. Ванесса курила, и руки ее дрожали.

– Что нового? – спросила она.

– Во-первых, мы нашли отличный парик. Надеюсь, в нем ты будешь походить на меня своим унылым видом, – пошутила Милли.

Ванесса, словно не слыша ее, посмотрела на Триш.

– Ты говорила с сенатором?

– Говорила. Только дай нам раздеться и сесть. Триш была уже на грани срыва, но твердо решила сопровождать Ванессу.

– О’кей, о’кей. Спокойно. Встретимся в гостиной.

Ванесса удалилась. Милли и Триш, переглянувшись, последовали за ней.

Триш села на диван. Ванесса стояла у окна, нервно куря. До переезда к ним ее ни разу не видели курящей, но последнее время она не выпускала сигарету изо рта.

– Сенатор О’Ши хочет, чтобы я привезла тебя сегодня вечером на квартиру Джо Франклина. Сенатор будет там один, – сухо сообщила Триш.

Помолчав, Ванесса спросила:

– Значит, сюда он не приедет. Так? Триш поняла, что объясняться бесполезно.

– Нет, не приедет. Зачем ему рисковать?

– Джо Франклин знает что-нибудь о моем местонахождении или о предстоящей встрече? – Ванесса повернулась к Триш и пристально посмотрела на нее.

– Нет, он думает, что у Реда встреча со мной по поводу одного... задания, – смущенно ответила та.

Впервые суровый взгляд Ванессы потеплел и на губах появилась усмешка.

– Ну, ну... значит, я все-таки была права. Маленькая мисс Присей помпезный Дадли Ду. Браки заключаются на небесах. Интересно, что сказала бы об этом сиятельная миссис О’Ши?

Милли очень хотелось ответить ей, но, заметив, что Триш оживилась, она сказала:

– Вот, Энн, ты и попалась. Я предполагала, что если ты купишься на это, то и с Джо не возникнет проблем. Ты же знаешь, что он за тип. Джо все толкует именно так. Он уверен, женщины нужны только для того, чтобы быстро потрахаться, и все. Ему и в голову не приходит, что мы способны к чему-то еще.

К радости Триш, поворот разговора в это русло убедил Ванессу, что все в порядке. Она затушила сигарету.

– О’кей, тогда давайте собираться. Где парик? Весь следующий час на Ванессу надевали вещи Милли. Однако, поскольку Ванесса оказалась на четыре дюйма ниже Милли, пришлось срочно укоротить юбку.

В восемь тридцать Ванесса была готова. Милли позвонила портье и попросила вызвать такси.

В вестибюле Милли спросила Ванессу:

– Ты вернешься сюда, когда все закончится?

– Вероятно, нет. Надеюсь сразу поехать в аэропорт и с первым рейсом вылететь домой.

Когда они направлялись к такси, Триш огляделась по сторонам. Улица была темной и пустынной. Триш назвала шоферу адрес Джо, и машина тронулась. Интересно, далеко ли заведет ее эта авантюра, подумала Триш. Если бы кто-нибудь сказал ей год назад, что она будет жить на Манхэттене и участвовать в политической интриге высокого уровня, Триш рассмеялась бы. Да, жизнь весьма непредсказуема.

Ричард Теран снял трубку, чтобы позвонить Милтону Вайсу. Две недели прошло с того дня, когда он согласился отыскать Ванессу Феллон, и след внезапно оборвался. Женщина исчезла из виду, поскольку Рид сделал глупость, выдав себя в Мейбл-отеле за мужа Ванессы. Если бы служащие отеля не узнали в фотографии Ванессы Феллон миссис Джон Фицджералд, Ричарду было бы не на что надеяться. Вознаграждение с каждым днем убывало, и вскоре поиски утратят всякий смысл.

– Милт, это Теран. Мне нужно поговорить с тобой о Феллон, – начал он.

– Я думал, ты ее уже взял. Что случилось?

– Парень, который нашел ее, крупно ошибся, решив заткнуть глотку портье пятьюдесятью баксами. Она сбежала, оставив в номере почти все свои вещи. Какого черта она бежит?