– Слушаю, – со вздохом произнес женский голос. – Пожалуйста, говорите громче, вас не слышно…

Варвара попробовала представить себе владелицу этого тихого, с невыплаканной слезой голоса: не молоденькая, лет за сорок. Судя по грудным ноткам – полная. Она чем-то расстроена или грустит постоянно.

Не справившись с волнением, Варвара сначала заявила, что она психолог и часто ведет телефонные опросы, потом заговорила о возможных общих знакомых и, окончательно перепугав свою собеседницу, сказала, что телефон вместе с пальто оставил в ее машине случайный пассажир и теперь она просто обязана его разыскать.

– Нам надо срочно увидеться, – прошептала Варвара, точно кто-то третий мог услышать ее бегущий по проводам голос.

– Хорошо, приезжайте… – Женщина назвала адрес.

– Как вас зовут? – невпопад спросила Варвара.

– Елена Петровна… фамилия – Родина, – тихо и покорно ответила женщина.

«Родина-мать» – мелькнуло в голове у Варвары, и этот случайно пришедший на ум образ оказался вещим.

Елена Петровна статью напоминала монумент Родине-матери в Волгограде, и трагически напряженное лицо лишь подчеркивало это сходство.

Варвару немного удивило, что хозяйка спросила ее паспорт, долго изучала записи и только потом пригласила девушку внутрь просто обставленной и даже бедноватой квартиры.

Варвара бочком прошла в тесную комнату и пристроилась на диване, рядом со столом, где лежали распечатанные бухгалтерские бумаги и стоял стакан давнишнего чая. Елена Петровна села напротив и вопросительно взглянула на гостью. Окончательно смешавшись, Варвара извлекла из сумочки и протянула хозяйке прозрачный файл с расправленной запиской:

– Вот, взгляните, может быть, вам знаком этот почерк?

– Откуда у вас это? – прошептала Елена Петровна, не отрывая глаз от бумажного клочка.

– Я расскажу все, что знаю, не волнуйтесь, пожалуйста. Но сначала скажите – кто, по-вашему, мог ее написать?

– Славик… – выдохнула Елена Петровна и, немного укрепившись в голосе, добавила: – Мой сын без вести пропал три года назад. Скорее скажите – откуда, откуда у вас этот телефон?!

– Я случайно подвозила одного человека, – пряча глаза, ответила Варвара. – Похоже, он потерял память…

– Что за человек, как он выглядел? – Елена Петровна схватилась ладонями за горло, точно хотела удержать рвущуюся наружу материнскую душу.

И Варвара сдалась:

– Это был Ленин! Представляете? Реальный Ленин. Он оставил у меня пальто, а в нем бумажка с телефоном. Я попробовала отвезти его в Чертухинск, откуда он, как мне показалось, прибыл, но он сбежал по дороге…

– Этот человек был от него! Он подал весточку! – воскликнула Елена Петровна со слезами в голосе. – Чертухинск? Вы сказали, Чертухинск? Надо сейчас же ехать туда!

Она была готова расцеловать Варвару, но та словно не поняла ее радости.

– Расскажите все! – попросила она.

– Пять лет назад Славик закончил биофак с красным дипломом и сразу поступил в аспирантуру. Ему прочили блестящее научное будущее. После защиты его пригласили работать в Пущино, знаете, там заповедник, биологическая база, но он отказался, и пошел работать в частную клинику…

– Как она называлась?

– Вот ведь выскочило из головы, какое-то необычное название… Похоже на женское имя…

– «Валхалла»? – подсказала Варвара.

– Да, именно в этой клинике он работал около двух лет.

– Он много получал? В смысле, зарплата была высокая? – Варвара внезапно удивилась грубости самого обычного вопроса.

– Да, очень высокая, но он пошел туда вовсе не из-за денег.

– Тогда из-за чего? – преодолевая неловкость, допытывалась Варвара.

– Бесконечная свобода экспериментов, лишенных нравственности… – так он сказал, и я до сих пор помню эти слова: так страшно они прозвучали.

– Что же случилось с ним, с вашим сыном?

– Славик пропал без вести: купался в Истринском водохранилище, нырнул и не вынырнул. Его искали, но тела так и не нашли. Я всегда знала, что этим кончится… – Елена Петровна закрыла лицо ладонями и заговорила глухо, через силу: – Все эти ночные звонки, странные встречи, переговоры, с которых он возвращался сам не свой. После того как он пропал, я много думала, анализировала. Одно время мне даже казалось, что, перед тем как исчезнуть, он говорил о самоубийстве. Он много раз повторял, что должен добровольно сделать какой-то шаг. Именно добровольно!

В комнате стало тихо, только упруго стучали ходики и далеко на шоссе выла сигнализация.

– Постойте, вы сказали – Ленин… – внезапно встрепенулась Елена Петровна. – У нас была одна семейная реликвия…

Елена Петровна долго рылась на полках, перетряхивала семейные фотографии и документы, по старинке хранившиеся в больших жестяных коробках.

– Нет, он пропал…

– Кто пропал? – спросила Варвара.

– Пропуск Ленина в Кремль… Он хранился у нас в память о моем деде-чекисте…

– Ленинский пропуск? Я была уверена, что все они в музеях!

– Это давняя и основательно позабытая история. Для нас она стала семейной тайной, но теперь я могу рассказать вам ее во всех подробностях. Это случилось в октябре 1920 года. Ленин со своей младшей сестрой Марьей Ильиничной возвращались с митинга на станции Сортировочной. Ехали на «роллс-ройсе», недавно купленном в Англии для Председателя Совнаркома. В районе Сокольников, там в те времена еще темный лес шумел, машину остановил московский бандит Яшка Косой. В потемках он принял Ленина за нэпмана Левина, отобрал у него наручные часы и снял золотое колечко у Марьи Ильиничны, а главное, забрал документы. Почти две недели во время грабежей и налетов этот бандит предъявлял документы на имя Председателя Совнаркома и действовал от имени революции! Мой прадед, тогда молодой чекист, участвовал в облаве в Марьиной роще. Косого застрелили на «хате», а в кармане нашли пробитый пулей документ. У Ленина к тому времени уже был другой, и испачканный бандитской кровью документ попросту «сактировали», но прадедушка выкупил его за три пайка и чистые портянки. С тех пор мы хранили его как реликвию.

– Скажите, а портрет вашего сына… – внезапно вспыхнула Варвара, – на него можно посмотреть?

В эту секунду ей казалось, что она знает ответы на все вопросы, еще немного и… Елена Петровна торопливо распахнула сервант и вынула большую фотографию. Святослав Родин оказался довольно красивым белокурым юношей. Надменным взглядом и пышными волнистыми волосами, откинутыми на темя, он походил на молодого лорда Байрона. На носу сидели маленькие очки, которые его вовсе не портили. Высокий лоб с ранними залысинами: похоже, красный диплом был им вполне заслужен.

От матери не укрылось, как погасло и резко осунулось лицо Варвары. Девушка рассеянно простилась с Еленой Петровной, позабыв оставить ей свой номер телефона или хоть как-то унять материнское волнение.

Дома Варвара включила компьютер и вышла в Интернет. Через полчаса она знала все о клинике с пышным и холодным названием скандинавского рая, куда уносили павших героев златокудрые нордические девы. Возможно, что стройные блондинки в белых халатах с эмблемой «Валхаллы» занимались чем-то подобным, но на этом странная символика не кончалась.

Элитная медицинская клиника располагалась на Рублево-Успенском шоссе, один прием стоил чуть больше ста тысяч рублей, а годовой абонемент – несколько меньше миллиона. У легендарной Валхаллы викингов было пятьсот сорок ворот. По преданию, в час последней битвы из каждой арки выйдут восемьсот вооруженных воинов. Число кабинетов в клинике было ровно пятьсот сорок. А что касается восьмиста воинов, то и это было вполне возможно, учитывая численность современной охраны. Возможно ли, что блаженная Валхалла обернулась мрачным царством Хель, а суперсовременный рай – технотронным адом и новым одичанием? Ответа на этот вопрос Варвара пока не знала.

До закрытия магазинов Варвара успела отыскать льняной отрез на две рубахи и к нему несколько мотков красных и черных ниток. Она торопилась, точно выкупала у судьбы свою будущую встречу с Воскресшим. До этой ночи перед ней были открыты тысячи дорог, теперь осталась одна-единственная – извилистая тропка к расколотому лесному камню.