«Долго ли будем с тобой распаленные взоры украдкой…» Перевод Д. Усов Долго ли будем с тобой распаленные взоры украдкой Друг на друга бросать, пламя желанья тая? Молви, какая забота томит тебя — кто нам помехой, Чтобы мы нежно сплелись, горе в объятьях забыв? Если же так, только меч исцелить нас обоих возможет, Ибо слаще пребыть в жизни и в смерти вдвоем. «Ох, даже всласть поболтать не дает нам злобная зависть…» Перевод Ф. Петровского Ох, даже всласть поболтать не дает нам злобная зависть, Ни обменяться тайком знаками наших ресниц! Смотрит упорно на нас стоящая рядом старуха, Как многоокий пастух, дочери Инаха страж [616]. Стой, и высматривай нас, и терзай себе попусту сердце: Как ни гляди, все равно в душу глазами не влезть. «Как-то, вздремнув вечерком и закинув за голову руку…» Перевод Ф. Петровского Как-то, вздремнув вечерком и закинув за голову руку, Менократида моя сладко забылась во сне. Я и посмел к ней прилечь, но лишь по дороге Киприды Мне полпути удалось сладостно тут завершить, Как пробудилось дитя и, белыми сразу руками Голову цепко схватив, стало мне волосы рвать. Все ж, как ни билась она, завершили мы дело Эрота, Но залилась она вся слезным потоком, сказав: «Вот, негодяй, своего ты даром добился, а я-то Воли тебе не давать даже за деньги клялась. Ты вот уйдешь и сожмешь другую сейчас же в объятьях: Все ненасытны вы, жадной Киприды рабы». «Имя мне… Это зачем?..» Перевод Ф. Петровского Имя мне… — Это зачем? — Отчизна мне… — Это к чему же? — Славного рода я сын. — Если ж ничтожного ты? Прожил достойно я жизнь. — А если отнюдь не достойно? — Здесь я покоюсь теперь. — Мне-то зачем это знать? На статую вакханки в Византии Перевод Ю. Шульца Эта вакханка в безумье отнюдь не созданье природы — Только искусство могло с камнем безумие слить. «Только твою красоту передал живописец…» Перевод Ф. Петровского Только твою красоту передал живописец. О, если б Мог он еще передать прелесть и песен твоих, Чтобы не только глаза, но и уши могли наслаждаться Видом лица твоего, звуками лиры твоей. «Тот, кто заносчивым был и сводил надменные брови…» Перевод Ю. Шульца Тот, кто заносчивым был и сводил надменные брови, Ныне игрушкой в руках девушки слабой лежит. Тот, кто когда-то считал, что надо преследовать деву, Сам укрощенный, теперь вовсе надежды лишен. Вот он, простершийся ниц и от жалобных просьб ослабевший, А у девчонки глаза гневом пылают мужским. Девушка с львиной душой, даже если твой гнев и оправдан, Все же надменность умерь, ведь Немезида близка. «Ночью вчера Гермонасса…» Перевод Ф. Петровского
Ночью вчера Гермонасса, когда, возвращаясь с попойки, Двери я ей украшал, их обвивая венком, Вдруг окатила меня водой из кубка, прическу Спутав мою, а над ней целых три дня я сидел. Но разгорелся я весь от этой воды, и понятно: Страстный от сладостных губ в кубке таился огонь. «Двери ночною порой захлопнула вдруг Галатея…» Перевод Ю. Шульца Двери ночною порой захлопнула вдруг Галатея Передо мной и к тому ж дерзко ругнула меня. «Дерзость уносит любовь» — изречение это неверно: Дерзость сильнее еще страсть возбуждает мою. Я ведь поклялся, что год проживу от нее в отдаленье, Боги, а утром пришел к ней о прощенье молить! НЕИЗВЕСТНЫЕ ПОЭТЫ РАЗНЫХ ЭПОХ ЭПИГРАММЫ Родина Гомера Перевод Л. Блуменау Семь городов, пререкаясь, зовутся отчизной Гомера: Смирна, Хиос, Колофон, Пилос, Аргос, Итака, Афины. На «Илиаду» и «Одиссею» Перевод Л. Блуменау Кто о Троянской войне и о долгих скитаньях по свету Сына Лаэртова [617]нам эти листы написал? Мне не известны наверно ни имя, ни город, Кронион, Уж не твоих ли стихов славу присвоил Гомер? На «Эрота» Праксителя Перевод Л. Блуменау Сам испытав его, точно воссоздал Эрота Пракситель, В собственном сердце своем образ его почерпнул. Фрине, как дар за любовь, принесен бог любви. Не стрелами, Взором одним лишь очей он свои чары творит. На «Александру» («Кассандру») Ликофрона [618] Перевод Л. Блуменау Из перепутанных сложно ходов моего лабиринта, Раз ты попал в них, на свет выход найти нелегко, — Так же ведь были темны прорицанья Кассандры, когда их Обиняками царю пересказала раба. Коль с Каллиопой ты дружен, бери меня в руки; но если С музами ты незнаком, будет рукам тяжело. Памятник Эврипиду Перевод Д. Дашкова Памятник сей не прославит тебя, Эврипид, — он в потомстве! Сам от забвенья храним славой бессмертной твоей. вернуться Дочери Инаха страж— Аргус, стороживший Ио, возлюбленную Зевса, которая была превращена в корову. вернуться Кассандра— дочь троянского царя Приама. Аполлон наделил ее пророческим даром, но сделал так, что ее пророчествам никто не верил. Эпиграмма сравнивает поэму Ликофрона (род. около 330 г. н. э.) с лабиринтом и невразумительными пророчествами Кассандры. Действительно, поэма читается с трудом, она изобилует метонимиями и мифологическими именами. |
