— Я болен болезнью бледнолицых, — надтреснутым голосом ответил старик. — Обо мне некому заботиться, поэтому меня бросили здесь умирать.

— Да это не люди, а звери! — возмутился Джон.

— Нет, — индеец протестующе поднял руку. — Не вини их. Почему я, старик, стоящий уже одной ногой в могиле, должен заражать других людей, особенно молодых?

— Ладно, не переживай. Я в детстве переболел оспой, так что ты для меня не опасен. Побудь здесь, сейчас я приведу коня, накормлю тебя и попробую сбить температуру.

«И зачем я связался со стариком? Он только оттянет мой отъезд на недели, если не…» Погруженный в свои мысли Джон не слышал топота копыт, пока всадник не оказался совсем рядом. Джон поднял голову, и удивление на его лице сменилось выражением гнева. Очевидно, владелец ранчо Дорн Бэйн решил поторопить охотника оставить эти края и предупредить, чтобы он держался подальше от его сестры.

Но Бэйн натянул поводья и приветливо посмотрел на Джона.

— Итак, Квейд, вижу, ты решил остаться с нами?

— Не знаю, — протянул Джон.

— А я мог бы продать тебе мою хижину вместе с горным участком позади нее. Для охотника это идеальное место, там полно разных зверей.

— Почему же ты хочешь продать ее? — Джон подозрительно посмотрел на Бэйна.

— По двум причинам. Во-первых, хижина слишком маленькая. Если в ней собираются больше двух пастухов, всегда начинается спор: кому где спать. Очевидно, мне придется построить для них хижину вдвое больше этой и поставить несколько кроватей. А во-вторых, — продолжал Дорн, — я не хочу заниматься скотоводством в горной местности, поэтому эти участки мне не нужны.

Джон молчал, размышляя над словами Бэйна. Действительно ли, у Дорна были только эти причины? А Серена? Устоит ли он перед искушением увидеть ее?

Но о лучшем месте можно было только мечтать. Джон изучающе взглянул на Дорна и спросил:

— Сколько ты хочешь за этот участок? Ему на миг показалось, что в глазах Дорна Бэйна мелькнуло облегчение.

— По текущей цене за акр. За постройку не возьму ничего.

Джон ликовал. Он был уверен, что ему хватит денег, чтобы расплатиться с Дорном и еще останется для покупки капканов и прочего снаряжения.

— Когда я смогу туда перебраться? Бэйн пожал плечами.

— В любое время. Если хочешь, даже сегодня.

— Отлично. Я прямо сейчас отправлюсь туда, — глаза Джона сияли от радости. Дорн Бэйн улыбнулся.

— Прекрасно. Через пару часов я привезу тебе запас продовольствия, — он тронул своего крупного белого жеребца и, уже отъезжая, крикнул через плечо. — Его стоимость я приплюсую к цене за участок.

Джон усмехнулся, глядя ему вслед.

— Найдем ли мы с ним общий язык? — подумал он вслух.

Джон был так удивлен неожиданным предложением Бэйна, что на какое-то время забыл об индейце. Но вот он снова заботливо склонился над больным стариком.

— Как тебя зовут? — Джон потрогал его лоб.

— Красное Перо, — прохрипел индеец.

— Вот что, Красное Перо, как только я найду корешков и коры для твоего лечения, то сразу же заберу в свою хижину.

Старик по-птичьи скосил на Джона глаза, словно ожидая подвоха. Но убедившись, что белый человек говорит вполне искренне, согласно кивнул.

Джон провозился с индейцем до захода солнца. Он дал ему бульон из белки, напоил отваром из трав и кореньев, обтер тело старика ледяной водой из ручья, и тот, наконец, уснул.

На крыльце Джон обнаружил продукты, которые, должно быть, привез Бэйн, пока он устраивал в сарае жеребца.

Джон по-хозяйски расставил пакеты и банки по полкам, налил себе кофе и вышел из хижины. Он прислонился к дверному косяку и стал размышлять о своем будущем.

Незаметно стемнело. Джон вернулся в хижину и потрогал лоб индейца. Жар немного спал. Удовлетворенно кивнув головой, охотник растянулся на одеяле возле камина.

Квейд быстро и крепко уснул в мирной тишине своего нового дома.

Дом Дорна Бэйна был очень большим по сравнению с постройками других поселенцев. Он состоял из шести комнат и выглядел достаточно прочным, чтобы выдержать пургу и нападение индейцев.

Позади здания находились всевозможные постройки, включая огромный амбар. Примерно в полумиле от дома расположилось несколько хижин, в которых жили семьи работников ранчо. Строения содержались в чистоте и порядке, возле каждого домика был разбит фруктовый сад.

Стоя на крыльце дома, в котором она прожила уже четыре месяца, Серена думала о том, что ранчо похоже на маленький поселок. Если сосчитать всех, кто здесь живет, то наберется почти сотня.

Серене хотелось бы поближе познакомиться с некоторыми женщинами, но у нее совсем не было свободного времени. Каждое утро, семь дней в неделю, она вставала с восходом солнца и бралась за наиболее важные дела: то ли это была работа в саду, то ли стирка, а иногда ей приходилось помогать клеймить молоденьких бычков.

Серена тихо вздохнула. Охотно выполняя любую работу, она так уставала к вечеру, что засыпала почти мгновенно, тем самым избегая воспоминаний о Джоне.

Но днем ничто не мешало ей думать о нем…

Легкий ветерок донес до девушки аромат роз. Их кусты в изобилии были посажены вокруг дома. Брат выбрал для своего ранчо прекрасное место. Сочные травы покрывали холмы и луга, по долине протекала река, ландшафт украшали также сосны и ели.

Заслонив ладонью глаза от лучей заходящего солнца, Серена высматривала Дорна. Она заметила его верхом на мустанге в самом центре огромного стада бычков.

Согнать животных в такое стадо — работа для настоящих мужчин и искусных наездников. Похоже, что ее аристократичному брату нравилась эта грубая мужская жизнь. Целыми днями он пропадал в долине среди таких же наездников как и сам.

Много хлопот доставляли им волки. Они появлялись целыми стаями, нападая на отбившийся от стада молодняк или на уже ослабевших от старости волов.

Жизнь на ранчо стала захватывать и Серену. Она все реже вспоминала свои плантации, хотя и скучала по нянюшке Хесси. Только первое время ей казалось непривычным отсутствие чернокожих рабов, забавляла одежда ковбоев и их особый язык.

Порыв ветра растрепал волосы девушки и подхватил юбку, словно приглашая ее прогуляться. Серена спустилась с крыльца и подошла к клумбе, которую Дорн сделал специально для нее. Женщины-поселенки поделились с Сереной семенами, и теперь здесь пышно цвели хризантемы, циннии и еще множество других цветов, названий которых она даже не знала.

Девушка нагнулась, чтобы выдернуть какой-то сорняк, как вдруг услышала хруст гравия под чьими-то ногами. Она быстро сунула руку в карман, где, по наставлению Дорна, у нее всегда находился небольшой пистолет.

Помедлив, Серена оглянулась, и в тот же миг радостная улыбка осветила ее лицо.

— Джесси! — поспешила она навстречу подруге. Они обнялись, и Серена в сотый раз подумала, как круто изменилась жизнь Джесси после приезда в Орегон. Здесь она стала владелицей Дома свиданий. К своим пяти девушкам Джесси добавила еще трех мексиканок и двух индианок. Все они были молодые, привлекательные, и каждую ночь мужчины буквально осаждали «Дворец Джесси».

Хотя Джесси и не признавалась в этом, но она была очень довольна и счастлива тем, что многие поселенки приняли ее и даже приглашали в гости. Заведение Джесси пришлось здесь как нельзя кстати. Слишком много собралось в поселке одиноких мужчин и очень мало оказалось одиноких женщин.

— Мужчинам нужно где-то развлекаться, — рассуждали поселенки. — Да и мы меньше станем тревожиться за своих дочерей.

«Многие из этих юных особ, возможно, сами желали бы подвергнуться опасности со стороны мужчин», — усмехалась про себя Серена, слушая эти рассуждения.

Она проводила Джесси в прохладную гостиную и предложила подруге выпить холодного молока с имбирным печеньем и немного посплетничать.

— Согласна, — улыбнулась Джесси, снимая изысканную красную шляпку и кружевные перчатки в тон.