– А ты что там делала? – Я решила, что пора мне взять инициативу в свои руки. – Ключами дверь кто открывал? Вот отец узнает, тогда...

– Ты не о том подумала!

– И думать нечего.

– Ты, моя любвеобильная сестричка, всех по себе меряешь?

– Не о том? А халат твой что в ванной делал?

– Отдыхал. Так вот, чтобы я не сообщила о твоих похождениях папочке, ты меня с ним познакомишь?

– Ему знаешь сколько лет? – возмутилась я нахальству малолетки.

– Какая разница! Я на него запала – настоящий плейбой! И волосы на груди!

– Он даже старше меня!

– Прикольно!

– У вас не будет общих интересов! Чем ты будешь с ним заниматься?

– Это тебя в твоем педвузе об общих интересах учат?

– Нет, это я сама догадалась.

– Тебе не дано догадаться, чем я буду с ним заниматься.

– Это чем же?

– Ну уж не обливать друг друга коньяком, стоя в мокрых майках. Ты фильм про Лолиту смотрела?

– Таня, я брошу трубку!

– Не бросишь. Тебе ведь хочется узнать, почему мой халатик грустил в такой шикарной ванной? Что ты молчишь? Моя взяла?

– Взяла!

– То-то же! Слушай, моя испорченная сестра. Учитель музыки, которого мне, кстати, папочка нашел, так вот, он уехал на гастроли за границу, а мне оставил ключи, чтобы я его любимую пальму поливала, а также... – после длительной паузы продолжила Танька, специально чтобы я понервничала, – могла воспользоваться его роялем. Потому что мачеха вместо музыкального инструмента в дом дрова притащила. Это папа так сказал. Она в этом ни бум-бум! Ей интерьер главное.

– Убедительно. Только при чем тут халат?

– А халатик? Я прихожу, переодеваюсь, поливаю пальму...

– Ты же пальму поливаешь, а не себя? Или ты ее из шланга?

– Тебе для того, чтобы целоваться, тоже нет необходимости быть мокрой...

– Я случайно.

– А я предусмотрительная девушка. Он хотел, чтобы я каждый листочек мокрой тряпкой. Ты видела, какой она высоты? Я ее, ты точно заметила, шлангом из кухни. Подтяну пальму, тряпку подложу и поливаю. Кран этот у него, идиотский, выскакивает. Я пару раз облилась, а потом халат принесла. Как полью, сажусь за рояль и репетирую. Все ясно? Теперь колись ты.

– Меня пригласил знакомый.

– Этот красавчик – твой знакомый?

– Да.

– К другу?

– Нет, вроде сказал к себе. – Я решила соврать.

– И ты пошла? – В голосе сестрички сквозило ехидство.

– А что? Кофе попить и вообще... – Я чувствовала, что оправдываюсь перед своей малолетней сестрой.

– Ну и как?

– Что?

– Вообще он как?

– Таня, об этом спрашивать неприлично.

– Это ты про занятия любовью, что ли?

– Про все.

– Я могу с тобой поделиться информацией, которой ты не располагаешь.

– О Владе?

– Так его Владом кличут?

– Его не кличут, а зовут.

– Он, между прочим, напялил домашнюю одежду моего учителя.

– А учитель тебе в пижамной куртке музыку преподает?

– С чего ты взяла?

– Однако ты в курсе, какая у него одежда домашняя, а какая...

– А тебя Влад в пижамной куртке кофе угощал или чем-нибудь еще? Можешь не говорить, я и так знаю, это любовной прелюдией называется.

– Что-о?

– То, чем вы занимались. Я же вас застукала! Игра такая между мужчиной и женщиной, перед тем как он ее в постель уложит и ножки раздвинет.

– Все, я вешаю трубку.

– Теперь уж точно не повесишь, захочешь узнать.

– Что?

– Чем кончается любовная прелюдия.

– Таня, скажи, твой учитель музыки, он какой? – Мне вдруг в голову пришла жуткая мысль.

– Что значит «какой»?

– Ну, молодой и...

– А-а, ты об этом. Нет, не беспокойся, он не голубой.

– Боже! Да я совсем не это имела в виду. – Хотя, конечно, именно это.

– Но ты подумала, раз Влад в его одежду облачился.

– Ничего такого я подумать не могла.

– Конечно, не могла. Твоего Влада за версту видно, он бабник! А ты дура!

– Это ты дура, – плюнув на педагогику, разозлилась я.

– Я, может, и дура, только так бы не лоханулась.

– О чем ты?

– Когда я вошла в прихожую, ботинки твоего дружка увидела. Они тысяча рублей – потолок! А флэт, куда он тебя вроде бы к себе пригласил, знаешь, на сколько кило деревянных тянет?

– Ботинки у него от служебной формы.

– Он что, из мусоров?

– Человек в жилье последние деньги может вложить, – не отвечая на ее выпад, вслух рассудила я.

– Так, чтобы на ботинки не хватило? Господи, ты хотя бы с папой посоветовалась.

– Посоветовалась.

– Он одобрил?

– Да.

– Тогда возьмите меня третьей. Поразвлечемся. Групповухой называется.

– Замолчи!

– Ну ладно, если папочка в курсе, я его вкусу доверяю, даю отбой.

– А насчет учителя музыки папочка тоже в курсе?

– Говорю же, он мне его сам порекомендовал.

– Ладно.

– Я тебя насчет групповухи просто проверить хотела. Соображаешь ты или как? А то могу «Камасутру» подкинуть.

– Она у тебя откуда?

– А-а, это учебник такой, теперь по нему в школе домоводство преподают. Ты просто не в курсе, в ваше время этого не было. Только про воду там ничего нет.

– Это новое прочтение!

– Хочешь сказать, я не догоняю? Читала, что такая писательница Жорж Санд... Кстати, ты слышала про такую?

– Слышала.

– Она тоже, как ты, на мужиков набрасывалась. Чтобы поумерить пыл, ей бедра мокрым полотенцем оборачивали.

– А ты не завидуй. – Я разозлилась не на шутку.

– Вот приедет мой учитель, я ему донесу, как вы в позе «ландыша» стояли.

– Это еще что такое?

– Ну, есть поза «лотоса», а есть «ландыша».

– Ты этого не сделаешь!

– Это почему же?

– Родственников не подводят.

– А я не про тебя, я про твоего Влада ему наплету.

– Находчивая ты наша!

– Ты меня еще не просекла! Кстати, я вам все испортила, да?

– Нет.

– Ты ему когда новую встречу назначила?

– Никогда. Я убежала вслед за тобой, и все.

Я не сказала Таньке, что Влад пробовал меня догнать, объяснить. Однако я не захотела слушать.

А мне с ним надо дело с нашим товаром на таможне до конца довести. Что теперь? Отец правильно предупредил: работу и личное соединять нельзя.

В этом мне пришлось убедиться еще не раз. Правда, Влад все, что обещал, выполнил. Встреч со мной больше не искал, словно забыл, и, когда я случайно наткнулась на него в офисе отца, даже сделал вид, что не узнал.

Я уходила с работы и устраивала прощальную вечеринку. Время, которое я проработала в фирме отца, пошло мне на пользу. Даже бабушка Василиса сказала, что я повзрослела и научилась отвечать за свои поступки. Но это, если речь шла о работе, а вот что касалось мужчин... особенно таких, как Влад.

– Вы не хотите принять участие в сегодняшнем вечере? – пробегая по коридору с большим тортом в одной руке и шампанским в другой, спросила я.

– По случаю чего праздник?

– Я ухожу.

– Далеко ли?

– В свой бизнес. Я же вам говорила, забыли? – Влад был опять в форме, поэтому я невольно называла его на вы.

– Помнится, мы пили с тобой на брудершафт, к чему такой официоз?

Ага, значит, притворялся, что меня не узнал, даже не поздоровался.

– Да-да. – Я покраснела, вспомнив свое бегство из квартиры его приятеля.

– Знаешь, я не люблю такой детский сад. В делах ты взрослая и уверенная, а вот что касается мужчин, ведешь себя как ребенок. Чего ты тогда унеслась? Если хочешь со мной... – Влад подыскивал слово.

– Дружить, – подсказала я ему.

– Да, – улыбнулся он, – хорошее слово «дружить», то, пожалуйста, без всяких этих сцен. Терпеть не могу! – Он делал мне выговор, а провинившаяся девчонка не знала, как себя вести дальше.

– Оставь кусочек на завтра, – он показал на коробку с тортом и снисходительно потрепал меня по щеке, – мы с чайком. Ладно? А сейчас я бегу. Некогда. – Время было вечернее. – Деловое свидание. Так что завтра, не возражаешь? У меня твой телефон где-то есть.