Тезис XV Социальным творениям пролетариата — таким, как наш Дворец, — присуща, конечно, грандиозность. Пролетариат — это масса, масса организованная, многотысячеголовая всюду, где она выступает как значительная часть многомиллионного целого. Само собой разумеется, что такая грандиозность должна приводить к монументальности, то есть к тому, что здание производит впечатление чего–то сильного, многозначительного, столь же превосходящего отдельные личности, как превосходит их коллектив. Совершенно ясно, однако, что пролетарская архитектура должна при этом совершенно отказаться от каких бы то ни было следов аристократической неприступности прежних памятников архитектуры и от их стремления подавить гражданина. Наоборот — грандиозность и монументальность пролетарской архитектуры должна дать почувствовать каждому пролетарию его родство со всем целым, органическое его участие в жизни целого, радостное приятие того огромного единства, которое он видит перед собою выраженным в здании.

Тезис XVI

Совершенно очевидно, далее, также, что в здании типа Дворца на первый план должна выступать стройность всего замысла, его высокая организованность, правильное сочетание его частей. Если тот или другой завод может диктовать зданию формы, кажущиеся архитектурно причудливыми, но вытекающими из назначения завода, — то здесь главное назначение заключается в том, чтобы выразить общественный характер пролетариата. А пролетарий есть создатель стройных отношений социализма, величайшей эпохи организованности, и это должно отражаться в его здании.

Тезис XVII

В архитектуре разных эпох боролись и сменяли друг друга принципы устойчивости здания и его подвижности. Классическая архитектура особенно дорожила устойчивостью, то есть впечатлением бытия, утверждающего себя как стойкую силу. Наоборот — барокко и романтика разрешали здание таким образом, чтобы в нем чувствовалось движение линий и плоскостей.

Выражая твердое мнение, что пролетарское здание будет поражать именно своей устойчивостью, приходится задать себе вопрос — не получится ли при полном господстве этого принципа некоторой слишком большой завершенности, а отсюда и некоторой мертвенности здания? (Молодой Маркс очень любопытно подходил к этой задаче по отношению к древнегреческой скульптуре.) Избегнуть этого можно тем, чтобы выразить устойчивость в основных архитектурных формах здания и перенести высочайшую жизненность его на самые его функции, на его живое проявление.

Тезис XVIII Нет никакого сомнения, что пролетарскому зданию должны быть приданы черты великой радости жизни, бодрого настроения. Такое здание должно давать хорошую энергетическую зарядку каждому, кто на него смотрит или в него входит.

Тезис XIX Отсюда чрезвычайная значительность проблем света и цвета. Уже извне пролетарское здание должно производить впечатление чего–то открытого свету и бросающего от себя свет. Свет и социализм так же неразрывно слиты между собой, как тьма и всякое мракобесие господствовавших до сего времени классов. Кроме разрешения вопросов отражения солнечного света, его игры в залах здания, необходимо и тщательное разрешение задач искусственного света.

Не менее значительна проблема порядка цветового. Мы не можем создавать здания безотрадно черного, тускло серого, монотонно белого, мы не можем создавать зданий пестрых, кричащих о своей нарочитой нарядности. Здание пролетариата должно быть великим в своей простоте и носить сдержанную, но вместе с тем глубокую и волнующую красочную одежду. Надо найти такое сочетание раскраски фасадов и внутренних помещений, которое этому соответствует. Само собой разумеется, что применение искусственного света разных цветов может давать возможность широко варьировать цветовую гамму здания, приспособляя его, скажем, к торжественным похоронам или празднику победы, к радостному спектаклю или серьезному заседанию и т. д.

Тезис XX

С победой пролетариата человечество входит в новую будет характеризоваться подчинением техники человеку, как екая эпоха была эпохой подчинения огромного большинства и ее владельцам — капиталистам.

Вот почему сам человек должен играть в пролетарии чрезвычайно выдающуюся роль. Это значит, что наша архит уметь органически включать в себя скульптуру, живопись и статочно просто налепить кое–где статуи, барельефы, пустить ку или фреску. Ни в каком случае произведения пластичес пролетарском здании не могут играть роль внешних и случа? они должны входить в целое здание как его органические ча< ленность содержания (а не только формы) скульптурных и > изведеннй в пролетарском здании, равно как монументальных жна быть еще идеологически определенной, то есть пред вместе с архитектурой, так сказать, философскую концепции тариата, синтетически выражая те или другие моменты ист революции и пролетарской борьбы, или в виде громадных картин, отражающих отдельные моменты нашего строител должно представлять собою систему идей и чувств, здание как бы великолепной книгой картин, иллюстрирующих npoi и будущее пролетариата.

Тезис XXI

Пролетарская архитектура познается в действии и соз; Пролетарское здание только тогда находит свое полное за оно функционирует, то есть когда оно полно жизни цирку: масс, вызывающих также жизнь музыки, игру света и т. д.

Тезис XXII

Еще Максимилиан Робеспьер, характеризуя празднествг цузской революции, говорил, что на них, так же как в антич са сама — и зритель, действующее лицо, — она сама любуеп зафиксированные, то есть сидящие в огромных амфитеатра трибунах, пропускают мимо себя массы демонстрирующие. X ступ к Дворцу сделан так, что демонстрирующая масса неа себя, постепенно восходя на более высокие плоскости или

Тезис XXIII

К этим тезисам мы можем прибавить еще одно сообрал ат СССР уже начинает производить собственные экспери техники и новых строительных материалов. Никто не мож( летариату экспериментировать, так как он должен создап туру, знаменующую собой новую эпоху. Надо отвергать со

к тому, чтобы идти проторенной дорогой, потому что она всегда ведет к более или менее удовлетворительной цели, к своеобразному благообразию старости. Однако, с другой стороны, пролетариат должен осаживать те слишком горячие головы, которые, не проверив новых открытий или новых путей архитектурного оформления, склонны сейчас же навязывать эти свои еще сомнительные изобретения как несомненный элемент совершенно новой рабочей культуры. Начать стройку, которая будет стоить много миллионов, на риск мы не имеем никакого права. Здесь нужна мудрая осторожность и вместе с тем большая открытость всяким подлинно новым шагам.

Тезис XXIV

Строительство Дворца Советов в Москве является актом классовой борьбы в том смысле, что здесь в случае удачи создано будет первое великое здание пролетарской культуры — огромный центр социалистической пропаганды и агитации. Удачное разрешение задачи нанесет тяжелый удар чванству старой капиталистической культуры. Зато провал этого замысла будет всюду учтен как свидетельство незрелости нашей силы и может быть в глазах врагов доказательством нашей слабости. Однако этот характер классовой борьбы, несомненно, присущий строительству Дворца, как всякому крупному действию пролетариата, отнюдь не должен пониматься в том смысле, что мы должны вносить какую–то классовую ожесточенность в самую оценку присланных проектов. Среди авторов проектов есть организации и лица более или менее пролетарского характера, есть коммунисты, словом — свои люди. Было бы величайшей ошибкой мирволить этим своим людям только потому, что они свои, независимо от того, обладают ли они талантом или техническими знаниями. На конкурсе участвует множество беспартийных лиц, русских и иностранных. Многие из них могут считать себя аполитичными и нейтральными в борьбе пролетариата с буржуазией, некоторые, может быть, по своим политическим взглядам далеки от нас, но в качестве специалистов они сделали свой вклад в наше строительство, и мы должны отнестись с практической оценкой к этому вкладу и с уважением к усердному труду. Во всех тех случаях, когда тот или другой план действительно идет по пути с нами, нам нечего смущаться тем, что автор его только как художник удачно проникся нашими задачами, а лично не близок нам. Разумеется, следует дать социальную характеристику каждого выдающегося проекта, проследить, какие классовые, групповые тенденции его определяют, но, давая такую оценку, мы не должны обескураживать наших попутчиков и, осуждая те или другие, скажем, мелкобуржуазные черты в сделанных ими проектах, не должны характеризовать их целиком как людей, непригодных к сотрудничеству с нами.