— Ничего подобного. Патер победил.

— Как?

— С легкой алебардой против двуручного меча. Он всегда был хорошим копейщиком. Я лично видел, что он способен уделать некоторых претендентов в доппельсолднеры простой палкой. Епископу он пробил голову, аж мозги брызнули. Выиграл вчистую, даже без царапины.

— Ты только что сказал, что его ранили.

— Паломники сказали, что когда епископ упал, арбалетчики выстрелили в Патера.

— Арбалетчики — значит местные, а не наемники. Альфиери там был? — спросила Шарлотта.

— Был, но потом уехал, — ответила Марта, — повернул к замку.

— Плохо, — подвела итог Шарлотта, — вместо старых врагов мы приобрели новых. Ты, дорогой, случайно влез в слегка прикрытое осиное гнездо. Чувствует мое сердце, что Альфиери, Бурмайер и епископ затеяли заговор против графа. Теперь они будут думать, что ты работаешь против них.

— Заговор? Чтобы взять власть в городе?

— Власть не берут. Ее подбирают. У Джанфранко нет даже информации о том, что происходит в городе, иначе он бы не одобрил сделку Альфиери и епископа. Стража подчиняется Альфиери. Даже Аурелла выберет Альфиери, а не Фальконе. Для полноты картины у них в компании еще и немецкий наемник. Я, честно говоря, ничего не слышала про заговор, но, насколько я понимаю местные порядки, никто даже не удивится, если Альфиери захватит город. Конечно, он не начнет раньше, чем закончится турнир, но ты рискуешь до этого не дожить.

— Ну, с Бурмайером у меня старые счеты, и он не тот человек, чтобы платить убийцам. Он с большим удовольствием прикончит меня в бою или на турнире. А вот Альфиери…

— Вот именно. Альфиери был очень недоволен, что ты уделяешь Аурелле слишком много внимания. Это заметили все, кто был на турнире, кроме тебя самого. У него есть возможность и желание тебя убить. С ним надо что-то решать как можно быстрее.

— Я могу порешить его хоть сейчас, — подал голос Франц, — его люди подло пытались убить нашего Патера, который победил в честном поединке.

— Сегодня он должен быть в замке, — добавила Марта, — На базаре говорят, что ночь с пятницы на субботу он всегда проводит в замке.

— Франц, ты говоришь по-итальянски? — спросила Шарлотта.

— Нет, Ваша светлость. И никто из моих людей не говорит.

— Я говорю, — ответила Марта. Я смогу провести Франца в замок через вход для прислуги.

— Решено. Идите сейчас.

Марта и Франц поднялись и вышли.

— Мой доспех остался на дне канала, — пожаловался Макс, а завтра я не могу не выйти на турнир. Мне придется вернуться в наш шатер, а там наверняка будет засада.

— Не возвращайся, — не раздумывая, сказала Шарлотта, — Можешь раздобыть доспехи где-нибудь в городе?

Макс почесал в затылке.

— Антонио Бонакорси… Только где бы его найти?

— В комнатах прислуги. Когда мы пришли, он закрутил роман с горничной.

Вот так и только так совершаются убийства видных политических деятелей. Никаких тайных обществ, заговоров, высокооплачиваемых киллеров, специального высокотехнологичного оружия и прочей ерунды для богатых неудачников. Маленький человек говорит 'а вот пойду и убью', берет ничем не примечательный кинжал или револьвер, проходит через все уровни охраны и убивает хоть короля, хоть президента, хоть премьер-министра. Что характерно, маленький человек совершенно не заботится о путях отхода, чем облегчает себе задачу по сравнению с 'профессионалами'.

Потом, чтобы другие маленькие люди не воображали, что убивать королей просто, чтобы охрану не мучила совесть, чтобы не обидно было сильным мира сего, у кого кишка оказалась тонка организовать это убийство, придумывается криптоистория, в которой за спиной маленького человека прячутся большие люди. Как недруги убитого, так и сочувствующие глотают такие истории с превеликим удовольствием. Первым стыдно, что кто-то смог сделать то, о чем они трусливо перешептывались. Вторым стыдно, что такой, по их мнению, 'талантливый руководитель', не смог всего-навсего организовать себе охрану, которая всего-навсего способна защитить хотя бы от непрофессионала-одиночки.

От Улицы Богачей до замка рукой подать. По набережной гуляли парочки, на фоне которых Франц и Марта могли бы затеряться, если бы не выдававшая их разница в росте. На середине пути Франц вспомнил, что они не знают расположения внутренних помещений замка.

— Это же просто, — ответила Марта, — Нам нужен тот вход, через который доставляют провизию. Входы для благородных людей уже закрыты, а через этот после ужина будут выходить всякие посудомойки, которые живут не в замке. Дальше будут незапертые двери до кухни, в таком большом дворце в кухне до поздней ночи кто-нибудь есть.

В воротах странную парочку остановил часовой. Что характерно, страж в принципе не возражал, чтобы их пропустить, но хотел знать, кто, к кому и зачем идет и сколько за проход заплатит. Не зная языка, для того, чтобы пройти, пришлось бы вступать в бой, даже не зайдя внутрь.

Марта скромно представилась, как почти жена одного из важных гостей и вложила в ладонь стража монету соответствующего достоинства. Часовой, слегка переигрывая, по-лакейски распахнул дверь перед Мартой, но ткнул пальцем в грудь Франца и сказал, что сутенеры, охранники и все прочие сопровождающие всегда ждут снаружи. Франц ничего не понял, но решил, что его не пустят, ни просто так, ни за деньги, и полез за кинжалом. Марта придержала его руку и что-то шепнула часовому на ухо, после чего он поднял брови в крайнем удивлении и уставился на Франца, как баран на новые ворота. Марта сунула в руку итальянца еще одну монету и втащила Франца вслед за собой.

— Что ты ему такое сказала?

— Что я любовница одного из гостей.

— Это я понял, ты вела себя как проститутка. Очень похоже получилось и без перевода. А почему он пропустил меня?

— Я сказала, что ты будешь участвовать в оргии.

— Я что, похож на проститутку мужского пола?

— Был бы ты похож, он бы так не удивился.

— Теперь он нас запомнил.

— Когда мы уйдем, его уже сменят. А если у нас все получится, то искать нас и не будут.

— Почему?

— Потому что не в интересах графини, чтобы в ее постели обнаружили труп делового партнера ее мужа. Я даже не знаю, что она будет делать.

В замке Марта полностью сменила имидж. Скинула плащ, расшнуровала платье, сменила головной убор и выложила на груди две широкие золотые цепочки. Теперь для попавшихся на пути стражников или прислуги она выглядела как гостья благородного происхождения. Франц ссутулился и сделал из двух плащей объемный сверток, прикинувшись слугой, который тащит нечто большое за благородной дамой.

Франц и Марта нашли хорошее место для ожидания. В темном конце коридора, из которого был виден подход к потайной двери в спальню графини. О существовании этой двери Францу сказал Макс, догнав его у выхода. Один плащ постелили на пол, вторым укрылись. В темноте никто бы не подумал, что в темном конце коридора кто-то прячется. Плотно пригнанные двери не пропускали звуков, но киллеры-импровизаторы были уверены, что Альфиери в течение ночи или выйдет из спальни, или войдет в нее.

Темный коридор — довольно скучное место, особенно, когда нельзя шуметь. Ночью никто не проходил мимо. Франц немного поворочался, полежал спокойно, подумал о том, как правильно втыкать баселард точно в сердце, а потом повернулся и обнаружил напротив своего лица пышную грудь Марты в платье на шнуровке.

— Что ты делаешь? Мы зачем, по-твоему, сюда пришли? Убери лапы! — прошипела в темноте Марта.

— Да ладно, не убудет от тебя, — привычно ответил Франц. Когда он еще не был комендантом замка, ему регулярно приходилось выслушивать от девушек подобные глупости. — Зато не уснем.

Марта была умнее девок, которые обычно попадали в круг общения Франца, поэтому решила, что от нее действительно не убудет. Прошло некоторое время. Франц увлекся и собрался проверить, не убудет ли от Марты, если запустить наглые лапы еще куда-нибудь. Марта, которая всегда возбуждалась от опасностей и приключений, задумалась, не стоит ли прекратить бесполезное ожидание и заняться чем-нибудь более романтичным в более подходящем месте. И тут потайная дверь начала открываться.