Она оглянулась на Гиргиса. Тот хохотнул басом — видимо, это была шутка для посвященных, а Флин и Фрея к ним не относились.
— Идем, — сказала Кирнан. — Признай, повеселились мы на славу.
— Зашибись, — буркнул Флин. Он тряхнул головой и еще раз оглянулся на загадочных людей. Теперь их осталось немного — большинство углубились в ущелье. «Наверное, расставляют кордон вокруг самолета», — предположил он и отвлекся на другие мысли. Его поникшие плечи, стеклянный взгляд, оторопь на лице напоминали жертву губительного розыгрыша или махинации.
__ Ну и что ты будешь теперь с ним делать? — спросил он невпопад, переключая внимание на Кирнан.
Она, казалось, не поняла вопрос. Флину пришлось пояснить.
_ С ураном, — устало сказал он, кивая на самолет. — Что ты будешь с ним делать? Учитывая, что ваш друг Саддам оказался не таким уж добрым.
Кирнан пожала плечами:
— Ничего.
— «Ничего» — в смысле совсем ничего?
— Именно. Мы оставим его тут.
Флин потер глаза.
— Прошу тебя, Молли. У меня больше нет сил играть.
— А я и не играю. Контейнеры останутся там, где лежат, мы их не тронем.
— Ты потратила двадцать три года и черт знает сколько миллионов, шаря по пустыне, убила моего друга, нас с Фреей чуть не отправила на тот свет, а теперь, когда нашла что искала, собираешься бросить все тут?
Кирнан кивнула.
— Что ты несешь? — взревел Флин и бросился к ней, размахивая кулаками. Потрясение и оторопь последних десяти минут рвались из него наружу, как гейзерная струя. — Что… ты… несешь?! Двадцать три года коту под хвост? Пусть лежат, говоришь? Пятьдесят килограммов обогащенного урана! Чтобы другие террористы на них нарвались? Полцентнера урана, мать его, — и пусть себе валяются дальше?
Она нахмурилась — видимо, этот всплеск вывел ее из равновесия. Повисла пауза, во время которой Кирнан и Гиргис переглянулись.
— Урана нет, Флин.
Ее тон стал спокойным, даже будничным.
— Что?! Что ты сказала?
Археолог поднес к уху ладонь, определенно решив, что ослышался.
— Урана нет, — повторила Кирнан. — И никогда не было.
Флин оторопело воззрился на нее.
— Леонид Канунин — русский, который готовил сделку со своей стороны, подложил нам свинью: взял свои пятьдесят миллионов, а вместо урана передал восемь контейнеров с шарикоподшипниками. Кто-то из его сослуживцев сообщил нам об этом через два дня после крушения самолета.
Гиргис у них за спиной гортанно хохотнул.
— Мы устроили Канунину очную ставку за ужином. Жаль, ему не понравилось меню. — Он что-то шепнул помощникам, и те тоже загоготали.
— Ценю твою заботу, Флин… нет, правда, — продолжила Кирнан, — но даже если бы «Аль-Каида» или еще кто-нибудь наткнулся на самолет, что весьма сомнительно, учитывая, скольких трудов нам стоило его найти… — она улыбнулась, — вряд ли американская оборона пострадала бы от нескольких банок с подшипниками.
Флин побледнел как полотно и обмяк. Казалось, за десять минут он постарел на десять лет.
— Не веришь? — Кирнан поднялась на ноги и протянула руку к двери самолета. — Сам убедись.
Он протиснулся мимо нее, забрался в салон и через некоторое время возник на пороге с металлической емкостью в руках. Броди отвинтил крышку контейнера, и оттуда градом посыпались стальные подшипники, которые с тихим звоном ударялись друг о друга, отскакивали и падали в песок к ногам археолога. Казалось, Флина вот-вот стошнит.
— Но зачем? — растерянно пробормотал он. — Не понимаю: зачем тратить время и деньги на поиски урана, которого не существует?
_ Мы его и не искали… — Кирнан перешла на другую сторону поляны и встала рядом с Гиргисом. — Дело не в уране, и с самого начала было не в уране.
— Тогда в чем же, черт побери?
Кирнан потеребила крестик на шее и ответила мягким, почти чарующим голосом:
— В Бен-бене, конечно же.
Флин выпучил глаза.
— Это его мы искали все эти годы, с тех пор, как поймали тот, последний сигнал Руди Шмидта и узнали, что самолет упал в Тайном оазисе. Уран всегда был только прикрытием. Нашей главной целью был Бен-бен, и только он. — Глаза Кирнан сверкнули. — Ведь как сказано в той древней надписи? «Камнем сим были поражены враги Египта на севере и юге, востоке и западе, так что их царь правит во всех землях вокруг Нила, и никто не смеет ему воспротивиться, восстать на него или пойти войной, ибо в руке его молот богов — самое страшное оружие, известное человеку». — Она подняла рацию над головой, словно боевой молот, сияя победной улыбкой. — Поверь, Флин, если этот камушек обладает хотя бы половиной той мощи, что ему приписывают, ни один в мире враг не посмеет нам противостоять. Ни Иран, ни Китай, ни Россия, не говоря ужо всяких африканских или южноамериканских выскочках. Никто. А это абсолютная власть, абсолютная безопасность, новый мировой порядок. Правильный порядок. Богом одобренный. С этой точки зрения двадцать три года поисков и пятьдесят миллионов затрат — совсем невысокая цена, согласись.
Флин шагнул вперед и хотел было что-то сказать, как вдруг в тишине раздался хриплый, горький смех.
— И все — из-за камня! Из-за какого-то чертова камня!
Фрея впервые вклинилась в разговор. До этой минуты она стояла бок о бок с Флином и слушала рассказ, вместе с ним немея от потрясения, вместе с ним негодуя, то и дело охая или односложно восклицая, но в остальном держалась на втором плане. И вот ее прорвало.
— Вы убили мою сестру ради сраного булыжника? — закричала она, срываясь на визг. — Вы были готовы мне руку отрезать — из-за бредовой сказки? И это нормально? Да что ты за сука такая… — Она двинулась на Кирнан с явным намерением ее измочалить, как вдруг Флин ухватил Фрею за локоть и твердо притянул к себе. Хотя полминуты назад на археолога было жалко смотреть, сейчас он совершенно преобразился: лицо стало решительным, все тело напряглось, плечи расправились, взгляд устремился на Кирнан.
— Осторожно, Молли, — произнес Флин резко, настойчиво. — Что бы ты ни надумала с ним делать, соблюдай крайнюю осторожность.
Фрея вырвалась из его хватки и обернулась. Вид у нее был ошарашенный.
— Только не говори, что веришь в это дерьмо!
Флин на нее не взглянул.
— Молли, прошу тебя. Мы очень многого не знаем, не можем объяснить…
— Да что это за хрень такая! — завопила Фрея.
— Молли, я предупреждаю: это вам не пугач детский. С ним нельзя поиграть и бросить. Без подготовки…
— Мы не играем, — прервала его Кирнан небрежно-расслабленным тоном. — У нас было время подготовиться — за двадцать-то с лишним лет. Здесь — лучшие эксперты по оружию, самые совершенные системы сканирования…
— Ради Бога, Молли! Его нельзя взорвать нажатием кнопки! Мыс таким ни разу не сталкивались. Существуют неизвестные факторы, новые элементы, это вне… — Флин отчаянно подбирал слова. — Мы просто не знаем, как оно работает! Просто не знаем. Вы должны быть предельно осторожны.
Фрея готова была заорать от бессилия или язвительно расхохотаться, однако ни на то ни на другое шанса ей не дали — рация у Молли в руке затрещала, и из нее раздался голос с американским акцентом:
— Все готово, миссис Кирнан. Ждем вас.
Она кивнула, поднесла трубку к губам и нажала кнопку связи.
— Спасибо, доктор Медоуз. Уже идем.
Флин начал было увещевать ее, но Кирнан предостерегающе подняла руку.
— Ты — чудо, Флин, и, поверь, я тронута твоей заботой, особенно после всего, что тебе рассказала. Но отныне всерьез беречься стоит только врагам Америки и Господа нашего Иисуса Христа. Я чувствую: это Его рука привела нас к победе. Всегда чувствовала. И вот что я скажу тебе, Флин: уж давно пора Его могучей длани обрушиться в праведном гневе на головы грешников. Я долго ждала этого мига и очень хочу увидеть все собственными глазами. Вы, конечно, присоединитесь.
Последнее прозвучало как приказ, а не как просьба. Кирнан смерила Фрею ледяным взглядом, памятуя о выпаде в свой адрес, и направилась прочь через рощу, окружавшую самолет.