— Подержите двери! — крикнул один из медбратьев и обернулся к женщине: — Все, почти приехали. Дышите глубоко и ни в коем случае не тужьтесь.

Джон зашел в лифт и прижал пальцем кнопку с двумя стрелочками, направленными в разные стороны.

— Спасибо, приятель, — поблагодарил его медбрат. — Эти умники, — он с ухмылкой кивнул в сторону мужа, — не стали сразу вызывать «скорую», чтобы не беспокоить врачей понапрасну. Ждали, пока схватки станут посильнее. Дождались, что называется.

Шутка не произвела на женщину ни малейшего впечатления. Ее волосы прилипли к мокрому лбу, глаза были плотно закрыты, она целиком сосредоточилась на внутренних ощущениях. Стоны начались снова, и Джон заметил, как парамедики встревоженно переглянулись. Если бы мог, он бы выпрыгнул из лифта, но двери были плотно закрыты.

Джон бросил взгляд на мужа, надеясь понять, как следует себя вести, когда придет его очередь. Мужчина поправил женщине волосы, прилипшие к потному лбу, и этот жест показался Джону верхом растерянности. А что ему оставалось делать? Бедный парень так же беспомощен, как остальные, и уже ни на что не может повлиять. «О Господи, — подумал Джон, — ну почему все, что связано с отцовством, вызывает у меня такой панический ужас?»

— Черт! — почти прорычала женщина. В ее голосе звучала мужественная решимость, как у штангиста, готовящегося оторвать снаряд от земли. Она часто и судорожно дышала, глаза были широко распахнуты, и в них застыло выражение, как у загнанного зверя. Джону стало стыдно, что он родился на свет мужчиной.

Лифт наконец остановился, и двери открылись. Акушерка уже ждала; они почти бегом ринулись к ближайшей родильной палате. Джон остался один в коридоре: на стенах висели благодарственные открытки и любительские фотографии, запечатлевшие женщин, лежащих в кроватях и прижимающих к груди крошечных младенцев. Он нагнулся, чтобы рассмотреть лица молодых матерей получше, и поразился, насколько измученными они выглядели. Да, их глаза светились гордостью, но в остальном бедняжки смахивали на обычных пациентов. А младенцы! Такие крошечные, хрупкие! Личики маленькие, сморщенные, с еще не вполне оформившимися чертами, а у некоторых еще и прозрачные трубки торчат из носа. Джон посмотрел на свои толстые пальцы, все в шрамах и отметинах — следах регбийных баталий, — и уже не в первый раз подумал, что совсем не годится для роли отца.

— Кого-нибудь ищете?

Застигнутый врасплох, он вытянул руки по швам и посмотрел на маленькую женщину, внезапно появившуюся рядом с ним.

— Инспектор Джон Спайсер.

Он начал судорожно шарить по карманам в поисках удостоверения, внезапно осознав, что одет в кроссовки, заляпанные краской тренировочные штаны, а под курткой у него — старая регбийная рубашка.

— Я говорил по переговорному устройству…

— Я слышала. Я — сестра Купер.

Чтобы смотреть Джону в глаза, ей пришлось задрать голову.

— Высокие нынче пошли полицейские.

Ее взгляд задержался на его сломанной переносице, а потом опустился на уровень груди, упершись в эмблему клуба на рубашке. Диагноз был ясен.

— Регбист?

Джон кивнул, гадая, что последует за его признанием — понимающая улыбка или подозрительный взгляд.

Сестра Купер улыбнулась:

— Мой муж тоже раньше играл. Но сейчас он только зритель: следит за матчами, сидя в кресле, и дает советы игрокам.

— Зато вы теперь можете быть вместе по выходным.

— Это хуже всего. — Она театрально закатила глаза. — Перестал играть и постоянно крутится у меня под ногами, точно потерявшийся щенок.

Джон хмыкнул.

— Прошу вас.

Сестра Купер провела его по коридору в комнату персонала. Там на банкетках вдоль стен сидели несколько женщин.

— Вам нужно поговорить со мной с глазу на глаз?

Акушерок, очевидно, уже предупредили о его приходе, и они начали подниматься.

— Нет-нет, не уходите. Я просто хочу кое-что проверить.

Джон сел, предварительно убрав со стула местную газету. Он понимал, что в присутствии такого здоровяка женщины чувствуют себя скованно.

— Я разговаривал с мамой Кэрол Миллер, и она упомянула, что дочь хотела немного похудеть. По ее словам, незадолго до смерти Кэрол пришла с работы очень довольная и заявила, что знает верный способ, как избавиться от лишнего веса. Нет ли в комнате персонала доски объявлений, где она могла прочитать о продаже чего-нибудь в этом роде?

— Вон, прямо у вас за спиной. — Сестра Купер показала рукой на стену у него над головой.

Джон обернулся и увидел доску, всю залепленную кусочками бумаги.

— А она ни о чем таком не говорила?

— Там есть объявление о гребном тренажере? Мы с ней как-то раз обсуждали, насколько эффективны гребные тренажеры для сжигания калорий.

Акушерки присоединились к Джону, и теперь они просматривали объявления вместе. За пару минут перерыли всю доску вдоль и поперек, однако ничего не нашли.

Джон уже готов был сдаться, когда сестра Купер объявила:

— Вот.

Под объявлением о продаже автомобиля «ниссан-микра» с фотографией обнаружилась простая открытка.

Джон отклеил открытку, надеясь, что никто из женщин не запомнил номер телефона.

— Я заберу, если не возражаете. Спасибо за помощь. Не буду больше отнимать у вас время.

Он двинулся по направлению к двери, надеясь, что его уход не покажется им слишком внезапным.

— Инспектор Спайсер? — прозвучал голос сестры Купер. — Как там бабушка с Дейви? Справляется?

— Им помогают люди из социальной службы. И еще есть двоюродная сестра…

Сестра Купер натянуто улыбнулась, и Джон ретировался. Женские крики преследовали его до самого конца коридора.

Теперь ему нужно в главный корпус. Подойдя к девушке у стойки регистратуры, он демонстративно выложил свое удостоверение и попросил список внутренних телефонов. Девушка вынула из ящика несколько сколотых листков бумаги формата А4 и протянула ему. Джон вел пальцем вдоль колонки, отыскивая добавочный 241. Тот нашелся в строке под названием «Отдел снабжения».

Она очнулась на полу в кухне. Правый глаз застилала кровавая пелена, на щеке — след от кафеля. Лицо превратилось в один сплошной сгусток боли. С того места, где она лежала, ей было видно, что под плиту закатилась макаронина. Интересно, удастся ли достать ее щеткой? Муж не любит беспорядка.

Из гостиной послышался звук: это звякнула бутылка.

Что же с ними случилось? Ведь в начале все было хорошо. Не хуже, чем у других. Наверное, если бы Эмили сейчас была с ними, все сложилось бы иначе.

Она медленно встала на колени, с трудом подняв налившуюся тяжестью голову. На пол одна за другой с монотонным звуком падали капли крови. Ей удалось ухватиться за край раковины и, подтянувшись, твердо стать на ноги. Она промокнула кровь в глазу губкой для посуды. От губки шел слабый запах кислого молока.

— Затерла «Манчестер юнайтед». Тупая сука!

Того и гляди, снова набросится на нее — с удвоенной яростью, подогретой алкоголем. Наклонившись, чтобы достать средство для мытья пола из столика под раковиной, она заметила в углу за отбеливателем остатки джина, но тут перед глазами все поплыло. Из гостиной донесся стук — на журнальный столик поставили бутылку, — а потом резкий шумный вздох.

Похоже, он расходится все больше и больше. Лучше пока отложить наведение порядка, а то он скоро окончательно напьется и станет невменяем. Ей ничего не оставалось, кроме как схватить лежащую на холодильнике сумку и выйти через заднюю дверь.