Он выждал, пока прибывшие покинут аэродром в сопровождении эскорта автомашин. Хоть бы их появление не имело отношения к нему! Как только выяснится, что он сбежал, численность охраны утроят.

Не размышляя больше на эту тему, он поехал по территории — мимо серии офисных зданий, а затем жилых домов, которые встречались все реже, пока не выехал на дорогу, с обеих сторон обрамленную темным лесом. На протяжении примерно двух миль дорога серпантином шла вниз. На этом участке отсутствовали уличные фонари, и других машин тоже не встретилось. Мрачность леса усиливала страх быть пойманным.

Через некоторое время показался пропускной пункт с воротами. Это была не какая-то там деревянная калитка, которую легко можно пробить, а надежная заградительная конструкция из металла. Рядом стояли и разговаривали два охранника. Стефан обдумал два имеющихся у него варианта действий: попытаться что-нибудь наплести в надежде, что ему поверят и пропустят, или прямо поехать на ворота. И то и другое сопряжено с опасностью. Он опять в бегах, но при этом понятия не имеет, куда бежит. Где он географически, неизвестно; вполне возможно, что до ближайшего признака цивилизации сотни миль, а может, дела обстоят еще хуже, и он на острове. До пропускного пункта оставалось сто ярдов, и охранники его заметили. Прервав разговор, они переключили свое внимание на него.

Стефан нажал на педаль акселератора. Проверил, в порядке ли пистолет — его он сжимал в руке, держа руку возле дверцы, так оружие нельзя было увидеть снаружи.

До пропускного пункта двадцать ярдов. Один охранник направился в караулку, другой продолжал наблюдать за Стефаном.

К величайшему его удивлению, шлагбаум поднялся. Главный охранник помахал Стефану рукой и направился в помещение. Весь страх, вся тревога Стефана моментально испарились: он помахал в ответ и скрылся в ночи.

«Бомбардье джет», оттолкнувшись от взлетной полосы, возносился в синеющие вечерние небеса, спеша как можно скорей покинуть Россию. Майкл устроился в комфортном кожаном кресле, с пакетами льда на голове и обеих руках. Буш с Симоном на диване распивали «Джек Дэниелс».

— Ненавижу водку! — поморщился Буш, опрокидывая порцию виски со льдом.

— Как голова? — осведомился Симон, обращаясь к Майклу.

— Отлично, — негромко отозвался Майкл, глядя в иллюминатор на раскинувшийся внизу город.

Ему вспомнилась карта, спрятанная внутри холста. Сейчас она у него в сумке. Какие важные фрагменты утраченной истории России она открывает! Майкл подумал, не следует ли передать карту российскому правительству, но затем решил, что будет лучше, если ее существование так и останется скрытым завесой тайны. Пусть секреты России так и остаются секретами многие годы, а может, и целую вечность. Этот мир столь красив, так лучится обещанием прекрасного будущего, но, как это чаще всего бывает, он в руках правительства, и это для него не самая лучшая участь.

Майкл думал о том, что прибыл сюда в надежде спасти отца, а покидает страну, не только не достигнув этой цели, но еще больше отяготив свою совесть. Опасность, исходящая от Джулиана Зиверы, усилилась. Неизвестна судьба не только Женевьевы, но теперь еще и Сьюзен.

Как-то так получилось, что она зацепила его. Взгляд ее темных глаз проник сквозь стену, которую он выстроил вокруг своего сердца. Женщина, которая при первой встрече довела его до белого каления, позже нашла дорогу к его сердцу. После всего, что было, опять открыться женщине… У него уже возникала мысль, что он мог бы начать жить заново, не пятная память Мэри. Но теперь…

В хвосте самолета показался Мартин. Понаблюдав, как адвокат пересек проход и скрылся в кабине, Симон склонился к Майклу.

— Слушай, есть кое-какая информация о Джулиане Зивере.

— Прежде чем ты сообщишь еще какие-нибудь дурные новости, — Майкл через силу улыбнулся, — хочу сказать спасибо за то, что спас меня. Если бы не ты, я уже был бы мертв или разгребал снег в каком-нибудь здешнем ГУЛАГе.

Симон кивнул, давая понять, что принимает благодарность.

— Пожалуйста, — вставил Буш.

— И тебе спасибо! — Майкл во весь рот улыбнулся другу, после чего опять заговорил с Симоном. — Так что же она от меня скрыла?

Симон поудобнее устроился в кресле.

— Мотивы Джулиана Зиверы не таковы, какими ты их представляешь; не за властью и не за деньгами он гонится, и не алчность им движет. Джулиан похитил твоего отца, чтобы спастись самому. — Симон помолчал. — У него неоперабельная опухоль мозга. Он умирает и смотрит на шкатулку как на свою последнюю и единственную надежду. В своих попытках излечиться он испробовал все: самую современную терапию, лекарственные травы, древние средства, экспериментальные препараты. Все его деньги и вся его власть не в состоянии купить ему исцеление. Как и все прочие, он не может получить обратно прожитые годы, не в состоянии откупиться от смерти. То, что он любил в жизни больше всего, — деньги и власть — оказалось бесполезно в его борьбе за выживание. В отчаянии он стал хвататься за соломинки. К сожалению, — Симон опять помолчал, — за эту соломинку есть смысл хвататься.

— Прошу прощения, я возьму еще виски. — Поднявшись, Буш направился в бар и вскоре возвратился с бутылкой. — Это так душещипательно, что у меня пересохло в горле.

Майкл помолчал. Все эти новые сведения, осложнения и откровения повергли его в полное смятение, и он, чтобы восстановить душевное равновесие, попытался вернуться к основам.

— Симон, мой отец и Сьюзен в лапах у Джулиана. Если есть какая-то надежда их спасти, я должен знать все. — Он сделал паузу. — Рассказывай.

— По-моему, мы уже достаточно наслушались историй. — Буш наполнил заново свой стакан. — Я считаю, надо вломиться на территорию комплекса и вызволить их. Разбираться с деталями предоставим властям.

Майкл вздохнул и повернулся к Бушу.

— Не горячись, мы на высоте тридцать пять тысяч футов; сейчас нам некуда вламываться. Я хочу выслушать все.

Симон внимательно посмотрел на него, встал и направился к бару. Там он не спеша добавил в стакан изрядную порцию льда и долил виски. Мертвая тишина в салоне нарушалась лишь глухим подвыванием двигателей. Вернувшись, он уселся, посмотрел на Майкла и продолжил:

— С начала времен человек жаждал вечной жизни. Любой представитель человеческого рода — без исключений — мечтает о том, чтобы жить вечно, в небесном ли царстве или на твердой земле, духовно или физически. Александр Македонский стремился к вечной жизни; именно желая ее, Хуан Понсе де Леон отплыл на поиски Бимини; китайцы изобрели порох, пытаясь открыть эликсир вечной жизни. Это выражается даже в простейших вещах, в нашем ежедневном бытии. Мы заботимся о здоровом питании, занимаемся спортом, принимаем витамины — все ради того, чтобы жить дольше. Единственной целью современной медицины является победа над болезнью, излечение, чтобы человек выздоровел и жил. Жажда бессмертия универсальна и принимает схожие облики. В каждой религии в той или иной форме содержится идея вечной жизни. Не следует забывать, что это один из главных факторов привлекательности религий. Главная тема христианского Писания звучит так: «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного, дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную» [11]. Стремление избежать конца — естественно для человека в этом мире. Стремление к выживанию запрограммировано в нас изначально. — Симон помолчал, глядя на Майкла и Поля.

Те, затаив дыхание, ждали продолжения. Симон понизил голос:

— В каждой культуре имеются сказки и мифы о бессмертии. И так же как за множеством разных легенд о всемирном потопе скрывается одна история, так есть и другая история, также фундаментальная для всех мифологий. История о Древе жизни. Эта история является центральной для Каббалы, мистической науки, основанной на еврейской Торе. Мотив дерева жизни снова и снова появляется в ассирийских и ранних греческих религиях. Согласно египетской мифологии, Исида и Осирис связаны с Древом жизни, священным деревом богини Саосис. В Откровении Иоанна Богослова, в двадцать второй главе, говорится, что Древо жизни принесет двенадцать плодов и листья, которые исцелят народы. В скандинавской мифологии его называют Иггдрасиль. В Китае это дерево, на котором вырастает персик раз в три тысячи лет. Те, кто вкусит от него, обретут бессмертие. В арабской мифологии Фонтан жизни окружают деревья, украшенные драгоценностями. И разумеется, о Древе жизни говорится в Бытии. Там оно растет рядом с Древом познания Добра и Зла, от плода которого вкусили Адам и Ева. Вкусивший же плода от Древа жизни должен был стать бессмертным. И Бог счел, что человек не созрел для такого дара, потому что тогда люди станут как боги. И поставил ангелов охранять дерево, чтобы преградить человеку дорогу к этому дару.