— Не знаю. А что там с терактами?

— Ну, рванет в центре какого-нибудь красивого европейского городка бомба. Или цунами пару тысяч отдыхающих с пляжа смоет… Туристы из нормальных стран туда с полгода ни ногой! А наши наоборот — в очередь в турагентства становятся.

— Понятно. Ну а что и себя представляют последние?

— Все остальные — «служаки». Этих мало.

— Чем же их привлекает война?

— Они просто выполняют приказы. Думаю, мы как раз к ним и относимся. Делать-то больше ничего толком не умеем. Вот прижала нужда — мы опять готовы с головой в самое пекло.

— Не все, — покачал головой Аркадий.

— В смысле? — не понял Илья.

— Четверо под твое определение подходят: ты, Палыч, Борька и я. А вот Юрка Белый… сомневаюсь.

— Юрка, скорее игрок. Смел и азартен был до безобразия. И большой любитель впрыснуть в кровь адреналинчика.

— Ты прав, дружище. Юрка — особый человек. Был… — поднял Серебров наполненную рюмку. — Ну, его мы уже помянули. А теперь давай-ка выпьем за удачу. Нутром чую: Барков задумал что-то необычное, и операция будет не из легких.

— Да, удача в этом деле нам не помешает…

А в два часа ночи, опустошив вторую бутылку, они отправились отсыпаться. И проспали мертвецким сном до обеда следующего дня…

— У вас не будет имен, но беспокоиться по этому поводу не следует. Поверьте, безличие гораздо лучше — вы сами скоро убедитесь. Никто и никогда не должен знать о том, что вы связаны одной веревочкой с Правительством, оплачивающим вашу работу.

— В чем заключается работа?

— Видите ли… иногда возникают нехорошие ситуации, чреватые неприятностями для Правительства: компроматом или другими нежелательными политическими последствиями. В таких случаях приходиться действовать быстро, максимально эффективно и, увы — вне рамок закона. Нет, делать из вас «группу изменений здоровья» — как цинично называют своих профессиональных убийц руководители ЦРУ, мы не собираемся. Самые грязные обязанности вам выполнять не придется. Работа будет почище…

«Мля, так много говорит, а в итоге ничего конкретного! — удивлялся про себя Серебров, потягивая из большой кружки растворимый кофе. — Битый час размазываем дерьмо по стенам, а толку — ноль…»

— …Механизм предельно прост, — продолжал Барков, развалившись в кресле, — свыше по цепочке поступает приказ и, заметьте, не прямо, а через несколько инстанций. Или звеньев — как вам угодно. Каждое звено контактирует лишь с теми, кто находится на ступень выше, и на ступень ниже — проследить всю цепочку практически невозможно. Данное правило также исходит из соображений безопасности. Итак, о деле…

«Наконец-то! — разом допил кофе майор и хлопнул донышком кружки по журнальному столику. — Сейчас, наконец-то, услышим то, ради чего целую неделю живем в подвешенном состоянии».

— …Для начала вам следует набрать небольшую команду. Помниться, ты говорил о своих сослуживцах: прапорщике Матвееве и майоре Куценко…

Аркадий уважительно глянул на Станислава — тот не в первый раз поражал отменной памятью.

— …Я пробил сведения о них через свою «контору» — вполне надежные и подходящие ребята. Матвеев Павел Тимофеевич действительно проживает в Ставропольском крае. Год назад продал свой дом и переехал к сестре в краевой центр, недавно похоронил жену.

— Александру Николаевну? — с тихой растерянностью переспросил Серебров.

— Да, — коротко подтвердил подполковник. И продолжил: — Куценко Борис Иванович около года пробыл в США, но то ли разочаровался в «колыбели демократии», то ли не сумел найти подходящую работу — вернулся в Россию и в данный момент живет по этому адресу… Впрочем, тут вы найдете данные и о Матвееве, — он достал из кармана блокнот, выдернул из него листок и положил на стол. — Здесь все написано. Прочитайте, запомните и сожгите.

— А если они не согласятся? — потянулся к листку Супрун.

— Повидайтесь с ними: поговорите по душам, расскажите об условиях. У обоих неважное финансовое положение и от приличных денег, уверен, не откажутся. И еще… для успешного выполнения задуманной нами акции четверых человек маловато. Хорошо бы найти пятого.

— Был пятый, да погиб в последней операции, — переглянулся с товарищем командир группы. — А с другими офицерами бригады связи у нас нет.

Фээсбэшник понимающе кивнул и пожал плечами: дескать, ладно, проехали…

Майор напомнил:

— Ты хотел рассказать о самой операции.

— Нет, об этом позже, когда команда соберется в полном составе. Зачем забивать голову секретной информацией? Позже, перед отправкой обо всем и узнаете.

— Сколько у нас времени?

— Сутки на обработку каждого. В девять утра двадцать восьмого июля, я жду группу в этой квартире.

Он достал из кейса два пакета. Из первого извлек паспорта, пенсионные удостоверения, страховые полисы и водительские права. Из второго — тугую пачку тысячных купюр. Следом об столешницу звякнула связка ключей с брелком сигнализации…

— Вот ваши новые документы, деньги.

— А это? — кивнул Аркадий на ключи.

— Это?.. Напротив подъезда стоит новая серебристая «десятка» — ключи от нее. Бак полностью заправлен, документы в бардачке. Там же лежит сотовый телефон для экстренной связи… — начал он было объяснять, да заметив настороженные взгляды спецназовцев, громко рассмеялся: — Нет-нет, парни, не пугайтесь — на этот раз машина чистая — никаких адских сюрпризов! Даю слово офицера. Вы нужны нам живыми, здоровыми и бодрыми как пионеры…

Тянуть с отъездом не стали — времени «шеф» дал в обрез. Вечером собрались, заправили сваренным кофе термос и спустились во двор. Сев в машину, запустили движок, осмотрелись… и осторожно поехали по вечернему городу. С трудом протолкавшись по забитой пробками Красной улице, вырвались на загородное шоссе. На развилке в Калинино подвернули вправо — на трассу «М4». И помчали в Ростовскую область. Таганрог, где после неудачной попытки стать гражданином США обосновался Борька Куценко, находился немного дальше Ставрополя. Потому и решили сначала наведаться к нему, а на обратном пути нагрянуть к Палычу.

Новенькая «десятка» резво бежала по хорошей дороге. Фээсбэшники расстарались и не пожадничали: кондиционер, крутая магнитола, велюровый салон, тонированные стекла… В бардачке и в самом деле лежал сотовый телефон, но звонить с него Барков рекомендовал в крайнем случае. А чтобы спецназовцы не переживали за своих родственников, перед уходом выудил из кармана свой мобильный аппарат и позволил каждому сделать по короткому звонку. Только женам и никому больше. Переговорив с близкими, те и впрямь успокоились…

Ирина успела приглушенным голосом и сбивчиво рассказать Аркадию о том, что выписалась из клиники и находится дома; о подготовке к переезду в Южный окружной медицинский центр; о предстоящем долгом и серьезном обследовании. Анна — супруга Ильи, узнав мужа, всхлипнула и расплакалась, но после мягкого напоминания об ограниченном времени, взяла себя в руки. Вкратце поведала о детях, о родителях, о себе. Попросила побыстрее возвращаться домой… Конечно, по интонации чувствовалось замешательство и непонимание, однако женщины вопросов не задавали и ни словом не обмолвились о природе внезапных и таинственных перемен — видимо, Барков заранее попросил не говорить лишнего…

Проехать предстояло почти четыреста километров. Преодолев половину пути, остановились на обочине, размялись — по очереди спустились к придорожной лесополосе. Потом выпили кофе, выкурили по сигарете. И, поменявшись местами, продолжили путешествие.

Спать совершенно не хотелось — тихая лунная ночь и отличная трасса располагали к разговору. Глядя на бегущее навстречу дорожное полотно, друзья негромко вспоминали молодость, службу в бригаде, последнюю операцию у села Итум-Кале… Так за беседой проскочили Батайск, въехали по мосту через Дон в Ростов и взяли курс на северо-запад — к Таганрогскому заливу.