Двое мальчишек выскочили из конюшни. Монетка, брошенная Ларсом, была подхвачена на лету, и повеселевшие ребята принялись за работу: взяли поводья и повели коней в стойла. Ларсель взял дело в свои руки — все-таки, никто из нас не знает страну лучше, чем он. Уже через пять минут нам вручили ключи от комнат, и, договорившись встретиться через час, мы поднялись на третий этаж.

Доставшийся нам с Таль номер оказался вполне приличным: кровать манила белоснежным покрывалом, пахло травами и воском. За ширмой обнаружились удобства: фаянсовая ночная ваза размером с походный котелок на десять персон, расписанная лилиями и незабудками, и таз для умывания с кувшином, полным холодной воды.

Тальма с разбега упала на кровать:

— Как хорошо! Надо чаше выбираться из дома. А природа здесь какая, а воздух! Аль, с нашим миром надо что-то делать. Помнишь, как раньше было чисто, приятно…

— Угу, города с наружной канализацией, когда помои просто выливались в окно, и их аромат смешивался с запахом навоза… — в тон ей, добавил я таким же мечтательным голосом. — Нет уж, меня больше устраивает наша цивилизация. Сюда можно приехать на пару недель, не больше. Для нас все это, — я показал рукой на ширму, — уже чистой воды экзотика. Вернемся домой, первым делом полетим на Татуру, Алагир сейчас там.

— Ну да, и вы сразу приметесь решать вопросы своего бизнеса. А я буду лежать на солнышке одна.

— Почему одна? Обещаю, неделю ни слова о делах!

— Не выдержишь.

— Таль, честное слово, сам не буду и Алагиру не дам. Бизнес подождет. Ты — важнее!

Таль засмеялась, кокетливо посмотрела на меня, и мы пропали на полчаса. Кажется, кто-то стучал в дверь, но я повесил экран и сделал вид, что не слышу.

Только переоделись, привели себя в порядок, как Ферен позвал нас на обед. Или ужин? Нас уже ждали: Ларсель сделал заказ, и, когда мы появились, хозяин лично стал обслуживать наш столик. Уж не знаю, по какой причине, но наша компания оказалась в столовой в гордом одиночестве, хотя час назад зал был полон народа.

Не зная, кто мы и откуда, хозяин догадался, что мы не рядовые путешественники, и скатерть сверкала белизной, столовое серебро матово блестело, а сам он каждый раз сгибался в поклонах. Благодаря Ферелу, мы узнали, что слухи о нашем посещении храма уже поползли по городу. Что проснувшийся жрец рассказывает невероятные истории, а помещение храма забито жителями города. Пока мы кувыркались в кровати, Ферен прошелся по городу, потолкался в толпе и принес новости нам. Дин от них отмахнулся и приступил к еде. Мы последовали его примеру. Мясо утки, запеченной с яблоками, таяло во рту, пшеничные хлебцы пахли изумительно. Картофель, посыпанный укропом и чесноком, хорошо пошел с копченым лососем. А темный эль, который нам подали в высоких кружках из коричневого стекла, утолил жажду. Ларсель, сидящий напротив меня рядом с Дином, вдруг замер на секунду и к чему-то прислушался. Показал Дину на хозяина.

Периодически поглядывая на дверь, стоящий за стойкой кухни дроу словно ждал кого-то. Только когда Дин проследил за его взглядом и кивнул мне, я влез в мысли слишком активного дроу. Там царил восторг, и звенели монеты, которые он собирался заработать на нашем визите. Ну-ну! Предприниматель послал сына в храм сказать, что мы остановились в его гостинице.

— Я думаю, нам пора сматываться. — Ларсель переглянулся с Ференом и добавил. — Сюда валит толпа ваших фанатов.

— Ты думаешь, они опасны?

— Просто не люблю толпу — она непредсказуема.

— Я сейчас разберусь с ними, — сказал Дин и исчез.

— Хорошо, что я не переоделась. Ферен, пока Аль расплатится с хозяином, вели седлать наших коней. Думаю, они уже отдохнули. Дин нас догонит. — Тальма погрустнела.

Тайл встал и вышел через боковую дверь. Я с тоской посмотрел на закопченные балки потолка, допил эль и пошел к замершему по стойке смирно хозяину. Уезжать не хотелось, уже стемнело, да и кровать мне понравилась…. Я решил пока расплатиться и подождать Дина. Он не заставил себя ждать. Смеющийся бог ввалился в двери вместе с уже знакомым нам жрецом. Ферен зашел следом и показал мне жестом, что все в порядке.

— Представляете, они ему не поверили! — закричал Дин с порога. — И собирались посадить в тюрьму за брехню. Я его спас. Садись! — и Дин подтолкнул жреца к нашему столу. — Ларсель, налей нашему новому другу выпить. Эй, хозяин! Принеси чего покрепче! У эльфа стресс и его надо снимать.

Перепуганный жрец вцепился в горловину своего платья и замотал головой. Мы засмеялись:

— Не трусь, стресс — это не одежка, это через голову не снимешь. С ним борются другим путем! — добавил Дин и забрал у дроу бутылку. — А ты, чем планировать доходы, пойди жене платье купи, экономный ты наш, такое, как она хочет. — Со стороны кухни раздался женский возглас. — И детям что-нибудь, а то помрешь, и никто тебя добрым словом не вспомнит. Ступай!

В бутылке оказался коньяк….

Путешествие закончилось у парадного входа во дворец Правителя. Зеленая лужайка пустовала, раннее утро — еще не время для прогулок. Только слуги выглянули из окон, увидели четверку пропылившихся в дороге путешественников и вернулись к своим обязанностям: мыть окна, вытирать пыль и тому подобное. Тайлы меня узнали, но смотрели с некоторым недоумениям. Трисс сегодня был на смене, он вышел из караулки и остановился в трех шагах от нас. Я обменялся с ним мысленным приветствием, и мой старый командир наконец-то поверил, что я живой. Оказалось, что Керто принес горестную весть о моей гибели. "Хоть бы до матери не дошло!" — пронеслась суматошная мысль и внутри все похолодело. Альвир положил руку мне на плечо: "Не волнуйся, Ри ей сказал, что ты жив. Еще позавчера. Известие от Правителя в Керсов еще не попало. Так что твоя мать в полной уверенности, что ты живой и невредимый. Что соответствует действительности" Я поблагодарил творца, повернулся к Триссу и добавил уже вслух:

— Прибывшие со мной иллины должны быть приняты, как важные гости страны.

Трисс внимательно на них посмотрел, задержал взгляд на лице Тальмы чуть дольше позволенного приличиями и не стал меня ни о чем расспрашивать: ему оказалось достаточно того, что я сказал, а он увидел.

— Добро пожаловать в Альтеран, — поклоном головы приветствовал моих спутников Трисс. — Я провожу вас в гостевые покои, где вы сможете отдохнуть до аудиенции. Ларсель, твои апартаменты еще не заняты, ты можешь разместиться у себя.

— Спасибо, друг.

Правитель Ниэль уже не спал, но не потому, что услышал топот копыт по булыжной мостовой — окна его спальни выходили на другую сторону дворца, откуда открывался дивный вид на Священное поле и услышать их он не мог. А не спал он потому, что ему не давала покоя история с исчезновением его любимого коня. Пять лучших коней пропали в один миг прямо из конюшни вместе с седлами, и никто ничего не видел, не слышал и не понял. Даже под полным ментальным контролем — в высшей степени неприятной процедуре, которой подвергали только особо опасных врагов страны и заговорщиков, конюхи и дворовые работники не смогли вспомнить ничего! Какое ужасное слово, подумал Ниэль и решил, что сделает сегодня еще одну попытку отыскать коней. Ведь они и стоили недешево, да и привык он к ним, хотя в конюшне сразу нашлась замена, и семейный отдых с женой и сыном состоялся несмотря ни на что. Ниэль не любил менять свои планы, поэтому он просто отдал приказ допросить всех слуг, присутствовавших в момент исчезновения, и семья Правителя отбыла под охраной семерки тайлов в двухдневный отпуск.

Отчет содержал… воду, и больше ничего. Расписанные по секундам действия конюхов и везде только одно слово — исчезли! Главный маг опустил руки, заявив, что в делах божьих он некомпетентен! И это сказал иллин, который может горы с места сдвинуть одним движением руки! Возмутительно!

Ниэль разволновался и встал. Любимая супруга сегодня спала в соседней спальне, и он не опасался ее разбудить ненароком. До прихода Керто на традиционный завтрак оставалось еще полчаса. Правитель оделся и позвал тайла, стоявшего за дверью. Касс вошел и замер. Ниэль уловил отголоски восторга в его мыслях: