Правда, Ковалев предполагал, что это, возможно, ловушка с целью захвата заложников, однако гарнизоны орбитальных крепостей (как оказалось, еще и неполные - большая часть народу находилась в увольнительных на планете, расслабились они там все от долгого ничегонеделания), если и замышляли чего-то, то при виде закованных в боевые латы десантников-землян предпочли тихонечко сделать в штанишки и не вякать. Ну а что поделаешь? Когда на тебя смотрит сверху вниз махина на две головы выше тебя ростом, да еще в броне, да еще оружием увешенная так, что елка новогодняя позавидует, мысли о сопротивлении как-то сразу исчезают. А если таких вот махин несколько десятков, да еще гонят они перед собой толпу боевых киберов... Словом, сопротивления никто не оказал. Все офицеры, как оказалось, были уже давным-давно арестованы силами самого гарнизона и теперь сидели в уютных карцерах, дожидаясь своей участи.

   Ну, десантники сильно церемониться не стали - загнали пленных в трюмы, заблокировали артиллерию станций, установив прерыватели на боевой компьютер и энерговоды, оставили небольшую охрану и отбыли обратно - орбитальные крепости были так, частностями, а вот десант на планету еще только готовился.

   Впрочем, тут все как раз прошло гладко. Лишившись орбитального прикрытия и впечатленные несколькими воронками, оставленными ракетами с кораблей в непосредственной близости от позиций, наземные силы, хоть и многократно превосходящие имперцев в численности, решили зря не геройствовать. Как только на поверхность планеты опустились бронированные боты с десантом, и гусеницы тяжелых танков начали сминать мягкую, покрытую изумрудно-зеленой травой почву, обороняющиеся тут же выбросили белый флаг и выслали парламентеров. В самом деле, утверждение о том, что быть живой собакой лучше, чем мертвым львом, во все времена имело немало приверженцев, и трудно их осуждать. Особенно когда шансов на победу нет, а воевать приходится на чужой земле и за никому не понятные интересы. Словом, гарнизон предпочел сложить оружие. Имперцы, в общем-то не возражали и уже спустя два часа контроль над базой и единственным на планете городом был полным. Как раз к тому моменту подоспел рукотворный катаклизм, и тучи, словно символ победы силы над доблестью, затянули небо над континентом...

   На него не стали надевать наручники и, кажется, даже не особенно обращали на него внимание. Два высоченных... шкафа, иначе и не скажешь, быстро провели его по лабиринту широких коридоров, в которых, казалось, при нужде могут разъехаться танки. Путь был достаточно долгим, коридоров, похожих друг на друга, как две капли воды, множество и, несмотря даже на то, что его когда-то всерьез тренировали на ориентацию, он не был уверен, что сможет без посторонней помощи найти дорогу обратно. Впрочем, это его не слишком волновало - он прекрасно понимал, что обратного пути у него нет. Вряд ли после того, что он учинил, его выпустят, и оставалось только гадать, куда его ведут - в допросную, которые здесь, по слухам, были страшнее, чем может представить себе самое больное воображение, или же сразу на казнь. Публичную, конечно, медленную и жестокую, чтобы все видели, как империя поступает с врагами.

   Можно было, конечно, попробовать потрепыхаться. Эти двое почти наверняка сильнее физически, но вряд ли они подготовлены так же, как он, да и не ждут они нападения, но даже если он с ними справится, что еще под вопросом - и что дальше? Даже если он сможет завладеть оружием, ему вряд ли удастся добраться до ангара - людей здесь не так много, но все же попадаются частенько и, рано или поздно, его обнаружат. Да и доберется - и что? Хрен его подпустят к ботам, а если и подпустят - бот не угнать. Партизанить? Да, это возможно. Корабль велик, он только сейчас понял, насколько грандиозна эта махина, которую по какому-то недоразумению называют космическим кораблем. Все эти орбитальные крепости, которыми они так гордились, детские игрушки рядом с этим гигантом. Но ведь все равно поймают, он ведь корабль не знает, а возможность контроля за всеми отсеками - это азбука противодиверсионных мероприятий. Наверняка имперцы не дураки и уж это-то понимают...

   Впрочем, когда он все-таки переборол сомнения и начал аккуратно, чтобы не привлечь внимание, разворачиваться к ближайшему солдату, тот оказался начеку и нечеловечески быстрым движением перехватил его руку, уже метнувшуюся к кобуре конвоира. Он получил увесистый тычок в солнечное сплетение, а потом пару ударов тяжелыми ботинками по почкам. Удары были несильными - чувствовалось, что били без злобы - так, для порядка, чтобы показать, кто здесь главный. Последовавшую затем фразу на незнакомом языке он не понял, но смог с уверенностью предположить, что это что-то типа "не балуй" с вкраплениями ненормативной лексики. Опять же без злобы, а просто чтобы поставить пленного на место.

   А потом его все-таки привели, куда хотели, и просто впихнули в обычную, стандартную дверь, отличающуюся от остальных разве что надписью. Впрочем, прочитать ее он не успел.

   Однако же, на пыточную камеру не похоже, да и расстрельной команды пока не наблюдалось. Внутри помещение было не слишком большим, пожалуй, меньше его собственного кабинета, хотя и выполняло явно ту же функцию - ниши с книгами на стенах, большой стол, по виду из настоящего дерева, с висящим над ним экраном голографического монитора, несколько кресел. Словом, минимум мебели... Небогато, хотя, конечно, так и должно быть, звездолет, даже такой большой - не планетарная база, особо не развернешься. Зато уютно, и свет приятный - глаз не режет, работать в таком кабинете, должно быть, одно удовольствие.

   Ну а за столом, очевидно, хозяин кабинета - склонился над какими-то бумагами. Лица не разглядеть, видна только макушка - жесткие, очень коротко стриженные светлые волосы, такой цвет волос - редкость, у людей преобладают все-таки более темные цвета, а тут они почти белые, будто специально покрашенные. Еще видны плечи - не то чтобы невероятно широкие, а скорее мощные, как у борца, адмиральские погоны на них смотрелись даже как-то мелковато.

   - Ну, что встали? Садитесь уж, - буркнул хозяин кабинета, не поднимая головы. - Сейчас закончу - и займемся вами. Вон там, в холодильнике, соки-воды, в баре - спиртное. Снимите пока стресс, полковник.

   Что же, это было более чем щедрое предложение, особенно в нынешней ситуации. Полковник думал недолго. Вначале он, конечно, с интересом и некоторой осторожностью (кто его знает, какова будет реакция адмирала - он, по слухам, был человеком непредсказуемым) рассматривал незнакомые этикетки на бутылках, но потом плюнул и, решив, что хуже уже не будет, откупорил первую попавшуюся бутылку, щедрой рукой плеснул себе в непривычный граненый стакан, найденный тут же, в баре. Потом, подумав, что если хаметь - то до упора, залез в холодильник и загреб какую-то мясную нарезку, очень кстати попавшуюся под руки. С учетом того, что он был голоден, закуска оказалась очень кстати, особенно когда он с гвардейским шиком одним махом влил в себя содержимое стакана.

   Впечатление было такое, что по пищеводу хлынул жидкий огонь. Дыхание перехватило, из глаз брызнули слезы. Полковник хотел закричать, но вместо слов из груди вырвался лишь хрип.

   - Ну вот, чудик нерусский. Кто же так с непривычки-то горилку с перцем хлебает? В ней же градусов восемьдесят, мне ее приятель с Запорожья возит. И что теперь с тобой делать? На вот, запей...

   Слова доносились до полковника как будто сквозь вату, но стакан с каким-то незнакомым, холодным и кисловатым соком, ткнувшийся в губы, он ухватил сразу, двумя руками, и припал к источнику живительной влаги, как будто в мире не было ничего ценнее. Впрочем, наверное, для него сейчас так и было. Воистину, в стрессовой ситуации у людей происходит переоценка ценностей и глоток воды может быть ценнее всех сокровищ мира.