Пожалуй, проводник не оберется хлопот! Еще не одна драка вспыхнет из-за гордой красавицы. Не пришлось бы Джону разогнать половину обоза, прежде чем они достигнут Орегона…

Илай так долго молчал, что Серена нахмурилась, что-то заподозрив.

— Костюм слишком обтягивает меня, да?

— Нет, дорогая, — поспешил успокоить ее Лэндри. — Он сидит на тебе так, как нужно. Оленья кожа должна плотно прилегать к телу, чтобы не цепляться за кусты.

— Даже не знаю…. — на лице Серены отразилось сомнение. — Мне кажется, нянюшка Хесси живьем содрала бы с меня кожу, увидев в этом наряде.

— Сейчас ты живешь в совершенно другом мире, дочка, — резонно заметил Илай, снимая с огня кофейник. — В дороге в таких штанах тебе будет очень удобно.

Тем не менее, Серена время от времени ловила на себе косые взгляды женщин и была больше чем уверена, что они перемывают ей косточки.

Джон сидел верхом на жеребце, ожидая, когда все приготовятся к отъезду. Неожиданно он заметил, что некоторые мужчины куда-то смотрят, раскрыв рты. Повернувшись в седле, проводник проследил за их взглядами и только тут впервые заметил Серену в ее новом наряде. Она как раз направлялась к своей кобылке. Округлые груди девушки подрагивали в такт движению ее длинных стройных ног. Горячая волна прокатилась по телу Джона, и против своей воли он почувствовал, что терзается жгучей ревностью…

Черт возьми! Квейд просто кипел от негодования: с таким же успехом Серена могла бы ходить обнаженной! Джон угрожающе посмотрел на мужчин, которые во всю таращили на девушку глаза, и с заметным раздражением в голосе крикнул:

— Поехали!

Прошел месяц. Обоз перешел вброд Вермилион и Биг-Блу и теперь двигался вдоль Литл-Блу. Над дорогой поднималась такая густая пыль, что каждое утро повозки менялись местами. Только увеселительный фургон, несмотря на постоянные жалобы Джесси, по-прежнему оставался в хвосте обоза.

Интересно, как там Нину? Серене очень бы хотелось это узнать. По крайней мере, девушка находится под защитой Джесси, и Айра еще не смог заполучить индианку. Со дня отъезда Хансенов Серена больше не разговаривала с кузеном, но несколько раз видела его издалека.

Если призадуматься, то и с проводником она еще не обмолвилась ни словом с того рокового утра. Но, к своему огромному неудовольствию, девушка постоянно о нем думала.

Вот и сейчас ее взгляд выхватил Джона из группы всадников, двигавшихся в нескольких ярдах впереди обоза. Серена пыталась убедить себя, что ее безрассудная страсть скоро пройдет, вряд ли это что-то более серьезное. Тем не менее, она решила покончить с этим раз и навсегда, опасаясь потерять контроль над своими чувствами.

Серена постаралась выбросить из головы Джона Квейда и стала с интересом смотреть по сторонам. Она скакала на Бьюти немного в стороне от обоза, поэтому пыль не мешала ей обозревать окрестности. Кругом было очень пустынно. Кто-то верно заметил, что между Литл-Блу и Платтом нет ни деревца.

Серена посмотрела на небо — ни облачка! Вот уже который день нещадно палит солнце. Как нужен дождь! Трава вся высохла, и у животных был такой изнуренный вид, что жалко смотреть.

Девушка взглянула на пса, который семенил рядом с Бьюти.

— Только ты у нас сытый и веселый, да, мальчик? В ответ он радостно завилял хвостом.

— Но почему ты не бежишь в тени нашего фургона, глупое животное? — ласково пожурила Серена собаку.

Позади послышался топот копыт. Оглянувшись, Серена увидела, что за ней скачет веснушчатая девушка лет четырнадцати. Поравнявшись, она приветливо и чуть смущенно улыбнулась и поехала рядом.

Серена ласково спросила:

— Ты дочь миссис Симпсон, если не ошибаюсь?

— Да. Я Сюзан. Ну и жара, правда? Трудно поверить, что утром были заморозки!

— Да. Октябрь еще только наступил, но скоро жди морозов.

— Вы такая красивая, мисс Бэйн, — неожиданно сказала девушка.

— Ну, что ты, Сюзан, — Серена вспыхнула от этого простодушного комплимента. — И ты тоже.

— Я — нет, слишком костлявая. Тод постоянно мне об этом напоминает.

— Дорогая, братья все такие: им просто нравится дразнить. Поверь, скоро ты превратишься в красивую молодую женщину.

От удовольствия девушка залилась румянцем и опустила голову.

Серене нравилось разговаривать с Сюзан, ей так не хватало общения. Женщины по-прежнему избегали ее. Некоторые замужние, правда, иногда кивали при встрече, но молодые, особенно одинокие, так и не изменили к ней своего отношения.

Размышления Серены были прерваны словами Сюзан:

— Мама говорит, хорошо, что проводник выбрал вас для себя.

— Что? — в изумлении уставилась на нее Серена.

— Она говорит, что другие мужчины будут держаться на расстоянии и не будут драться из-за вас.

Прежде, чем Серена успела возразить ей, девушка тронула коня; поспешно оправдываясь:

— Я лучше вернусь к своему фургону. Может быть, маме нужно помочь с братишкой Дэви.

Серена проводила задумчивым взглядом худощавую фигурку. С чего Нелл Симпсон это взяла? Ведь они с Квейдом последнее время даже не разговаривают?!

Серена так погрузилась в размышления над заявлением Сюзан Симпсон, что даже не заметила, как солнце скрылось за огромной черной тучей. Может, наконец, пойдет дождь?

Обоз остановился на ночлег. Переселенцы распрягали лошадей, когда стал накрапывать дождик. Сначала он только прибил пыль, а потом полил как из ведра. Испуганные животные беспокойно месили копытами грязь. Перекрывая конское ржание и крики мулов, по лагерю носился Джон Квейд, на ходу отдавая приказы.

Серену забавляла вся эта суета, но веселье быстро сменилось тревогой, когда дело коснулось ее собственных лошадей, которые пронзительно ржали и становились на дыбы. Илай с большим трудом справлялся с ними.

Девушка забросила свое седло в фургон, быстро привязала Бьюти и поспешила на помощь Лэндри, который ругал испуганных животных последними словами. Серена подпрыгнула, пытаясь удержать за голову жеребца, но чьи-то сильные руки обхватили ее за талию и отставили в сторону.

— Забирайся в фургон, пока не промокла до нитки! Джон Квейд! Серена твердо встретила властный взгляд его синих глаз, но она слишком замерзла, промокла и устала, чтобы спорить с проводником.

Стуча зубами и дрожа от холода, девушка забралась в фургон и стала рыться в сундуке с одеждой. Когда вернулся Лэндри, она уже была в платье из мягкой фланели с высоким воротом, а ее мокрый костюм из оленьей кожи сушился на спинке сиденья. Серена отвернулась, чтобы Илай тоже мог переодеться, затем перевесила фонарь и разложила еду, состоящую из холодной кукурузной лепешки и дикого меда.

— Конечно, это немного. По, но очень питательно, — улыбнулась она.

Илай согласно кивнул.

— Бывало и меньше, дочка!

Дождь лил сплошной пеленой. Но Илай, выкурив вечернюю трубку, набросил на плечи накидку, взял свернутый тюфяк и собрался уходить. Серена недоуменно уставилась на него.

— По, не будешь же ты спать в грязи и под дождем! Оставайся со мной, здесь достаточно места.

— Милая, я и не собираюсь спать в грязи и под дождем. Постелю брезент под фургоном, и там будет сухо и уютно. Я хочу быть поближе к лошадям, на случай, если они опять начнут безобразничать.

Через пару минут Серена потушила фонарь и растянулась на соломенном тюфячке. Ей забавно было слышать доносившийся из-под фургона храп Илая: он так крепко спит, что вряд ли проснется, даже если лошадь будет ржать ему в самое ухо.

Серена почти уснула, когда кто-то стал настойчиво скрестись у входа. Кто же это мог быть? Она придвинулась к длинному пологу и откинула его. Ее изумлению не было предела: на Серену смотрел Джон Квейд, который скорее походил в этот момент на озорного подростка. Сделав невинное лицо, он проговорил:

— Мне совершенно негде расстелить свои одеяла. Серена насмешливо спросила:

— А как же увеселительный фургон? Кажется, там тебе всегда рады?