— Нет, Боря, — значительно произнес Серебров, — операция на этом не закончится. Во всяком случае, для нас.

— Не понял…

— Потом все объясню — сейчас мало времени. Так что ты решил: догоняешь нас или ждешь в лагере?

— Я лучше с вами, мужики.

— Отлично. Илья, отдай ему гранаты…

Он все рассчитал правильно.

Пока Борька возвращался к ровной низинке, трое спецназовцев добрались до найденной Матвеевым позиции. И, осторожно выглядывая из-за камней, наблюдали, как отряд чужаков внезапно сорвался к своим машинам. Все сорвались — в полном составе!

— Молодчик, Куцый, — прошептал майор и скомандовал: — Погнали, парни — время работает против нас!..

До ближайшей границы района оставалось не более километра. И пока торопливо топали по вершине пограничного хребта, Серебров решал последний ребус. «Я не мог ошибиться. Уверен — мы тащим в контейнерах уран! И эти уроды на джипах — не те, о ком предупреждал Барков. И не те, кто должен здесь встретить. Интуиция подсказывает, что основная опасность нас поджидает впереди. И проявится она по закону подлости в самый последний и неподходящий момент. Вероятно, когда включим радиомаяк. Верно, мыслишь, товарищ майор! Именно в этот момент!! Надо что-то придумать. Надо как-то обезопасить себя и группу от любых неожиданностей!..»

Через двадцать минут они взобрались на вершину одной из контрольных высот — ту, что была самой низкой — девятьсот пятьдесят метров. Голая макушка без растительности — сплошные светло-коричневые камни.

Аркадий сверил местность с картой. Все верно: юго-восточнее петляет широкая лесистая пойма Аракса; за ней виднеются иранские горы. На западе тянется пограничный с Арменией хребет; на северо-западе торчит третья вершина — самая высокая из трех.

— Все, мужики — мы в районе.

Приятели сбросили с плеч надоевший груз. Матвеев по привычке глазел по всем сторонам света, а Супрун, отдышавшись, спросил:

— Ждем Борьку? Или включаем маяк и рвем ему навстречу?..

— Послушай, Илья… — покусывая краешек нижней губы, перебил Аркадий. — Твоих инженерных талантов хватит на то, чтобы врубить маяк дистанционно?

— Это как? — удивленно посмотрел тот на командира.

— Просто! Оставить контейнеры здесь, отойти на пару километров и включить.

— Ни хрена себе «просто»! — поскреб капитан щеку. — Надо подумать…

— Думай. И побыстрее — не резон нам тут торчать.

Минут пятнадцать инженер с молчаливым усердием копался в барахле, которым снабдили фээсбэшники. Потом окликнул Сереброва и сказал следующее:

— В общем так. Я могу заставить заработать маяк с расстояния в один километр. Это максимум.

— Почему так мало?

— В моем распоряжении имеется только один передатчик от неиспользованного радиоуправляемого взрывного устройства. Мощность передатчика такова, что действует на дистанции в тысячу метров. Да и то при условии прямого сигнала — без помех.

Майор махнул рукой:

— Действуй. Хотя бы на километр свалим.

— А зачем тебе это? Почему не включить самим — перед уходом?

— Не нравится мне кое-что Илья. Задницей чувствую, что должен вылезти какой-то подвох.

Капитан кивнул, удовлетворившись ответом. По опыту знал: интуиция редко подводит Аркадия.

А скоро и Палыч обрадовано проскрипел:

— Ну, слава богу — бежит наш «гранатомет» о двух ногах. Чешет в гору как в жопу укушенный…

— Все, мужики, сделал! — запыхавшись, радостно доложил Куцый. — Первую гранату специально шмальнул с недолетом — два чувака наложили в штаны и запрыгнули в какую-то нору. Ну, а вторую я точнехонько промеж машинок закинул.

— Я надеюсь, зарево от пожара в Баку не увидят? — еле сдерживая смех, серьезно справился командир.

— Не! Одна только полыхнула. Другие, возможно, позже загорелись — я не видел. К вам побежал…

— Знаешь, Борис Иванович, есть такая египетская пословица, — не отрываясь от разобранного взрывного устройства, процедил Супрун, — не помню, где прочитал… Короче, у семи бальзамировщиков — мумия без члена. Ясно, господин подсказчик?

Борька изнывал от безделья. Отдышавшись после быстрого подъема, напился воды, выкурил пару сигарет, послонялся без дела по вершине… И устроился рядом с инженером, с любопытством наблюдая за его работой. Сначала сидел молча, потом принялся советовать. Флегматичный Илья долго терпел вмешательство в узкую сферу его знаний, но через полчаса не выдержал…

— А ты не обращай на него внимания! Была бы хорошая идея, а демагоги и пустоголовые бараны всегда найдутся, — вступился Палыч и со значением глянул на Куцего: — Чего делу мешаешь?! Ежели написано на роду быть аптекарем — не хер покупать телескоп!

— Не стой столбом, — помоги, — кивнул капитан на оборудованный маяком контейнер.

Вдвоем с Борисом они подняли тяжелый ящик и установили его повыше — на большой камень. Будто не замечая Борькиного любопытства, подрывник с напускным безразличием перекидывался фразами со снайпером:

— Суть-то скорее не в этом, Серега. Просто некоторые товарищи не понимают, почему я копаюсь с опасным взрывчатым веществом в сторонке от остальных.

Снайпер понял адресованный морпеху намек, но игры не испортил:

— А фигли ему понимать? Он же эгоист первостатейный!

— Это почему же первостатейный? — безобидно удивился Борька.

— Потому! Ежели от тебя при взрыве сразу жизнь отскочит — это одно. Ты ж бобыль и даже извещать о безвременной кончине никого не надо. А коль лодыжка в ущелье улетит? Иль рука по локоть?.. Нам штоль, прикажешь, тебя тащить — бугая такого?!

Куценко встал и нехотя отошел от сапера. А через пару минут уже подсказывал Палычу как ловчее почистить тряпицей разобранный «Винторез». Пытаясь помочь, уронил в пыль только что вычищенную деталь затворного механизма.

Снайпер беззлобно негодовал:

— Ты, Борька — настоящий спецназовец! Сначала все разломаешь, а потом, мля, сожжешь…

— Готово! — вскоре доложил Илья.

Командир подошел к стоявшему на камне контейнеру. На верхней стороне — рядом с радиомаяком, громоздилось самодельное устройство, от которого вертикально вверх торчал длинный усик антенны.

Супрун пояснил:

— Радиосигнал приводит в действие взрыватель, он воспламеняет боевой заряд…

— А не разнесен он наш маяк?

— Нет, вес заряда я уменьшил до минимального. Тот в свою очередь освобождает вот эту пружину, а рычажок под воздействием пружины включает тумблер.

— Хм, толково. Сработает?

— Стопроцентную гарантию с легкостью дают только политики. Инженеры говорят: должно работать.

— Молодец, Илья. Граждане, подъем и трусцой вниз! Направление — северо-запад!..

Пять минут назад по тому углу, за которым прятался Белый, долбанул заряд из гранатомета. Хорошо долбанул — аж волной разбросало тех, кто хоронился дальше. А уж Юрке досталось — будь здоров! И от осколков бог не уберег, и контузией «наградил» приличной. Пыль рассеяться не успела, как он, ничего не соображая и схватившись ладонями за уши, поднялся в полный рост, сделал пару неверных шагов, запнулся о камни и перевалился через то, что осталось от стенки. Так и оказался лежащим снаружи — ни сбоку, ни сверху не подобраться. Да и ему головы не поднять — чечены лупили без перерыва. Иногда откликался, если громко звали; крикнул, что живот и пах задеты — сам выбраться из обломков не сможет.

Потому и взялся майор вызывать экипажи машин. Мелькнула сумасшедшая мыслишка: если приспустятся бэтээры метров на двести по склону — до прямой видимости развалин, развернут башни и жахнут по «духам» из крупнокалиберных пулеметов, то успеют парни вытащить Юрку. И вместе с ним уйти по балочке вверх.