В ту зиму у нас было расквартировано много солдат, и они должны были оказаться на галерах, а затем прямиком отправиться в ад. Эти люди постоянно пьяные, грубые, нахальные, скандальные и, вообще, пропащие создания, наносили немалый вред имению воровством, выпускали пастись своих лошадей на наши луга. Они развращали наших арендаторов своей ленью и нахальством. Они превратили наш прекрасный дом в грязную пивнушку, постоянно там курили и сплевывали прямо на пол. Если они оказывались у бочки хорошего эля, то она начинала дрожать. Королевский офицер реквизировал трех наших лучших жеребцов, заплатив отцу двенадцать фунтов за всех, хотя они стоили, как минимум, в два раза больше. Он также забрал у нас лучших тягловых лошадей и новую повозку и заплатил по шесть фунтов за каждую, на повозке перевезли большую медную пушку. У нас забрали в армию троих мужчин и семь сыновей наших арендаторов. По королевскому приказу должны были призывать только здоровых рекрутов и предпочтение отдавалось холостым мужчинам. Кроме того, согласно указу, должны были пощадить владельцев земли. В армию также предпочитали забирать мастеровых, а не земледельцев; но отец не обращал внимания на все ограничения и пытался избавиться от лентяев и пьяниц, не учитывая состояние их здоровья или умение. В те дни постоянно крали лошадей, и мы были вынуждены запирать на замок передние ноги животных. Но даже это не всегда помогало. Солдаты в бою каждый день сталкивались со смертью, поэтому никто не ценил человеческую жизнь. Как-то у нас во дворе двое солдат поссорились из-за подковы; они отошли подальше от дома и начали избивать друг друга карабинами, и один из них выстрелил противнику в грудь, и тот умер на месте. Второй солдат был ранен в ногу, рана загноилась, и через некоторое время он тоже умер.

В феврале прибыла парламентская делегация, и мы начали надеяться на лучшее. Ее возглавлял граф Пемброук, декан университета, который надеялся прийти к соглашению с королем и предложить сокращение оружия.

Король хорошо принял комиссию и отослал ее с письменным ответом. Но принц Руперт за несколько дней до этого захватил Циренчестер, который упорно оборонялся, и король был вынужден согласиться с большинством советников не отступать ни на миллиметр, и война продолжалась. Над договором продолжали работать с февраля по апрель, в сражениях наступило затишье. И мой муж воспользовался этим, направив к нам посланца. Он не смог найти мужчину, который бы согласился выполнить его поручение, и поэтому ему пришлось присылать Джейн Ейтс.

Мартовским утром она подошла к задней двери и попросила позволения поговорить с отцом. Но ей не повезло, потому что ей открыла Транко, оставившая ее ждать снаружи и побежавшая за мной в кладовку.

- Мисс, - воскликнула она, - к нам пришла эта лживая с вонючим дыханием Джейн Ейтс, она желает поговорить с вашим отцом. Можно я ее вытолкаю в свинарник, потому что, клянусь, она была зачата в аду?!

- Нет, Транко, благородные люди так себя не ведут. Но не зови отца, потому что он занят счетами; может, с ней пожелает от его имени поговорить матушка.

Когда матери сказали об этом, она приказала провести Джейн в маленькую гостиную, и там поинтересовалась у нее, в чем дело. Джейн ответила, что господин Джон Мильтон просил передать послание лично господину Пауэллу. Мать ответила, что она жена господина Пауэлла и его милость мировой судья Пауэлл сейчас очень занят.

- Сударыня, - сказала дерзкая Джейн, - с вашего позволения я подожду в кухне, пока его милость освободится.

- Нет, я тебе это не позволяю, - сказала моя мать, - я не позволю злобной пресвитерианской дряни ошиваться в моей кухне, чтобы она возмущала сердца моих служанок. Если ты собираешься ждать, то можешь ждать его в сарае, где расквартированы солдаты. Обещаю тебе, что они с тобой позабавятся, если Транко расскажет их капралу, как ты издевалась над ней на Олдерсгейт-стрит. Транко, как ты считаешь, они с ней развлекутся? Транко - такая женщина, что платит добром за добро, но не забывает отплатить злом за зло. А капрал ненавидит всех Круглоголовых, вне зависимости от того мужчины они или женщины.

Джейн неохотно согласилась передать поручение его жене. Она также призналась, что опасается за свою девственность и не хочет попасть в объятия к грубой солдатне. Хотя я уверена, что ни один, если он только не слеп, не пьян и не безумен, не стал бы домогаться такой мерзкой святоши, какой была Джейн Ейтс.

- Выкладывай, женщина! - скомандовала мать.

- Вот что просил передать господин Джон Мильтон. Он четыре раза писал вашему мужу с Михайлова дня, но не получил ответа. Ему кажется, что все его письма пропали, и поэтому он прислал меня, чтобы я вам все передала, а потом вернулась к нему с ответом. Он желает знать, почему его жена к нему не возвратилась, как было договорено, и требует, чтобы она приехала к нему со мной. Что же касается денег, которые ему должны, он будет доволен получить тысячу фунтов, а другой долг может подождать пару месяцев. Он требует, чтобы тысячу фунтов выплатили господину Роусу, библиотекарю в Оксфорде, а тот перешлет их через члена парламентской комиссии, господина Пьерпонта, моему хозяину. Он также требует, чтобы жена к нему пожаловала после подтверждения господином Роусом, что он уже получил деньги.

- И все? - насмешливо воскликнула мать, - Господи, и это все? Неужели в своем домике на Олдерсгейт-стрит ваш хозяин не получил сообщение от соседей, что наша страна находится в состоянии войны? Как он считает возможным, чтобы мой муж в эти трудные времена смог достать столько денег? И если даже они у него будут, неужели он их отдаст наглому пресвитерианскому мошеннику, а не Его Величеству законному королю Карлу, которому нужна каждая копейка? Убирайся, пока я на тебя не разозлилась, отвратительная интриганка, а то я угощу тебя палкой.

Но Джейн продолжала настаивать:

- Сударыня, не сердитесь на меня, потому что я с трудом добралась сюда из Лондона, и я всего лишь передаю слова моего хозяина. Если я не вернусь с письменным ответом, то мой хозяин станет меня обвинять в том, что я не выполнила его приказание.

- Транко, накорми эту женщину, и не смей ей мстить, - потом матушка обратилась к Джейн: - Мой муж передает приветы твоему хозяину и его ответ на нахальное послание следующий: "Пусть он почешет себя там, где у него больше всего чешется!"

- Сударыня! - в ужасе заорала Джейн. - Я не посмею передавать такие речи своему хозяину!

- Неужели ты его так боишься? - спросила матушка. - Что ж, я тебе сочувствую! Почему бы тебе не найти другого хозяина? Но у тебя хватило наглости принести нам нахальное послание, а теперь ты боишься передать привет и послание хозяину. Почему так?

Матушка отпустила Джейн. Но отец узнал от управляющего, что его в кухне ждет посланец господина Джона Мильтона и что Джейн жалуется, что ее к нему не допускают; отец спустился к ней. Он с ней вежливо поговорил в присутствии управляющего, там же была и я. Отец просил передать господину Мильтону совершенно другой ответ: мой муж отослал меня из Лондона к отцу без его согласия, но отец был мне рад и позволил пожить в отцовском доме. Отец обещал присматривать за мной до тех пор, пока мой муж приедет за мной. Он слишком меня любит, чтобы подвергать мою жизнь опасности путешествия в сопровождении одной служанки под огнем двух сражающихся армий. Что касается денет, то он, к сожалению, не сможет их передать господину Роусу до тех пор, пока не получит от моего мужа подписанное заверение в том, что ни один пенни из этой суммы не попадет в руки врагов короля. Он посылает сердечный привет господину Мильтону Старшему. Отец заставил Джейн все повторить и выучить наизусть. Когда она ушла, отец позвал меня в кабинет и сказал:

- Наверно, господин Мильтон подумывает развестись с тобой и жениться на другой. Но клянусь, мое послание перед свидетелями не позволит ему сделать это, потому что я все выразил вежливыми, обтекаемыми фразами.

Я спросила:

- Прошу вас, скажите мне, сэр, по какой причине мужчина или женщина могут просить развод?