Четырнадцатое Валентина
По тотему показывали нечто апокалиптическое: на заднем плане за духом-вестником были фотография верховного магистра Годманиса и фотография верховного президента Затлерса, расщепленные между собой черным зигзагом. Верховный президент Затлерс сообщил о своем недоверии к магистру Годманису. Верховный президент Затлерс усомнился в успешности его действий и его способности одолеть кризис.
– Плохо дело, – сказал я. – Как бы с магистром чего не стряслось.
Ящик поддержал меня, сходил в Супер Гетто и принес две двушки дешевого пива. Прибрал немного носки в своей комнате, сбросил одежду с кровати, позвал меня к себе. В логове Ящика было тесновато, чем-то пахло, но в целом – достаточно комфортно.
– Как ты думаешь, – спросил я у него, – можно ли человека взять в кредит?
Ящик задумался.
– Ну, человек – не вещь.
– Но все как-то соотносится. Есть же курс рубля к лату, лата к евро. Есть какой-то курс водки к словам, мыслей к действиям. Должен быть и курс между деньгами и человеком, а?
– Такое есть, – согласился Ящик. – Несколько лет назад было, не помню точно, когда. Мужики на льдине тонули, и их медики на вертолете вытащили. Потом на медиков надавили сверху: чего это вы вертолет использовали, дорого ведь. А те посчитали, выдали – сколько один полет на вертолете стоит, и сколько государство в одного человека за всю его жизнь вкладывает, сколько в деньгах. У них вышло двести тысяч лат за одного человека, ну а вертолет, конечно, дешевле.
Я все думал, что было бы, если бы я навел жезл на Арниса. После исчезновения компьютера, конечно, ничего бы не было, а если до? Если посветить Жезлом Северного Сияния на кого-нибудь, кто по уши застрял в кредитах? Нина говорила – человек редко обдумывает свои поступки, обычно просто живет как удобнее, какая сложилась ситуация – так и живет. Эволюционный механизм. Они ведь не виноваты, что кредиты давали практически на халяву. Надо брать, пока дают, вот они и брали. Набрали, блин, целый пузырь. Просто так сложилось, такая ситуация…
– У тебя денег можно занять? – спросил Ящик. – Четырнадцатое февраля скоро, а у меня уже почти месяц клиентов не было, без денег сижу. Не на что Элли подарок купить.
И ты туда же, Ящик. В долг.
– Можно, конечно, – сказал я. – Только нужно ли?
– Не, если ты сам в денежном напряге, то ладно. Ничего.
– Да я не об этом. Просто вся страна в кредитах, Ящик, все вокруг в кредит взято…
Ящик отхлебнул пива, достал свою индукционную машинку и грустно поводил ею куда-то в пустоту, будто бы нанося татуировку. Тут меня осенило.
– Кажется, я знаю, как твоя проблема решается, – с клиентами и подарком для Элли.
Ящику моя идея понравилась. Он даже рассмеялся.
– Как же я сам-то не додумался!
Дальше мы пили уже весело.
Впервые после камлания я решился свидеться с Маргаритой.
Четырнадцатое февраля племя справляло в квартире на Дзирциема: Ящик с Элли, Александр с какой-то новой подружкой, только Боря сказал, что у него очередной концерт и он не сможет. Я решил позвать на романтические посиделки Марго.
– Нет, – сказала она. – Ты же знаешь, я не люблю людей.
– Но ведь на камлание-то ты приходила…
– Разве?
Марго хитро улыбнулась, что-то за компом у себя переключила, начала печатать.
– Маргарита…
Она посмотрела на меня: ну что?
Мне нужны объяснения, – я поднял левую бровь. Марго тоже подняла, еще выше, чем я. У нее это получалось гораздо лучше. Нет, так не пойдет, покачал я головой. Давай уже объяснись. Марго засмеялась и вернулась к компьютеру.
– Сама напросилась!
Я схватил ее, обнял, затащил на диван и неловко как-то чмокнул в щеку. Я так давно не был с девушкой, что совершенно забыл, как надо действовать, вот с перепугу и чмокнул. Марго, однако, не смутилась и чмокнула меня в ответ. Пару минут мы смотрели друг другу в глаза. Потом я не выдержал, сполз взглядом вниз, к ее груди, и снова заглянул в глаза: Марго, мне это померещилось тогда или как?
– Полимастия, – тихо ответила она. – Не примерещилось.
Маргарита поднимает балахон, а там у нее четыре груди. Две нормальные и две маленькие. Марго – бабочка. Я растерянно отползаю в сторону, она прикрывает грудь рукой.
Степа, ты отодвинулся в сторону, я тебе не нравлюсь, верно? Уродка?
Ты богиня, глупышка.
Я повалил ее на кровать и поцеловал в губы, по-настоящему крепко поцеловал, сильно, куском сердца даже каким-то горячим поцеловал, а не губами. Марго вначале легко поддалась, а потом вдруг осторожно отодвинула меня, чуть оттолкнула, и поцелуй оборвался.
– Я девственница, – сказала она, переводя дыхание. – Вот. Просто хотела, чтобы ты знал.
– Это… Из-за груди?
– И из-за нее тоже.
А мне нравится, Марго. Честное слово, посмотри в глаза, я не вру – это красиво. Может, я больной, неправильный, я шаман, но мне нравится, и я влюблен. Влюблен в тебя и твою бабочку, по-настоящему влюблен.
– Давай у меня вечером посидим, – предложила Марго. – Придешь?
Приду, отвечаю я глазами. Приду завтра, и послезавтра, и после-после-послезавтра, я всегда буду приходить, и однажды даже уходить перестану. Я люблю тебя.
Марго смотрит на меня любовью в ответ.
Новую девушку Александра звали Даце. Даце была довольно симпатичная, у нее были забавные пухленькие щечки. Александр подарил ей какие-то дорогие духи, и она вся растаяла, пришла вечером нарядная, красивая, обаятельная, но с Элли ей было не тягаться.
Ящик подарил Элли новое нижнее белье, и такого действительно еще ни у кого не было.
– Ты точно хочешь показаться? – спросил Ящик.
– Да пускай полюбуются, – улыбнулась Элли. – Я без комплексов.
Я выключил верхний свет, теперь светила только тусклая лампа под абажуром. Александр со своей Даце уселся на диване, Элли встала перед тотемом.
Ящик расстегнул ее платье, и оно упало на пол.
– Ооо, – тихо протянул я. – Вау…
Александр и Даце молчали. Даце, наверно, испытывала нечто вроде женской зависти, Александр же, видимо, задумался о том, что подарок от души все-таки лучше, чем дорогостоящий подарок.
Это невозможно описать словами, что он на ней вытатуировал. Какие-то хитросплетения сеточек и веревочек, кружева, бахрома, малюсенькие застежечки, паутинки и стебли цветов расползались по ее телу. Не было даже конкретной формы лифчика с трусиками, просто какой-то безумный, но, безусловно, удачный эксперимент. Элли повернулась, чтобы ее можно было рассмотреть полностью, и я готов спорить, что у всех присутствующих мужского пола безо всяких компромиссов произошла эрекция. Жалко, что Бори не было – он бы скорей всего сгорел со стыда.
Элли подобрала с пола платье и надела его.
– Ну, кто откроет вино? – поинтересовалась она.
Вино открыл Ящик, Ящик стал героем вечера. Выпили за то, чтобы красота спасла мир. Я глянул на часы и начал собираться.
– Ты куда? – удивился Александр. – Не посидишь с нами?
– Я к Марго, у нас с ней романтический вечер. Надо еще цветов купить, в центр съездить.
– У шамана появилась девушка, – коварно улыбнулась Элли. – Давай рассказывай.
– Маргариту помнишь? Приходила к нам на камлание.
– Не помню.
– Тогда это останется тайной, – объявил я, обувая ботинки. – Шаман поехал к некоей таинственной девушке! Серафимке покушать оставьте!
Серафимке на самом деле больше уже не надо было: он столько украл и съел с праздничного стола, что не мог даже подняться и бессильно валялся на столе возле хлебницы. Перед выходом я проверил Жезл Северного Сияния – он лежал в моем шкафу, в углу, спрятанный среди старых тряпок. После инцидента с компьютером Арниса я не торопился его использовать: опасался непредвиденных последствий, хотел все обдумать как следует и, самое главное, если Джимми действительно жив, поговорить с ним, разобраться во всем этом вместе.