Третий день стартовал традиционно.

Барков сдержал слово и заставил всех четверых бегать вокруг футбольной площадки на время. Правда перед этим поинтересовался у Матвеева и Сереброва их самочувствием.

Теперь в норматив уложились двое: Илья и Аркадий. Куценко не дотянул пяти секунд; Матвеев приотстал, однако выдержал ровный темп бега и на шаг не сбился. Это уже было достижением.

— Неплохо, — констатировал подполковник, пряча хронограф в карман.

И снова тир с еще более усложнившейся задачей. Стрельба велась по движущимся мишеням, но бетонный «мешок» погрузился во мрак, а свет загорался лишь на короткие доли секунды.

— Как результаты, — поинтересовался фээсбэшник по окончании полутора учебных часов.

— Между «хорошо» и «отлично», — отрапортовал молодой наставник.

Станислав похвалил:

— Молодцы. А сейчас вами займется инструктор по единоборствам. Да! и сегодня скидок на усталость не ждите…

Амбал взялся за курсантов основательно: вначале устроил интенсивную получасовую разминку, затем по двое приглашал на ринг для тренировочных спаррингов, а завершил тренировку личной проверкой готовности.

Им опять изрядно досталось. Но, во-первых, этот шкаф только тем и занимался, что каждый день оттачивал бойцовские навыки. А во-вторых, сегодня они все-таки выглядели получше: дыхание не сбивалось с первых же минут, внимание и реакция обострились, резкость движений сохранялась до конца боя.

— Один молодцом, — указывая на Куценко, докладывал инструктор куратору группы. — Если бы не его возраст — поднатаскал бы и взял в сборную Дагестана. Остальные — рукопашники среднего уровня.

Барков по пути к месту следующего занятия посмеивался:

— А высшего нам и не нужны! Это ж как сообщающиеся сосуды: если в одном прибавится, то в другом обязательно убудет. Верно? Мы специально подыскивали людей, у которых были бы в равной степени развиты и сила, и навыки, и память, и интеллект…

Следующие два часа предстояло провести в доке, причем Анатолий Яковлевич поджидал курсантов не в аудитории, а возле борта подводной лодки. Рядом суетились два помощника, одетые в черные обтягивающие гидрокостюмы.

— Сегодня займемся практикой, — громогласно объявил Черномор. — Сначала научимся правильно обращаться с аквалангом.

Далее все происходило как в тумане. Под монотонную речь преподавателя помощники выволокли из металлических шкафов четыре акваланга.

— …Напомню еще раз: аппарат состоит из следующих основных узлов: легочного автомата, редуктора, баллона с угольником, баллона с вентилем, резиновых башмаков под основание баллонов, подвесной системы, двух хомутов и шлангов…

Проворные ребята сопровождали речь практическим показом.

— …Перед спуском под воду необходимо произвести рабочую проверку акваланга, для чего следует отрегулировать редуктор на установочное давление; открутить контргайку на предохранительном клапане…

— Помедленнее, я записываю, — в полголоса ерничал прапорщик.

— …Вращая корпус клапана против часовой стрелки, найти положение, в котором клапан начинает срабатывать…

— Анатолий Яковлевич, — вдруг перебил Барков, — давайте оставим эти премудрости для тех, кто мечтает о дайвинге или собирается стать профессиональным подводным диверсантом. Мы обеспечим наших ребят подготовленными и проверенными аппаратами, не так ли?

Герой Советского Союза осекся и утвердительно кивнул. Станислав же, вероятно, занимая более высокое положение, благожелательно улыбнулся:

— А потому предлагаю сразу перейти к практической части. Извините, Анатолий Яковлевич, времени у нас маловато…

Практическая часть заключалась в следующем: курсантов заставили раздеться до плавок, ассистенты помогли экипироваться аквалангами, ластами и масками; потом и сами надели аппараты. Преподаватель-инструктор осмотрел снаряжение и приказал всем шестерым спускаться под воду.

Первыми к короткому трапу подошли помощники. За ними спустились: Серебров, Супрун и Куценко. Палыч долго топтался у края бетонного «тротуара», смешно шлепая ластами по бетону и с опаской наблюдая за лучами двух фонарей, беспорядочно шарившими в жутковатой и мутной бездне. Но все же пересилил страх и последовал за товарищами…

Через двадцать минут тренировочный заплыв закончился — шестеро мужчин снимали снаряжение, обтирались полотенцами и делились впечатлениями. Кажется, трое из четверых были довольны подводной прогулкой; снайпер же отмалчивался и настороженно поглядывал по сторонам, точно ожидая очередного подвоха…

И интуиция его не подвела — спустя четверть часа под сводами дока загрохотал бас Черномора:

— Внимание! Начинаем вторую часть практических занятий. Четверо курсантов в снаряжении занимают места в кормовой кабине подводной лодки. Один из помощников управляет «Тритоном», второй сопровождает его под водой и подстраховывает выход. Глубина учебного плавания — пять метров…

Скоро трое спецназовцев сидели в кормовой кабине и, отпуская шуточки, призывно махали сквозь два открытых люка Матвееву. Тот неуклюже топтался у передней открытой крышки и что-то бубнил о полоумных самоубийцах…

Запихнув в чрево субмарины перепуганного строптивца, старый морской волк отпускал последние реплики:

— Запомните: перед выходом нужно открыть вентиль акваланга, сделать глубокий вдох от бортовой системы и поменять загубники…

Все это время Барков сидел на лавочке у шкафчиков со снаряжением и что-то строчил шариковой ручкой в блокноте. Когда лодка отвалила от «стенки» и начала погружение, поднялся и стал прохаживаться вдоль воды. Остановился лишь однажды, резко обернувшись на шум разъезжавшихся в стороны створок, открывавших сообщение дока с бухтой.

— Переживаешь? — справился Анатолий Яковлевич.

— Просто у меня нет времени на поиски замены, — пожал тот плечами.

— Да, программа подготовки слишком сжата. Никогда еще не доводилось готовить пловцов за двое суток.

— Мне нужны не пловцы. От вас требуются всего две вещи: чтобы они не паниковали в закрытой кабине «Тритона» и чтобы после высадки успешно добрались до берега.

— Не дрейфь — все будет в норме. Трое держатся отлично, четвертый — тот, что постарше, тоже не подкачает. Отчислять необходимо тех, которые дергаются и, теряя контроль, вытворяют глупости. А у этого железные нервы.

«Тритон» исчез из поля зрения. Отныне о его наличии и движении можно было догадаться лишь по жгутам водяных вихрей, поднимавшимся к поверхности. Учебная миссия состояла из двух этапов. Во время первого лодка на небольшой глубине должна покинуть док, плавно развернуться на девяносто градусов вправо, пройти около трехсот метров и у ближайшего волнореза лечь на дно. На втором этапе курсанты под присмотром сопровождающего снаружи опытного пловца покидают кормовую кабину и под водой возвращаются в док. Для этого в экипировку всех четверых помимо глубиномеров и часов были включены фонари и компасы…

В томительном ожидании по краю «тротуара» прохаживались оба: и Станислав Львович, и Анатолий Яковлевич.

Поглядев на часы, Барков спросил:

— Сколько им потребуется на возвращение?

— Отлично подготовленные пловцы на коротких дистанциях развивают скорость до полутора метров в секунду. Хорошо подготовленные до метра.

Подполковник поморщился: его подопечные вряд ли прошли хорошую подготовку.

— Ну, а твои ребята плывут со скоростью не более полуметра в секунду, — понимая его озабоченность, уточнил старый подводник. — Значит, после высадки им понадобится десять минут…

С момента открытия створок прошло четверть часа. Четверка спецназовцев не появилась.

Нервно поглядывая на часы, Барков закурил…

Через двадцать пять минут Анатолий Яковлевич ткнул пальцем вниз и радостно доложил:

— Вижу! Вижу свет фонарей!