— Будет чертовски необходимо, когда они рухнут вместе со всеми реями!

— Я прикажу их убрать позже, Джабрил, когда сочту нужным.

— Когда сочтете нужным? — Джабрил уставился на него. — Вы совсем спятили, Ревелл? Убирать эту хрень нужно было много часов назад; сейчас люди нужны в другом месте, а буря все усиливается! Это следует сделать немедленно, если корабль в смертельной опасности… а ждать осталось недолго, черт бы меня побрал! Вы когда-нибудь заходили так далеко в Медное море, капитан?

— Да, конечно. — Под своим промасленным плащом Локки вспотел. Знай он раньше, насколько знаком с морем Джабрил, он мог бы обсудить с ним, что делать, но поздно, теперь свою бестолковость не скроешь. — Прости, Джабрил. Калдрис был моим добрым другом. Его смерть огорчила меня.

— Да уж. А если корабль потонет, огорчимся мы все, сэр. — Джабрил повернулся и пошел вдоль левого борта, но через несколько секунд снова обернулся к Локки. — Мы с вами оба хорошо знаем, что на борту нет ни одной распроклятой кошки, Ревелл!

Локки понурил голову и вцепился в грот-мачту. Не стоит надеяться, что Мазукка и остальные стоявшие поблизости не слышали этого. Но, конечно, когда он взглянул на них, все промолчали и никак себя не выдали, глядя прямо вперед, в бурю, словно пытаясь вообразить, что его вообще нет.

На нижней палубе творился сущий кошмар. На верхней палубе мачты и ревущее море давали возможность видеть по крайней мере хоть какую-то перспективу. Здесь, внизу, в тумане, среди испарений пота, мочи и рвоты, казалось, сами стены по собственной воле наклоняются и подпрыгивают. Несмотря на все принятые экипажем предосторожности, потоки воды устремлялись сверху через крышки люков и щели. На главной палубе вой ветра смешивался с чмоканьем помп, которые непрерывно работали внизу.

Помпы отличной веррарской работы позволяли быстро откачивать и выливать за борт воду, но в такую погоду требовали смены в восемь человек, и действовать у помп было невероятно трудно. Даже экипаж в хорошей форме считает эту работу тяжелой; а здесь, среди моряков только что из тюрьмы, сил на это мало кому хватало.

— Вода прибывает, капитан, — сказал в полутьме матрос, чей голос Локки не узнал. Матрос высунул голову из люка с нижней палубы. — Три фута. Аспель говорит, где-то щель; говорит, нужны люди для ремонта.

Аспель был корабельным плотником.

— Нужны — будут, — ответил Локки, хотя сам не знал, откуда их возьмет. Десять заняты важной работой на палубе, восемь у помпы… их тоже пора сменить. Шестеро или семеро все еще так слабы, что годятся только на балласт. В трюме группа во главе с Жеаном заново крепит бочки с водой и продуктами — три уже сорвались и разбились. Восемь человек на главной палубе спят тревожным сном в нескольких футах от него: они провели на ногах всю ночь. У двоих сломаны кости, и они без разрешения пытаются притупить боль вином. Расписание вахт буря поломала… Локки постарался сдержать приступ паники.

— Найди мастера Валору на нижней палубе, — сказал он наконец. — Передай ему и его людям: пусть снова займутся грузом, когда помогут Аспелю.

— Есть, сэр!

— Капитан Ревелл!

Как только первый матрос исчез, послышался этот новый крик, и Локки в ответ крикнул в люк:

— В чем дело?

— Кончилось наше время у помп, сэр! Мы не можем работать бесконечно. И нам нужна еда!

— Будет и то, и другое, — ответил Локки. — Через десять минут.

Хотя он не знал, откуда возьмет людей; в его распоряжении только больные, раненые, выбившиеся из сил и занятые на другой работе. Можно поменять палубную вахту и людей у помп, но это отодвинет катастрофу всего на несколько часов.

— Что значит не перевернули часы?

— Капитан Ревелл, сэр, простите, но у нас не было времени ни переворачивать часы, ни бросать лот… с тех пор как… даже не знаю, с каких пор. Давно уже.

Лысый Мазукка и его помощник скорее просто цеплялись за руль что было сил, чем управляли с его помощью кораблем. У руля стояли две пары моряков. Воздух был наполнен воющим ветром и секущим дождем. Море непрерывно обрушивало на нос корабля волны в двадцать футов и выше, обдавая палубу белой пеной; вода доходила Локки до лодыжек. Они давно уже бросили попытки держаться курса на юг, и теперь ветер тащил корабль на запад. И вновь, и вновь поднимал его на валы высотой в дом.

Краешком глаза Локки заметил промельк желтого света — это сорвался и упал в море штормовой фонарь; вскоре с ним будут знакомиться любопытные рыбы.

Придерживаясь за край нактоуза, Локки лихорадочно листал мокрые страницы судового журнала. Последняя торопливая запись в нем гласила: «3 часа пополудни 7 дня месяца фестала 78 года Моргайте, скорость 8 узлов, да спасет Ионо наши души».

Локки не мог припомнить, когда был третий час пополудни. Буря превратила полдень в тьму, как в глотке акулы, а бесконечные молнии превратили эту тьму в некое подобие сумерек.

— По крайней мере мы знаем, что мы где-то в Медном море, — попробовал он перекричать гул. — Скоро буря утихнет, и тогда мы проведем замеры и определим свою широту.

Легко сказать… От страха и усталости у Локки кружилась голова; серый мир клубился и вращался во всех направлениях, а последняя холодная еда вылетела из Локки за борт… боги знают как давно. Если бы на палубе в этот миг появились контрмаги и предложили отвести корабль в безопасность, Локки целовал бы им сапоги.

Над головой неожиданно послышался громкий звук: сначала взрыв, затем свист бьющихся на ветру снастей. Мгновение спустя звук, еще более громкий, повторился, за ним послышались хлопки, словно удары кнута о плот.

— Берегись, наверху! — закричал где-то впереди Джабрил; Локки и весь корабль подбросило на гигантской волне. Локки упал, и это спасло ему жизнь. Когда он, отплевываясь, шлепнулся на мокрую палубу, какая-то тень пролетела за его левым плечом. Треск, крики, внезапная тьма: что-то с головой окутало Локки.

Парус! Локки пополз, чтобы выбраться из-под него. Сильные руки подхватили его и поставили на ноги. Руки принадлежали Жеану, который упирался в правый поручень юта. Падая, Локки проскользил несколько футов. Бормоча слова благодарности, он повернулся — и увидел то, чего опасался.

Брам-стеньгу сорвало. Ветер или качка порвали ее крепления. Парус упал вниз и вперед, повис на снастях над палубой и теперь раскачивался, как гигантский маятник. Полотнище накрыло руль, четверых рулевых нигде не видно. Локки и Жеан одновременно бросились вперед, пробиваясь через мокрую парусину и рваные веревки, а на них тем временем продолжали сыпаться сверху мелкие обломки. Локки уже чувствовал, как неуправляемо движется корабль. Надо схватить руль и держать его.

— Все наверх! — крикнул Локки со всей убедительностью, на какую был способен. — Все на палубу спасать корабль!

Жеан кряхтел под тяжестью рангоута упавшей брам-стеньги; он упирался в мачту и хрипел от напряжения. Дерево и парусина сдвинулись, потом рухнули на палубу. Несколько ручек обоих рулевых колес раздробило в щепки, но сами колеса, в общем, не пострадали. Локки увидел, как Лысый Мазукка медленно ползет по палубе к рулю; второй человек лежал поблизости с разбитой головой.

— Хватай руль! — кричал Локки, оглядываясь в поисках помощи. — Хватай проклятый руль!

Он обнаружил, что вцепился в Джабрила.

— Капитан, — кричал ему в лицо Джабрил, — мы сейчас выйдем из ветра!

«Повезло, — подумал Локки, — я хотя бы знаю, что это значит». Он толкнул Джабрила в сторону штурвалов и вместе с Жеаном сам схватился за один из них.

— Лево руля!

Локки закашлялся: по крайней мере в этой команде он уверен. Рыча от напряжения, они с Жеаном пытались поставить руль в нужное положение. «Красный вестник» чуть повернул и устремился в пропасть между валами; через мгновение он станет к волнам бортом, и тогда пиши пропало. Темная волна, невероятно тяжелая, захлестнула правый борт и залила всех. Легкое предупреждение.