Мужчина вдруг отстранился, приподнял ее лицо, чтобы видеть глаза и потребовал:

– Скажи мое имя еще раз.

Луиза взглянула на него и не увидела нежности в красивом лице. Он выглядел как человек, огромным усилием воли сдерживающий свои порывы… и еще как человек, испытывающий голод, снедающий его тело и душу. Губы ее горели, и, пожалуй, сама она испытывала те же примитивные, но очень искренние чувства.

– Энтони, – повторила Луиза, и голос дрогнул. Но не от страха, а от желания. И еще раз, более низким, зовущим тембром: – Энтони…

Он опять привлек ее к себе и принялся целовать шею, ключицы, вырез платья. Почувствовав, как зубы прикусывают кожу, она задохнулась, ошеломленная новым взрывом чувственности. Это то, что нужно, поняла Луиза. Такая страсть поможет забыться, изгонит страх, сотрет окровавленные образы Терлоу и лорда Гэвина из ее памяти, пусть и ненадолго.

Столбридж тем временем подхватил ее на руки и донес до входа в зимний сад.

– Открой дверь, – велел он.

Она слепо нашарила ручку, повернула, и он ногой распахнул дверь. На них обрушилась волна влажного теплого воздуха, запах цветов и свежевскопанной земли.

Столбридж донес ее до какого-то подобия верстака, служившего рабочим столом, и поставил на ноги. Вернувшись к входу, он закрыл и тщательно запер дверь, подошел, обнял Луизу, и она почувствовала, как пальцы его скользят по застежкам корсажа.

Она с удивлением осознала, что эти руки, столь умело обращавшиеся с замками и отмычками, дрожат. И еще она почувствовала, что дыхание его стало быстрее, словно он боролся с собой. Она положила руки ему на плечи и ощутила, как каменно напряжено его тело.

Луиза прикрыла глаза и мысленно пожелала, чтобы все сбылось. Да, он любил свою невесту Фиону, но, может быть… может быть, в его сердце найдется местечко и для нее?

Корсаж распахнулся, и Луиза порадовалась, что зимний сад погружен во тьму. Теперь ее грудь прикрывала лишь тончайшая ткань сорочки.

Столбридж жадно целовал ее шею, его ладонь обхватила упругую грудь. Пальцы сжали сосок, и Луиза застонала от тех восхитительных ощущений, которыми ее тело опивалось на ласку.

– Луиза, что ты со мной делаешь, – услышала она. – Я хочу тебя, сейчас же…

Не дожидаясь ответа, он легко приподнял ее и посадил на верстак. Мысли Луизы смешались, она забыла обо всем на свете. Теперь она просто сидела на верстаке в темном, пахнущем цветами зимнем саду и чувствовала, как пальцы Энтони ласкают ее грудь. Тонкая сорочка быстро стала влажной от поцелуев. Луиза провела рукой по его полосам и вскрикнула, когда он куснул ее за сосок. В следующую секунду Энтони закрыл ей рот поцелуем.

Руки его откинули юбки, ладони скользнули по шелковым чулкам и раздвинули ее колени. Луиза затаила дыхание. Никогда прежде не испытывала она ничего подобного, не оказывалась так близко от охваченного желанием мужчины, не знала таких интимных прикосновений. Дыхание вырывалось быстрыми неровными вздохами, кружилась голова, но, пожалуй, она не против… правда, все происходит слишком быстро. Она задохнулась, ощутив его пальцы в самом потаенном месте собственного тела. Столбридж целовал ее губы, и она чувствовала его дыхание на лице.

– Ты хочешь меня, – шептал он, – так же, как я, так же сильно.

– Да, – эхом отозвалась Луиза. – Да, я хочу.

Голова кружилась, мир сузился до размеров зимнего сада. Так вот что значит быть поглощенной страстью! Писатели и драматурги были правы: столько волнующих ощущений, такая сила чувств… Именно это влечет людей к запретному плоду внебрачных, тайных связей.

– Ты сводишь меня с ума, – шептал Столбридж, лаская женщину. – Ты такая нежная…

Следующие его движения Луиза наблюдала с замиранием сердца. Столбридж достал из кармана и положил ни верстак рядом с ней чистейший носовой платок, а потом расстегнул брюки. С ее губ слетел вздох удивления. Она лишь мельком успела увидеть его размеры, но они произвели на нее большое впечатление. А он уже надвигался на нее, его горячее тело, прикосновение его пульсирующего органа вызвало новый взрыв чувственных ощущений, и Луиза, торопясь узнать все до конца, жаждая еще большего удовольствия, схватила его за плечи и потянула к себе. Поощряемый ее ответной страстью, Энтони ладонями приподнял Луизу над верстаком и одним рывком вошел в ее тело.

Боль была, может, и не слишком сильной, но такой неожиданный переход от горячечного желания и приятного парения на волнах возбуждения к совсем другим ощущениям заставил ее вскрикнуть и замереть.

– Проклятие! – прошептал Столбридж. – Вы девственница!

– Ну, вообще-то да.

– Какого черта вы мне не сказали, что никогда прежде не были с мужчиной?

Голос его ломался и дрожал от ярости, и Луиза рассердилась. Какое право он имеет злиться на нее? Ведь не ему же больно, в конце концов!

– Я считала, что это не ваше дело, – ответила она со своей обычной язвительностью.

– Как вы можете говорить, что это не мое дело! Я просто не понимаю!

– Нет, сэр, это я не понимаю, чего вы ожидали. Неужели вы думаете, что я могла обсуждать такие интимные подробности с человеком, с которым познакомилась всего несколько дней назад. Мы слишком мало знаем друг друга.

Он смотрел на нее сверху вниз, и во мраке Луиза не смогла разглядеть выражения его лица.

– А позвольте вам напомнить, – с сарказмом произнес он, – что вы сейчас занимаетесь любовью с человеком, с которым познакомились всего несколько дней назад. Или для этого мы знаем друг друга достаточно?

– При чем тут любовь? – сердито произнесла Луиза, которой хотелось разреветься, оттого что любовь тут была ни при чем. – Это внебрачная связь, тайная страсть, не более того.

– Ах, вот как! Вы, как я понимаю, эксперт в таких вопросах?

– Все знают, что любовники не обязательно посвящают друг друга в свои дела. И часто даже не доверяют друг другу.

– Бог мой, я не верю своим ушам, – пробормотал Столбридж. – Я тут занимаюсь… черт! А вы читаете мне лекцию о тайных связях и о том, как должен развиваться адюльтер?

– А вот, кстати. – Луиза поморщилась. – Не могли бы вы, сэр… э-э… устраниться? Как видите, мы не слишком хорошо подходим друг другу.

– Откуда вам знать? – спросил он язвительно, не делая ни малейшей попытки покинуть ее тело.

– Ну, это же очевидно. Вы слишком большой.

– Я знаю, что мы идеально подходим друг другу.

Столбридж начал двигаться, и Луиза вздохнула с облегчением, чувствуя, как что-то большое и чужеродное покидает ее тело. Однако он вдруг остановился, и движение в обратную сторону заставило ее вскрикнуть:

– Мне кажется, это не очень удачная мысль, сэр!

– Позвольте указать вам, миссис Брайс, что вы не можете считаться экспертом в данном вопросе.

Она хотела было возразить, но он поцеловал ее, и пришлось замолчать. Движения повторялись, и теперь Луиза не чувствовала боли. Только ощущение наполненности. Это даже приятно, решила она в конце концов. А еще она подумала, что в романах все было неправдой. Экстаз, вызванный его предварительными ласками, прошел, и Луиза вернулась на землю. Также она почувствовала, как жестки доски верстака, и, поерзав, сказала:

– Ну, раз вы настаиваете. Только, если можно, побыстрее.

Столбридж замер, и она увидела, как лицо его меняется. Полумрак мешал разобрать, что именно отразилось в его чертах, но Луиза поняла, что сказала что-то не то.

– Простите, я не хотела вас обидеть. Продолжайте, пожалуйста, я больше ни слова не скажу.

– Поклянитесь!

– Обещаю, сэр! Раз уж мы зашли так далеко, то ведь нужно закончить все как положено.

– Мой Бог, вы так романтичны! От подобных речей любой мужчина потеряет голову… и кое-что еще!

Луиза растерялась, потом рассердилась и сделала то, чего, наверное, делать не следовало: схватила его за плечи, рванула на себя и приказала:

– Черт возьми, Энтони, продолжайте же!

Он что-то пробормотал, слов она не разобрала, но теперь мужчина двигался быстрыми, короткими толчками. Луиза прислушивалась к своим ощущениям, но боли не чувствовала. Ощущения были скорее приятные, хотя и не шли ни в какое сравнение с тем, чего она ожидала.