«Гений Рожденья идет к алтарям…» Перевод Л. Остроумова Гений Рожденья идет к алтарям, возносите молитвы, Юные жены, мужи, все воспевайте хвалу! Ладан благой да горит, в очагах да горят фимиамы; Их из богатых земель томный привозит араб. Гений да снидет сюда, принимая дары поклоненья; Кудри святые его нежный венчает венок. Чистый нард пусть течет с чела благовонного бога, Пусть он вкусит пирога, чистым напьется вином; Он на моленья твои да кивнет, Корнут [863], благосклонно. Ну же! Чего ж ты молчишь? Гений кивает: проси! Просьбу твою подскажу: ты просишь верной супруги! О, я уверен, богам это известно давно. Ты не попросишь себе земель безграничного мира, Где молодой земледел пашет могучим волом, Ты не попросишь себе блаженной Индии перлов, Сколько бы их ни несли волны восточных морей. Так да свершится! Пускай летит на трепещущих крыльях И золотые несет брачные цепи Амур, — Крепки да будут они до тех пор, пока вялая старость Не накидает морщин, волосы посеребрив, Гений Рождения пусть приходит и к дедам и внукам, Пусть у колен старика юная стая шалит. ЭЛЕГИИ ЛИГДАМА «С сердцем железным был тот…» Перевод Л. Остроумова С сердцем железным был тот, кто у девушки отнял впервые Юношу иль у него силой любимую взял. Был бессердечен и тот, кого тоска не сломила, Кто в состоянье был жить даже в разлуке с женой. Тут уже твердости мне не хватит, тупое терпенье Мне не по силам: тоска крепкие рушит сердца. Не постыжусь я правду сказать и смело сознаюсь В том, что полна моя жизнь множеством горьких обид. Что же! Когда наконец я тенью прозрачною стану, Черная скроет зола бледные кости мои, Пусть и Неэра придет, распустив свои длинные кудри, Пусть над костром роковым в горести плачет она. С матерью милой она пусть придет — со спутницей в скорби: Зятя оплачет она, мужа оплачет жена. Манам моим мольбу вознеся и душе помолившись, Благочестиво затем руки водою омыв, Все, что от плоти моей останется, — белые кости — Вместе они соберут, черные платья надев. А подобравши, сперва оросят многолетним Лиэем [864]И белоснежным потом их окропят молоком; Влажные кости они полотняным покровом осушат И, осушив, наконец сложат во мраморный склеп. Будут пролиты там товары богатой Панхеи [865], Все, что Ассирия даст и аравийский Восток; Слезы прольются тогда, посвященные памяти нашей: Так бы хотел опочить я, обратившись во прах. Надпись пускай огласит причину печальной кончины, Пусть на гробнице моей каждый прохожий прочтет: «Здесь почиет Лигдам [866]: тоска и скорбь о Неэре, Злая разлука с женой гибель ему принесла». СЕКСТ ПРОПЕРЦИЙ [867] ЭЛЕГИИ «Кинфии глазки меня впервые пленили…» Перевод Л. Остроумова Кинфии глазки меня впервые пленили, к несчастью, А до того никакой страсти я вовсе не знал. Очи потупило вмиг перед ней самомненье былое: Голову мне придавил резвой ногою Амур. Он приохотил меня не любить непорочных красавиц, Дерзкий, заставив мою без толку жизнь проводить. Вот уже целый год любовным огнем я пылаю, Боги, однако же, всё неблагосклонны ко мне. Меланион, о Тулл [868], жестокость смирил Иасиды [869]Тем, что на подвиг любой он безбоязненно шел: Как одержимый блуждал в пещерах горы Парфенийской И на охоту ходил он на косматых зверей; Он и от боли стонал, оглашая аркадские скалы В час, когда злобный Гилей [870]ранил дубиной его. Этим он мог покорить быстроногой девушки сердце: Значат не мало в любви подвиги, слезы, мольбы. Мне же ленивый Амур не придумает новых уловок, Да и привычный свой путь он уж давно позабыл. Вы, что морочите нас, Луну низвести обещая, Трудитесь жертвы слагать на чародейный алтарь, — Сердце моей госпожи склоните ко мне поскорее, Сделайте так, чтоб она стала бледнее меня. Смело поверю тогда, что созвездья дано низводить вам, Реки назад возвращать силой колхидской волшбы. Вы ж, дорогие друзья, с запоздалым своим утешеньем Сердцу, больному от мук, дайте лекарства скорей: Стойко я буду терпеть и нож, и боль прижиганья, Лишь бы свободно излить все, чем бушует мой гнев. Мчите к чужим племенам, по волнам вы меня уносите, Чтобы из жен ни одна мой не открыла приют. Здесь оставайтесь, кому Амур, улыбаясь, кивает, И наслаждайтесь всегда счастьем взаимной любви. Мне же Венера, увы, посылает лишь горькие ночи, И никогда не замрет, тщетно пылая, любовь. Бойтесь вы этого зла: пусть каждого милая держит Крепко, привычной любви он да не сменит вовек. Если же вовремя вы не проникнитесь мудрым советом, Позже с какою тоской вспомните эти слова! «Там, где блаженствуешь ты…» Перевод С. Шервинского Там, где блаженствуешь ты, прохлаждаешься, Цинтия, — в Байах [871], — Где Геркулеса тропа вдоль по прибрежью бежит, Там, где любуешься ты на простор, подвластный феспротам [872], Или на синюю зыбь у знаменитых Мизен [873], — Там вспоминаешь ли ты обо мне в одинокие ночи? Для отдаленной любви есть ли местечко в душе? Или какой-нибудь враг, огнем пылая притворным, Отнял, быть может, тебя у песнопений моих? Если бы в утлом челне, доверенном маленьким веслам, Воды Лукрина [874]могли дольше тебя удержать! Если б могли не пустить стесненные воды Тевфранта [875], Гладь, по которой легко, руку меняя, грести… Лишь бы не слушала ты обольстительный шепот другого, Лежа в истоме, в тиши, на опустевшем песке! Только лишь страх отойдет, — и неверная женщина тотчас Нам изменяет, забыв общих обоим богов. Нет, до меня не дошло никаких подозрительных слухов… Только… ты там, а я здесь… вот и боишься всего. О, не сердись, если я поневоле тебе доставляю Этим посланием грусть… Но виновата — боязнь. Оберегаю тебя прилежней матери нежной. Мне ли, скажи, дорожить жизнью моей без тебя? Цинтия, ты мне и дом, и мать с отцом заменила, Радость одна для меня — ежеминутная — ты! Если к друзьям прихожу веселый или, напротив, Грустный, — «Причина одна: Цинтия!» — им говорю. Словом, как можно скорей, покидай развращенные Байи, — Много разрывов уже вызвали их берега, Ах, берега их всегда во вражде с целомудрием женским… Сгиньте вы с морем своим, Байи, погибель любви! вернуться Лиэй— одно из имен Вакха; здесь в смысле: вино. вернуться Панхея— сказочные земли в «счастливой Аравии». вернуться Лигдам— поэт, современник Овидия, элегии которого приписывались Тибуллу. вернуться Секст Проперций (около 49–15 гг. до н. э.) — римский поэт-элегик. О его жизни мы знаем немного. Он родился в Умбрии, вероятно, в городе Ассизи, в семье небогатых родителей. В Риме он появляется в начале 20-х годов до н. э. и входит в кружок Мецената. Его высоко ценил Овидий. Пропорцию принадлежат четыре книги стихов, первая из которых, посвященная возлюбленной поэта Цинтии (Кинфии), принесла ему широкую известность. вернуться Тулл— один из друзей Проперция, племянник Люция Волкация Тулла, консула 33 года до н. э. вернуться Иасида— Аталанта; поражала копьем женихов, которых она обгоняла. Меланион, бросая ей под ноги золотые яблоки, победил ее в беге вернуться Гилей— кентавр, соперник Меланиона. вернуться Байи— приморский город-курорт в Кампанье, знаменитый своими горячими (серными) источниками. Неоднократно упоминается в эпиграммах Сенеки и Марциала (см. ниже). вернуться Феспроты— народ, населявший юго-запад Эпира. вернуться Мизены— римский город близ мыса Мизеи. вернуться Лукрин— озеро в Кампанье (Средняя Италия). |
