Уилл смотрел ей вслед, не зная, как ей помочь. Но он знал, что должен что-то сделать.

Элизабет схватила сумочку и вышла из комнаты. Чертов упрямец вынудил ее сказать нечто ужасное. Даже если это было правдой. Сестрам она не нужна. Скорее всего, они знали или догадывались о правде. Тетушка, пусть и неохотно, готова принять ее, но тогда она неизбежно превратится в сиделку для нескольких пожилых леди.

– Вы собираетесь уходить?

Элизабет подняла глаза и увидела Элли и Люси, поднимавшихся по лестнице в свою комнату.

– Да, я хочу навестить свою подругу.

– Вы ездите с визитами?

– Да.

– Можно, мы поедем с вами? – спросила Люси и тут же получила толчок локтем от своей сестры.

– Невежливо просить об этом, Люси, – прошептала Элли.

– Ваша сестра права, Люси.

На лице Люси было написано разочарование.

– Конечно, Элли всегда права.

Хотя у Элизабет было четыре сестры, она жила с Джейн всего несколько лет. Она не понимала, как ведут себя сестры.

– Люси, вы еще не готовы предстать перед кем бы то ни было, – мягко начала Элизабет.

Элли рассердилась: – Мы недостаточно хороши, чтобы встретиться с вашей подругой?

Боже, теперь обе сестры пришли в негодование.

– Нам предстоит подготовить вас к появлению в обществе. Прежде всего, вам потребуются новые платья, туфли, шляпки, нижняя одежда. И вам надо будет выучить правила поведения в обществе.

Сестры переглянулись, затем перевели взгляд на Элизабет. Элли опустила глаза.

– Тогда не о чем беспокоиться. Мой брат скажет, что это пустая трата денег, если мы не остаемся.

– Я поговорю с ним, когда вернусь. – Примысли о предстоящем разговоре с этим человеком, кровь в ней закипела от возмущения. Она никогда не встречала такого бесчувственного, невежественного и красивого мужчину. Красивого?! Господи, нет! Она отказывается признавать его привлекательным.

– Чем же нам заниматься целый день? – спросила Люси. – Дома мы почти все время были заняты по хозяйству.

Элизабет улыбнулась:

– Пока меня нет, вы можете музицировать или заняться рукоделием. На понедельник я пригласила мадам Болье, чтобы она занялась вашим гардеробом.

Девушки заулыбались.

– А как же Уилл? – спросила Элли.

Она тряхнула головой.

– Я возьму это на себя. А теперь я должна идти.

Элизабет вышла из дома. Нагоняющий уныние дождь, который лил несколько дней, наконец прекратился, ярко светило солнце, в воздухе стоял запах свежести. Хотя она могла бы подождать в доме, пока будет подана карета, ей не хотелось оставаться в нем ни одной лишней минуты.

Приехав к Софи, она обнаружила, что у нее собрались все их подруги. Их кружок называли клубом незамужних девиц, и хотя Эйвис и Дженнетт уже вышли замуж, женщин по-прежнему связывала крепкая дружба.

– Элизабет! – воскликнула Софи и поспешила к ней, чтобы обнять подругу. – У тебя все хорошо?

Элизабет уселась в кресло, обитое тканью с цветочным узором, – поближе к окну – и замотала головой.

– Он появился, как ты предсказала.

– Кто? – в один голос воскликнули Эйвис и Дженнетт.

– Герцог. – Элизабет взглянула в окно, за которым по улице прокатила карета. – Только он не Эдвард. А его сын, Уильям.

– А дети, Элизабет? – спросила Софи. – У нового герцога много детей?

Она посмотрела на своих подруг и покачала головой:

– Он не женат, но привез с собой семь своих сестер и братьев.

– Семь? – удивилась Виктория. – В вашем доме станет немного оживленнее. – Виктория управляла домом для осиротевших детей, так что знала, как шумят дети.

– Да, и я представления не имею, что мне с ними делать.

Виктория похлопала Элизабет по руке:

– Я заеду к вам, и мы вместе постараемся организовать их и все уладить. Вам надо нанять им домашнего учителя. И с этим я тоже смогу помочь.

Элизабет почувствовала облегчение.

– Спасибо, Виктория.

– А теперь, – сказала Софи, – как насчет другого?

– Что ты имеешь в виду? – спросила Эйвис, поглаживая живот. Через два месяца она должна была родить своего первенца и выглядела трепетнее, чем когда-либо раньше.

– Он попросил тебя съехать? – мягко спросила Софи.

– Да.

– Надеюсь, ты отказалась? – сказала Дженнетт.

– Разумеется, нет, – ответила Элизабет. – Теперь это его дом. Я не вправе в нем оставаться.

– Но ты не можешь уйти, – тихонько сказала Софи.

Эйвис посмотрела на них и прищурилась.

– Я вас не понимаю. У Элизабет нет оснований, оставаться в доме ее отца.

– Но так же нет оснований, уезжать из него, – настаивала Дженнетт. Она прерывисто вздохнула и потрогала живот. Она и Эйвис должны были родить примерно через два месяца. Поскольку дети будут двоюродными братьями или сестрами, Элизабет радовало, что они будут одногодками.

– Элизабет, почему тебе необходимо остаться? – спросила Виктория, поднося к губам чашку с чаем.

Элизабет вздохнула. Видимо, ей стоило раньше рассказать подругам о своей проблеме. Может быть, они смогли бы ей помочь.

– Мне нужно найти дневник, который, как я думаю, моя мать спрятала в этом доме. Я тщательно обыскала загородные дома и не нашла ничего. Городской дом – мой последний шанс.

– Почему тебе так важно найти этот дневник? – спросила Эйвис.

Элизабет колебалась, хотя знала, что подруги будут молчать о том, что она им расскажет. Случайно вылетевшее слово может погубить ее.

– Расскажи нам, Элизабет, – заговорила Виктория. – Поверь, никто об этом не узнает.

Элизабет, кивнула.

– Я надеюсь узнать из дневника, кто на самом деле мой отец.

Она наблюдала за реакцией женщин. Эйвис и Дженнетт посмотрели на нее и кивнули. Виктория уставилась на обюссонский ковер, словно ее очень заинтересовал его рисунок, а Софи бросила на нее сочувствующий взгляд. Софи больше других понимала ее. Она была дочерью актрисы и графа, который пожелал остаться неизвестным.

– В таком случае, – начала Дженнетт, – ты должна сделать все, чтобы оставаться в доме до тех пор, пока не найдешь дневник.

– Но как? У него семь братьев и сестер. Я для них обуза.

Дженнетт засмеялась:

– Соблазни его.

Элизабет свирепо посмотрела на Дженнетт и Эйвис, которые одобряюще кивали.

– Я не могу.

– Он не очень-то хорош собой, в этом дело? – спросила Эйвис и залилась смехом.

Слишком хорош, подумала Элизабет. Чересчур хорош. И влюблен в другую женщину.

– Он практически помолвлен.

– Помолвлен, не значит, женат! – смеясь, заявила Софи.

Только Виктория, судя по всему, не находила в ее ситуации ничего забавного.

– Ты, разумеется, не пойдешь на это.

– Разумеется, – сказала Элизабет. – Но что же мне делать?

Склонив голову набок, Софи не отрывала от нее взгляда.

– Тебе нужно пойти на хитрость. Ты хочешь остаться в доме. Сделай так, чтобы он нуждался в тебе. Ты можешь организовать занятия для детей, помочь ему разобраться в деловых бумагах и приглашениях, только ты знаешь, в чем он нуждается.

– О каких нуждах идет речь? – спросила Элизабет, чувствуя, что краснеет.

– Даже если он планирует остаться здесь всего на несколько месяцев, ему нужно знать, как вести себя в обществе. Если дети достаточно большие, они тоже нуждаются в твоей помощи, – ответила Софи.

– Старшие девочки отчаянно нуждаются в помощи. Они хотели пойти со мной сегодня, а одеты они в какие-то ужасные старые платья. – Элизабет наконец-то взяла со столика налитую для нее чашку чаю. Это она сможет сделать.

Насколько трудно будет улыбаться и флиртовать, чтобы он проникся к ней симпатией?

Софи нетерпеливо топнула ногой. Она посмотрела на часы, стоявшие на каминной полке, и сжала кулачки. Он нарочно так поступает. Прошло уже пять часов с тех пор, как она отправила ему записку. Он заставляет ее ждать, потому что сам слишком долго ждет ответа на свою просьбу.

Чтоб его!

Она поднялась и прошлась по ковру до дальнего угла гостиной и обратно. Что, если на этот раз он не захочет помочь? Для исполнения ее плана ей без него не обойтись.