Медлить было нельзя. Симон приблизился к морозильной камере, перекрестился и открыл дверцу. Заглянув во внутреннюю камеру размером с гроб, он с такой силой сжал ручку дверцы, что пальцы у него посинели. В камере было темно и пусто. Он оглянулся и посмотрел на каталку.

Симона охватило смятение.

Тело Женевьевы исчезло.

Майкла вели по длинному подвальному коридору научного корпуса. Кроме четверки охранников вокруг него, возглавляемых русским с ежиком на голове и золотой шкатулкой в руках, никого не было. На своем пути от главного здания они прошли уже полмили, а Фетисов не произнес ни слова; они двигались рядом, словно незнакомцы, не замечающие друг друга. Но это было далеко не так. Появись у Майкла такая возможность, и он без колебаний убил бы этого человека, прячущего свое истинное лицо за фасадом обаяния и юмора. Это он похитил Сьюзен, он предал их всех.

— Фетисов! — крикнул Майкл.

Русский обернулся и посмотрел своим здоровым глазом на Майкла. Поднял в воздух золотую шкатулку.

— Говорил же тебе, я человек, который может достать все.

Майкла подвели к большой двери, по-видимому, в кабинет.

Фетисов со шкатулкой исчез за дверью соседней лаборатории. Один из охранников достал ключ, отпер дверь и втолкнул Майкла в белую комнату, похожую на стерильную коробку, заставленную клетками с птицами и животными. Чириканье, повизгивание и прочие звуки мгновенно утихли, когда появился Майкл.

Стоявшая у одной из клеток женщина повернулась: это была Сьюзен. Выглядела она измученной, на щеках блестели слезы, глаза покраснели. Увидев Майкла, она некоторое время просто стояла, не двигаясь с места, лишь лицо ее отражало целое море чувств. Наконец она приблизилась к нему, обняла за шею и привлекла к себе.

— Я думала, ты… — Ее голос сорвался.

— Я тоже. Ты не ранена?

Она отрицательно покачала головой.

Обнимая ее, он испытал огромное облегчение: она жива. Мгновение они наслаждались близостью. В первый раз после гибели Мэри Майкл кого-то обнимет. Ему было тепло, радостно, его охватило ощущение внутреннего покоя, он знал в глубине души, что опять способен открыть свое сердце.

Майкл осмотрел комнату. Единственная лампочка на потолке висела прямо над столом с клетками. Разнообразные птицы и животные, словно почуяв приближение гибели, умолкли. Дальняя стена комнаты была стеклянная, ее прикрывал задернутый занавес. Майкл вновь посмотрел на Сьюзен.

Отняв руку от его груди, она заглянула ему в глаза.

— Стефан?

— Он жив — пока. Он сумел убежать, но его опять поймали. — В глазах Майкла загорелся мрачный огонь. — Предатель — Мартин.

Сьюзен могла лишь смотреть на Майкла, слегка качая головой, стыдясь за этого человека.

— Он предал всех, — продолжал Майкл. — Тебя, меня, Стефана.

— Настоящая шкатулка у них?

Майкл с легкой улыбкой посмотрел ей в глаза.

— Ты открыла шкатулку.

— Ты, я думаю, знал, что это случится. — Сьюзен улыбнулась, смущенная.

Он предвидел ее слабость. Но она не могла долго сердиться — самое главное, что он жив.

— Сьюзен, шкатулка в соседней лаборатории.

Разомкнув объятия, Майкл заходил по комнате, притрагиваясь к клеткам, разглядывая испуганных диких животных, проверяя электропроводку. Провел рукой по стеклу: по краям оно уходило в стену.

— Надо выбраться отсюда прежде, чем шкатулку откроют.

— Я была в той лаборатории, она высокотехнологичная, говорят, в ней можно работать с любым вирусом или болезнью.

— Меня не это беспокоит, меня беспокоит взрыв.

— Взрыв? Какой взрыв?

— Который разнесет здание.

— Майкл, что ты сделал? Что у них там, в соседней лаборатории?

— Пять фунтов «семтекса» в золотой обертке — достаточно, чтобы сровнять с землей обе лаборатории. — Майкл бросил взгляд на часы. — Не пройдет и двадцати минут, как они откроют шкатулку и задействуют взрывной механизм.

Сьюзен посмотрела на него.

— Сколько шкатулок ты вынес из Либерии?

— Кроме главной еще пару запасных.

— Кому-нибудь об этом известно?

— Только тебе и мне да еще отцу, — ответил Майкл, продолжая осматривать помещение в поисках выхода.

Ранее, когда самолет, на котором они отбывали из России, только что оторвался от земли, Майкл немедленно удалился в выделенную Стефану Келли каюту и устроил на столике походную мастерскую. Извлек из сумки две золотые шкатулки, портативный набор инструментов, аптечку, свой сотовый складной телефон и баллончик с оранжевой краской.

Открыв набитую всевозможными хитроумными приспособлениями сумку Симона, он, в поисках, что бы позаимствовать, принялся рыться в содержимом: зажигательные бомбы, патроны, «семтекс», винтовки, пара пистолетов. Отыскав, что надо, он деловито приступил к работе. Разобрал раскладной мобильник, извлек батарейку и электрический контур, подсоединенный к петле. С внутренней стороны крышки шкатулки он закрепил батарейку, а проводки подсоединил к петле, на которой установил выключатель. Открывая и закрывая крышку, проверил работу контура, чтобы удостовериться в прохождении электрического сигнала и убедиться, что импровизированный пружинный запальный механизм сработает как надо. Наполнив шкатулку таким количеством «семтекса», какое ему удалось туда затолкать, подсоединил контакты к детонатору, погрузил все это в вязкую массу взрывчатого вещества и закрыл крышку. Заперев портативной отверткой примитивный замок, отставил шкатулку в сторону.

Оставалось разобраться с настоящей шкатулкой, «Альберо делла вита» с ее изящно выгравированным на крышке Деревом жизни. От нее исходила гораздо более серьезная опасность, нежели от приборчика, который он только что соорудил. Майкл открыл белую пластиковую коробку аптечки. В ней лежали вата, перевязочные материалы, клейкая лента, шприцы, нитки и кетгут для накладывания швов, мазь, ножницы. Вынув все это, Майкл перевернул коробку и тщательно ее осмотрел: она была несколько больше шкатулки, но все же не настолько велика, чтобы вместить ее. Тогда Майкл достал нож, снял с крышки наклейки с изображением красного креста и разрезал крышку по швам на шесть отдельных частей. После этого принялся работать над настоящей шкатулкой, сооружая вокруг нее капсулу из пластиковых фрагментов. В результате получилась фальшивая крышка с емкостью, скрывающей в себе шкатулку. Для медицинских принадлежностей оставалось пространство высотой в полтора дюйма. Из баллончика с краской, с помощью которого Майкл отмечал свой путь в кремлевском туннеле, он попрыскал на коробку, окрашивая ее ярко-оранжевым.

Краска высохла быстро, и Майкл вернул на место наклейки с красным крестом. После этого доверху наполнил полуторадюймовое хранилище ватой и бинтами, добавил шприцов и других медицинских принадлежностей. Закончив работу, Майкл не без гордости смотрел на два своих творения, каждое в своем роде смертельное, не зная еще, каким образом их задействует. Однако сейчас, сидя вместе с Сьюзен и дожидаясь, когда за стенкой откроют фальшивую шкатулку, он начинал жалеть о содеянном.

Приняв из рук Фетисова золотую шкатулку, доктор Хабиб кивком отпустил генерала. В лаборатории он водрузил шкатулку на невысокий пьедестал в центре герметического помещения, расположенного на глубине тридцати футов под поверхностью земли. С ровным гудением работала усовершенствованная система вентиляции. Включился кондиционер. На пороге появился Хол Дженкинс, как всегда, в белом костюме, заспанный и с всклокоченными волосами.

— Что, поймали очередную ведьму?

— Мне не дали досмотреть сон! Я как раз пил тонкое вино на пляже в Марассии.

— Что за жалкие фантазии — о вине! Тебе надо изменить свою жизнь.

Дженкинс извлек из чехлов и подключил манипуляторы. После этого включил верхнее освещение. Лучи заиграли на золотой поверхности, образуя нимб, отчего внезапно создалось впечатление, что шкатулка находится на алтаре в каком-то храме, где сейчас начнется богослужение в ее честь.