— Мое почтение, Ваша светлость! — поприветствовал он Виолетту, — Муж присутствующей здесь графини де Круа нанес мне немалый ущерб. Разграбил и поджег замок, убил там полсотни человек. Я требую, чтобы Вы обязали его компенсировать мне все потери и расходы: за восстановление после пожара, за разграбленное имущество по списку, за похороны всех этих негодяев! И моральный ущерб!

Шарлотта собиралась аргументировано возразить, но, услышав шум на лестнице и голоса Марты и Франца, встала и сказала немного не то, что планировала. Немного не то по букве, но не по духу.

— Подите Вы в задницу, мессир! Там Вам самое место, гнусному трусливому негодяю! С нас Вы не получите ни крейцера, а будете сутяжничать, муж вернется в Ваш вонючий замок и камня на камне там не оставит.

С этими словами Шарлотта вышла и хлопнула дверью.

Сантальберти на мгновение потерял дар речи, но от хлопка очнулся и повернулся к Виолетте.

— Нет, Вы слышали? Вы слышали? Это же возмутительно! Я требую правосудия!

Виолетта посмотрела на него с такой злостью, что сеньор Витторио прикусил язык.

— Почему. Вы. Имеете. Наглость. Требовать. У меня? — произнесла она таким холодным тоном, что каждое слово падало на голову Сантальберти огромной льдиной. Он как будто чувствовал эти льдины и ежился, поднимая плечи.

— А у кого я должен требовать, черт побери? Вы же правительница города и наследница Фальконе. Вы и расхлебывайте кашу, которую заваривают гости Вашего турнира!

Виолетта встала, глубоко вдохнула и выдохнула.

— Вы издеваетесь? Вы, две чумы на Вашу голову, издеваетесь! Мало того, что моя чертова мамочка украла у меня мой город, так еще и мой чертов родственничек прикидывается, что ничего об этом не знает!

Сантальберти от удивления открыл рот и не ответил. Виолетта перевела дух и резюмировала более спокойным тоном.

— Подите вы в эту, как ее, задницу! Если бы я была владелицей Ферроны, я бы Вам назначила 'Божий суд' с Максимилианом де Круа, чтобы он Вас в куски порубил. Надеюсь, мамочка приговорит Вам то же самое, потому что Максимилиан — настоящий рыцарь, а Вы — мерзкий склочник хуже базарной бабки! Убирайтесь отсюда к чертовой матушке! Слуги! Вывести его!

На последний крик в дверях появились двое лакеев Нанни, а заодно Франц с мечом в руках и Фредерик с заряженным арбалетом. Увидев Виолетту, Франц смутился и отвернул лицо, но ей было не до эротических воспоминаний.

Сантальберти с трудом удержал себя в руках, молча встал и вышел.

Вслед за ним мимо Франца пробежала Виолетта.

— Лотти! Что там у тебя? Пришел Максимилиан?

— Принесли, — ответила Шарлотта, выходя из соседней комнаты.

— Живой?

— Живой, только его нельзя беспокоить, — Шарлотта плотно закрыла дверь и встала так, чтобы Виолетта не проскочила мимо нее. Еще не хватало, чтобы она встретилась с Мартой.

— Слава Богу!

Женщины вернулись в зал и Виолетта расплакалась.

— Тебе повезло, а моего Никколо убили! И моего Алессандро убили! И папочка в монастырь ушел! А мамочка украла мой город, бессовестная! Это она во всем виновата! Я ей этого никогда не забуду!

Шарлотта обняла несчастную девочку, устроив ее голову у себя на плече. Только после этого она смогла выпустить на волю тщательно сдерживаемую улыбку, очень уж Виолетта оказалась похожа на дракончика-сироту из старой сказки.

— Брошу все и уйду, — продолжала ныть Виолетта, — только не знаю, куда. Чтобы у меня был свой замок и своя армия. И муж. И родственников чтобы не было, особенно, таких как этот Витторио.

— Замок Святого Альберта тебя не устроит? — предложила Шарлотта.

— Ты что? К этому хаму я не поеду, — удивленно подняла голову Виолетта.

— Раз ты его так не любишь, захвати его замок и выбрось его на улицу. Никто не будет за него заступаться.

— Точно, — Виолетта достала платочек и промокнула слезы, — но у меня же нет своих солдат и нанять не на что.

— Найми в кредит. Деньги потом получишь у Нанни под залог замка.

— В кредит? — недоуменно переспросила Виолетта, — Вам, конечно, виднее, у Вас опыта больше, но разве наемники берутся за работу в кредит?

— Найми рыцаря. Некоторые рыцари верят дамам на слово.

— Где же я найду сейчас рыцаря, которому настолько нужны деньги? Еще чтобы у него был свой отряд. И на чем-то надо будет их переправить через реку.

Шарлотта знала только одного рыцаря с финансовыми затруднениями.

— Габриэль, рыцарь чести, тебя не устроит? Я точно знаю, что деньги ему нужны. У него есть солдаты и корабль.

— А если он откажет?

— Намекни ему, что у торгового дома Нанни возникли форс-мажорные обстоятельства. Он поймет.

Виолетта задумчиво опустила глаза, что-то рассчитывая.

— Габриэль на турнире, а мамочка запретила мне туда ехать. Она мне помешает договориться.

— После турнира он вернется к себе на 'Святую Эулалию'. Возьми лодку и подожди его там. Думаю, на этой улице многие с удовольствием предоставят тебе лодку и сопровождение.

— Лотти, ты просто прелесть! — Виолетта расцеловала Шарлотту и жизнерадостно побежала вниз по лестнице.

'Как мало нужно для счастья маленьким хищницам' - подумала Шарлотта и вернулась к Максу.

Где же Максимилиан был все это время? Максимилиан был очень занят. Точнее, он ничего не делал, а несколько человек вокруг него были очень заняты.

Феникс, взявший в плен графа де Круа, пока не обзавелся собственными оруженосцами, поэтому хитрый Франц сам остановил кровь и с помощью товарища отнес Макса к врачам, избежав необходимости возвращаться на боевой пост. Швейцарцы аккуратно сняли с раненого доспехи, сложили в мешок и пообещали сохранить все до последней железки.

У Бурмайера все знали свое дело. И доктора тоже. Полевой госпиталь был развернут еще во время уличных боев против Сфорца. После победы старший хирург мобилизовал себе в помощь городских медиков, а келарь незамедлительно прислал на подмогу монахов с бинтами и лекарствами.

Макс пришел в себя на операционном столе.

— У-у-у, молодой человек, да у Вас тут открытый перелом! — присвистнул хирург.

— Так закрывай! И побыстрее! — сквозь зубы прошипел пациент.

— Не пойму, на чем вообще держится нога…

Тут принесли еще одного раненого и врач отвлекся на срочную остановку кровотечения. Макс хотел выругаться, но не нашел в себе сил. Зато ему понравилось лежать и ничего не делать. Нога почти не болела, даже совсем не напоминала о своем существовании.

— Как настроение? — полюбопытствовал кто-то по-немецки с южным акцентом.

Макс снова попытался выругаться, но снова не смог даже рта открыть.

— Знаешь, ты и правда так крут, как некоторые боятся поверить.

Макс скосил глаза, но в его поле зрения попал только фрагмент полированного металла. Ну что же, по крайней мере, этот 'кто-то' благородный человек. Солдатские доспехи выглядят хуже.

— Я поехал в город за компанию Никколо Сфорца. Изрядно порубились. Потом я сел обедать в каком-то кабаке и пропустил оба приступа. Пришел к воротам, когда ты бился с бургундцем. Хорошо у тебя получается, я ведь знаю этих парней, они не слабаки. Не пойму, зачем ты убил Бурмайера, мог бы и в плен взять.

Макс дернулся. Как это 'убил Бурмайера'? Так рыцарь средних лет и был тот самый Грегуар Бурмайер?

— В общем, я понял, что ты никакой не хитрый лис-кондотьер, как про тебя говорят трусы, а настоящий рыцарь. И Антуана ты победил честно. И де Водемона без хитростей в плен взял. Потом я вспомнил, что у всех, кто на тебя клевещет, есть какой-то свой шкурный интерес, и никто из них тебя не вызвал на поединок, как подобает рыцарю. Значит, они перед Богом своей правды не чувствуют, поэтому 'божьего суда' боятся. Из всех твоих недругов только я и Бурмайеры поступили по чести.

Макс еле заметно кивнул. Голос казался знакомым. 'Кто-то' продолжил.

— В жизни не угадаешь, кто тебя больше всех ненавидит. Бастард Бранденбургский.