Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Рапсодия поставила свой бокал, она так сильно сжала его, что чуть не раздавила хрупкое стекло.

— Вы просили меня быть откровенной. Хорошо, вот мой ответ. Во-первых, я считаю, что вас это не касается. Ваш сын взрослый человек, наделенный мудростью, и я полагала, что он заслуживает вашего доверия, в особенности если речь пойдет о выполнении его долга. Во-вторых, я никогда в жизни не вставала между мужем и женой и не собираюсь менять своих привычек. Что бы вы обо мне ни думали, Ллаурон, знайте, что низкое происхождение не свидетельствует о неспособности человека к благородным поступкам. Честь не связана с происхождением. В-третьих, если вас беспокоит, что я попытаюсь стать членом вашей королевской семьи, можете не волноваться. Меня интересует ваш сын не благодаря, а вопреки его происхождению. Я собственными глазами вижу, какие несчастья падают на головы наследников королевской крови, и рада, что меня сочли недостойной. Наконец, я уже не раз доказывала, что поддерживаю цель, ради которой вы готовы пойти на все. Мне это очень дорого стоило, возможно, я никогда не смогу себя простить. Пусть те, кто вас любят, простят вам свои страдания.

И она вновь отвернулась к окну, дрожа от ярости и гнева.

Ллаурон некоторое время молча смотрел на нее, а потом поднес бокал к губам и опустошил его. Подойдя к камину, он поставил бокал на каминную полку и вновь повернулся к Рапсодии.

— Благодарю тебя за честный ответ, дорогая, — мягко сказал он, — а также за выбор, который ты сделала, чего бы он тебе ни стоил. Мой сын не единственный человек в нашей семье, который любит тебя, ты и сама знаешь, во многих отношениях ты мне как дочь. Надеюсь, ты станешь чудесной женой и замечательной матерью.

Рапсодия даже не посмотрела в его сторону.

— Похоже, это не слишком дорого стоит.

Ллаурон вздохнул.

— Нет, наверное, если иметь в виду судьбы целых народов. Я пойду проверю, что задержало Гвен. Перекуси, а потом мы спланируем твое путешествие за гладиатором. Я сейчас вернусь.

Рапсодия подождала, пока за ним закроется дверь, оперлась о подоконник и глубоко вздохнула. Она прижалась горящим лбом к холодному стеклу, ей ужасно не хватало Эши, и она чувствовала себя виноватой из-за этого. Ее глаза пытались найти утешение в темном небе, но звезды были плотно закрыты тучами.

Рапсодия взяла бокал, допила бренди, затем подошла к камину и поставила бокал на каминную полку. Отблески огня отразились в гладком стекле — казалось, кто-то пьет за будущее, но Рапсодия не ждала от него ничего хорошего.

25

— Пожалуйста, скажите мне, что это шутка.

Гвен смущенно улыбнулась и опустила тонкий шарф на голову и плечи Рапсодии.

— Боюсь, что нет, дорогая. Так одеваются в Сорболде.

— А где все остальное?

— Больше тебе ничего не потребуется, там тепло почти круглый год, а поблизости от арены бьют горячие ключи, так что внутри все затянуто туманом. Все ходят обнаженными, там так принято.

— А в чем проблема, Рапсодия? — спросил Ллаурон, в его голосе послышалось раздражение.

От его руки исходило слабое свечение — он держал маленькую водяную сферу, внутри которой горел огонек. Свечу Кринеллы, представляющую собой слияние двух элементов, огня и воды, Ллаурон получил на память от своего деда, Меритина, а тому ее подарила дракониха Элинсинос. Однажды Ллаурон сказал, что приобрел древний артефакт у купца, торговавшего редкостями. Он часто принимался вертеть его в руках, когда бывал чем-то раздражен. Рапсодия нервно сглотнула и, повернувшись к зеркалу, с тоской посмотрела на свое отражение.

— Во-первых, сейчас середина зимы, я просто умру от холода. Во-вторых, как я могу войти в таком виде в бараки гладиаторов? Ллаурон, вы в своем уме?

— Перестань, Рапсодия, не будь такой провинциальной. Вот уж не ожидал, что такая умная женщина, как ты, с предубеждением отнесется к чужой культуре.

— У меня нет никаких предубеждений, — буркнула Рапсодия, повернувшись спиной к зеркалу. Она тут же покраснела, понимая, что почти все ее тело открыто. — Я просто не хочу, чтобы надо мной смеялись. Ради бога, Гвен, объясни, как на мне будет держаться эта штука? — Она недоуменно показала на пару шарфов, которые должны были прикрывать грудь.

— Не нужно прибедняться, Рапсодия, у вас не такой уж маленький бюст, — заявила служанка Ллаурона.

— Спасибо, Гвен, ты первый человек, который мне это говорит. При других обстоятельствах я была бы рада такому комплименту, но сейчас мне бы хотелось одеться нормально.

Ллаурон нетерпеливо покачал головой:

— Знаешь, Рапсодия, мне казалось, что у тебя самые серьезные намерения. Никогда бы не подумал, что тебе свойственны колебания. Знай я это, ни за что не стал бы тратить на тебя время, да и Гвен есть чем заняться.

Рапсодия в замешательстве посмотрела на Ллаурона.

— Я не шучу, Ллаурон, просто я не ожидала, что там носят подобные одеяния.

— Мне очень жаль, но, если не хочешь привлечь внимание к своей особе, тебе придется выглядеть как все остальные женщины. Пойми, если ты появишься там, одетая так, как сегодня за ужином, тебя тут же продадут в рабство и в результате тебе придется ходить в еще более откровенных одеждах. Ну, решила? Берешь костюм или намерена отступить?

Рапсодия вздохнула.

— Конечно, я не стану отступать, — резко бросила она, оглядываясь в поисках халата. Не найдя ничего подходящего, Рапсодия сняла с крючка свой плащ и накинула на плечи. Потом она присела перед тройным зеркалом, где Гвен помогала ей одеваться. — Теперь мы должны поговорить о стратегии.

Казалось, Ллаурон расслабился. Он засунул свечу Кринеллы в карман и развернул большую карту, которую принес с собой.

— Тебе повезло, — сообщил он. — Цирк гладиаторов находится в городе Джакар, расположенном возле южной границы Орланданского леса, точнее, к юго-востоку от него. Из чего следует, что тебе не потребуется путешествовать по Сорболду. И это очень хорошо, поскольку в Сорболде гораздо больше военных отрядов, чем в Роланде, там тебя обязательно останавливали бы и задавали вопросы.

Рапсодия кивнула.

Ллаурон выразительно посмотрел на Гвен, та молча поклонилась и вышла из комнаты.

— А теперь, — продолжал Ллаурон, возвращаясь к карте, — посмотрим на план цирка. Центральную часть занимает арена. Легче всего затеряться в толпе в день игр. Сомневаюсь, что тебе приходилось видеть такие толпы людей. Если я не ошибаюсь, игры проходят в соответствии с фазами луны, бои устраивают каждый день, за исключением дня полнолуния и при нарождении новой луны. Если ты появишься в цирке на следующий день после отдыха, у тебя больше шансов попасть на бой, в котором будет участвовать гладиатор.

— Его зовут Константин, вы когда-нибудь слышали о нем?

— Да, — кивнул Ллаурон. — Он уже довольно давно участвует в боях. Мне не слишком много о нем известно, но я не сомневаюсь, что он самый обычный сорболдианский гладиатор, мускулистый, но не очень проворный.

— Элендра говорила, что его трудно победить в поединке один на один.

Ллаурон слегка поджал губы, услышав имя лиринской воительницы. Рапсодия уже замечала подобную реакцию, но всякий раз сомневалась — уж не привиделось ли ей?

— Это будет совсем непросто. Кроме того, мне казалось, что речь идет о секретной миссии.

— Разумеется.

— Ну а кто тебе поможет, если ты отправляешься в Сорболд одна?

Рапсодия заморгала.

— Одна? Кажется, вы говорили, что мне поможет Каддир. Я думала, он возьмет с собой отряд воинов или опытных лесников.

— Конечно, но внутри цирка его не будет. Я отправлю Каддира с одним или двумя надежными людьми, чтобы он встретился с тобой в лесу, возле цирка. Они будут ждать тебя с лошадьми, чтобы доставить обратно в Тириан. Тебе знакомы те леса?

— Нет, но я была там однажды, когда навещала лорда Стивена.

— Хорошо.

— Я прошла тогда вдоль северной границы и совершенно не представляю, как нужно выглядеть, если не хочешь привлекать ненужного внимания к своей особе на юге.

55
{"b":"12286","o":1}