— О, — процедила миссис Трентам, не разжимая губ, — я помню, как однажды посещала супругу архиепископа Вустерширского в местечке под названием Уайтчапел, но, клянусь, у меня никогда не возникало необходимости забираться в такую даль, как Ист-энд. Не думаю, что у них там есть хотя бы епископ. — Она отложила в сторону нож с вилкой. — Однако, — продолжала она, — мой отец, сэр Раймонд Хардкасл, — вы, возможно, слышали о нем, мисс Сэлмон…

— Нет, вовсе нет, — честно призналась Бекки.

На лице миссис Трентам в очередной раз появилось презрительное выражение, но это, тем не менее, не остановило ее.

— …Удостоенный звания баронета за свою службу королю Георгу V…

— И в чем заключалась эта служба? — наивно спросила Бекки, заставив миссис Трентам помолчать секунду, прежде чем пуститься в дальнейшие объяснения.

— Он принимал скромное участие в усилиях Его Величества, направленных на то, чтобы не допустить превосходства Германии.

— Он торговец оружием, — произнес майор Трентам сквозь зубы.

Даже если миссис Трентам и слышала его слова, она предпочла никак не реагировать на них.

— Вы закончили учебу в этом году, мисс Сэлмон? — спросила она ледяным тоном.

— Нет, — ответила Бекки. — Я продолжаю учиться в университете.

— Я не одобряю такой самостоятельности. Для леди достаточно получить среднее образование и знать, как обходиться со слугами и, возможно, как пережить, при необходимости, матч по крикету.

— Но если у тебя нет слуг… — начала Бекки, но в этот момент миссис Трентам зазвонила в серебряный колокольчик, находившийся у нее под рукой.

Когда появился дворецкий, она заявила отрывисто:

— Кофе мы переносим в гостиную, Гибсон.

На лице дворецкого отразилось легкое недоумение, когда миссис Трентам встала из-за стола и все проследовали назад в гостиную, где камин уже не полыхал столь жарко.

— Не желаете ли немного портвейна или бренди, мисс Сэлмон? — поинтересовался майор Трентам, в то время как Гибсон разливал кофе.

— Нет, благодарю вас, — тихо ответила Бекки.

— Прошу меня простить, — сказала миссис Трентам, поднимаясь со стула, на который она только что опустилась. — У меня, похоже, начинает болеть голова, и посему я удаляюсь в свою комнату, с вашего позволения.

— Да, конечно, дорогая, — произнес майор ничего не выражающим голосом.

Как только мать вышла из комнаты, Гай быстро подсел к Бекки и взял ее за руку.

— Утром, когда пройдет ее мигрень, она не будет такой, вот увидишь.

— Сомневаюсь, — шепотом ответила Бекки и, повернувшись к майору Трентаму, сказала: — Может быть, вы извините меня тоже. Это был долгий день, и к тому же я уверена, что вам двоим есть о чем поговорить.

Мужчины встали, когда Бекки уходила из гостиной и поднималась по лестнице к себе в спальню. Она быстро разделась и, умывшись в раковине с ледяной водой, забралась в холодную постель.

Бекки уже почти спала, когда услышала, как поворачивается дверная ручка. Она несколько раз моргнула, пытаясь разглядеть, что происходит в дальнем конце комнаты. Дверь медленно приоткрылась, и в ней появилась фигура мужчины. Затем она так же беззвучно закрылась за ним.

— Кто это? — резко прошептала она.

— Всего лишь я, — пробормотал Гай. — Решил заглянуть и посмотреть, как ты устроилась.

Бекки подтянула простыню до подбородка.

— Спокойной ночи, Гай, — быстро проговорила она.

— Это совсем не по-дружески. — Он сел на кровать у ее ног. — Я только хотел убедиться, что все в порядке. Ведь это был трудный вечер для тебя.

— Со мной все в порядке, спасибо, — сказала Бекки бесцветным голосом. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее, она быстро скользнула в сторону, так что он лишь ткнулся ей в левое ухо.

— Возможно, я выбрал неподходящее время?

— Или место, — добавила Бекки, еще дальше отодвигаясь на край и чуть не падая с кровати.

— Я только хотел поцеловать тебя на прощание.

Бекки неохотно позволила ему обнять себя и поцеловать в губы, но его поцелуй длился гораздо дольше, чем она рассчитывала, и ей в конце концов пришлось оттолкнуть его от себя.

— Спокойной ночи, Гай, — решительно произнесла она.

Вначале Гай сидел не шевелясь, но затем медленно поднялся и сказал:

— В другой раз, может быть.

Секунду спустя она услышала, как за ним закрылась дверь.

Бекки подождала немного, затем встала, подошла к двери и повернула ключ в замке. Вынув его из скважины, она вернулась в кровать. Прошло много времени, прежде чем она смогла заснуть.

Утром, когда Бекки спустилась к завтраку, майор Трентам тут же сообщил ей, что прошедшая без сна ночь не избавила его жену от мигрени, и поэтому она решила остаться в постели, пока боль не отступит.

Позднее, когда майор с Гаем отправились в церковь, оставив Бекки просматривать воскресные газеты в гостиной, она не могла не заметить, как при виде нее перешептываются слуги.

Миссис Трентам появилась к обеду, но не пыталась вступать в разговор, который велся за другим концом стола. Когда пудинг заливался сладким кремом, она неожиданно спросила:

— И что читал священник сегодня утром?

— И так во всем — как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними; ибо в этом закон и пророки, — ответил майор с легким раздражением в голосе.

— И как вы нашли службу в нашей местной церкви, мисс Сэлмон? — впервые обратилась миссис Трентам к Бекки.

— Я не ходила… — начала Бекки.

— Ах, да, конечно, вы же относитесь к избранному народу.

— Нет, ничего подобного, я католичка, — вспыхнула Бекки.

— О! — воскликнула миссис Трентам с деланным удивлением. — Я полагала, что фамилия Сэлмон… В любом случае заповеди пророка Моисея не доставили бы вам удовольствия, ведь они такие приземленные.

Бекки показалось в этот момент, что каждое слово, которое произносила миссис Трентам, и каждый ее поступок были заранее отрепетированы.

Как только обед закончился и миссис Трентам вновь исчезла, Гай предложил ей совершить небольшую прогулку.

Бекки поднялась в свою комнату и надела самые старые туфли, теперь уже не решаясь даже подумать о том, чтобы позаимствовать пару «веллингтонов» миссис Трентам.

— Все, что угодно, только подальше от дома, — сказала ему Бекки, спустившись вниз, и больше не раскрывала рта, пока не убедилась, что миссис Трентам их не слышит.

— Что она хочет от меня? — наконец не выдержала Бекки.

— О, не так уж все плохо, — заверил Гай, взяв ее за руку. — Ты проявляешь излишнюю чувствительность. Па убежден, что через некоторое время она успокоится, и в любом случае, если мне придется выбирать между вами двумя, я знаю точно, кто из вас важнее для меня.

Бекки стиснула его руку:

— Спасибо, дорогой, но я все еще не уверена, что смогу выдержать еще один такой вечер.

— Мы всегда можем уехать пораньше и провести остаток дня у тебя, — предложил Гай. Во взгляде Бекки отразилось непонимание, и он быстро добавил: — Давай лучше возвратимся в дом, а то она будет ворчать, что мы бросили ее на все утро одну. — Они оба ускорили шаг.

Через несколько минут они поднимались по каменным ступеням в вестибюль. Сменив обувь на домашнюю и поправив перед зеркалом прическу, Бекки вернулась к Гаю в гостиную. Здесь она с удивлением обнаружила, что все готово к большому чаю. Она посмотрела на часы: всего лишь пятнадцать минут четвертого.

— Мне жаль, что вы сочли необходимым заставить всех ждать, Гай, — было первое, что услышала Бекки, входя в комнату.

— Никогда не знал, что мы пьем чай так рано, — произнес майор, находившийся по другую сторону камина.

— Вы пьете чай, мисс Сэлмон? — Даже имя ее в устах миссис Трентам звучало с оскорбительным оттенком.

— Да, благодарю вас, — ответила Бекки.

— Может быть, ты будешь называть мисс Сэлмон по имени, — подсказал Гай.

Взгляд миссис Трентам остановился на сыне.

— Я не могу придерживаться этого новомодного правила — называть каждого встречного по имени, тем более когда этот первый встречный был только что представлен. «Дарджилинг», «Лапсанг» или «Ерл Грей»? — спросила она, прежде чем кто-либо успел очнуться, и вопрошающе посмотрела на Бекки. Но скорого ответа не последовало, так как Бекки еще не пришла в себя от предыдущей издевки. — Очевидно, у вас не было такого выбора в Уайтчапеле, — добавила миссис Трентам.