– Очень интересно, – признал Грейс.
– Знаете, что я думаю? – спросил Брэнсон. – Тут нечто вроде любовного треугольника. Вот в чем дело.
– Хочешь на это поставить? – спросил Грейс.
– Пока не могу. Просто думаю.
Суперинтендент принялся размышлять вслух:
– Если ее на это толкнул Дэйв Нельсон – Ронни Уилсон, – факт чрезвычайно важный.
– Будем раскалывать Скеггса, хотя прошлая биография заставляет его крепко держать язык за зубами, – сказал Гленн.
– Может быть, усилить наблюдение за Эбби Доусон? – предложила Эмма Джейн.
Грейс покачал головой:
– Слишком дорого обойдется. Думаю, Дэвид Нельсон вполне мог покинуть Австралию, если ему хватило ума. Не рискнет совать нос в Англию. Поэтому я считаю, что Эбби должна с ним где-то встретиться. Мы везде разослали ее описания – в порты, на вокзалы и в аэропорты. Если купит билет на самолет или пройдет паспортный контроль, то прицепим к ней хвост.
– Разумно, – признал Гленн Брэнсон.
– Согласна, – кивнула инспектор Мантл.
121
Ноябрь 2007 года
Стоял один из тех редких осенних дней, когда Англия блещет всей своей красотой. Эбби смотрела в окно на чистое голубое небо, на утреннее солнце, низкое, но ласкающее теплом.
Двумя этажами ниже в ухоженном саду работал садовник. Он собирал опавшие листья чем-то вроде уличного пылесоса. Пожилой мужчина в шуршащем плаще медленно прихрамывал вокруг декоративного пруда с карпами, переставляя перед собой подставку, словно боясь наткнуться на пехотную мину. Маленькая дама с белоснежными волосами сидела на скамеечке на самом высоком участке лужайки и, кутаясь в теплую кофту, внимательно просматривала «Дейли телеграф».
Пансионат «Бексхилл-Лаунс» сто́ит гораздо дороже, чем тот, на который Эбби сначала рассчитывала, но здесь маму смогли принять сразу, так что кто теперь будет считать?
Вдобавок радостно видеть, как ей здесь хорошо и приятно. Трудно поверить, что всего две недели назад Эбби смотрела в ее ошеломленное лицо, торчащее из скатанного ковра. Теперь она кажется совсем другим человеком, словно получила право на жизнь. Как будто пережитый кошмар придал ей сил.
Когда приходит пора прощаться, в горле всегда стоит ком. Всегда страшно, что они видятся в последний раз.
Мэри Доусон сидела на диване в просторной, хорошо обставленной комнате, заполняя опросный лист для какой-то очередной журнальной викторины. Эбби подошла, нежно положила ладонь на плечо.
– Что собираешься выиграть? – спросила она сдавленным голосом, зная, что истекают последние драгоценные совместные минуты. Скоро придет такси.
– Двухнедельный отдых на двоих в шикарном отеле на Маврикии!
– Мам, да ведь у тебя даже паспорта нет, – добродушно усмехнулась Эбби.
– Знаю, милая, но любой его может легко получить, если надо, не так ли? – Она бросила на дочь странный взгляд.
– Что ты этим хочешь сказать?
Старушка улыбнулась, как шаловливый ребенок:
– Ты прекрасно знаешь, что я хочу сказать, дорогая.
Эбби вспыхнула. Мама всегда проницательна, как летучая мышь. С раннего детства от нее ничего нельзя долго скрывать.
– Не волнуйся, – добавила она. – Не собираюсь я никуда ехать. Выигрыш можно и деньгами взять.
– А мне бы хотелось, чтоб у тебя был паспорт, – сказала Эбби, садясь на диван, обнимая хрупкие старушечьи плечи, целуя морщинистую щеку. – Хотелось бы, чтоб ты ко мне приехала.
– Куда?
Она пожала плечами:
– Туда, где устроюсь.
– И я туда явлюсь, нарушу твой образ жизни?
Эбби невесело рассмеялась:
– Ты никогда не нарушишь мой образ жизни.
– Мы с твоим отцом не были заядлыми путешественниками. Когда твоя покойная тетка Энн много лет назад переселилась в Сидней, то все нам сообщала, как там замечательно, уговаривала приехать. А отец всегда знал, что его корни здесь. И мои тоже. Но я горжусь тобой, Эбби. Моя мама часто повторяла, что одна мать может позаботиться о семи детях, но семеро детей не смогут позаботиться о единственной матери. Ты доказала, что это не так.
Эбби сглотнула слезы.
– Я действительно тобой горжусь. Это самое главное, чего мать может ждать от дочери. Пожалуй, кроме одного. – Она бросила на нее загадочный взгляд.
– Чего? – улыбнулась Эбби, заранее зная ответ.
– Внуков…
– Возможно, когда-нибудь. Кто знает? Тогда тебе уж точно придется получить паспорт и приехать ко мне.
Мать снова опустила глаза на журнальный бланк.
– Нет, – твердо сказала она, тряхнув головой. Положила ручку, крепко стиснула руку дочери костлявыми пальцами в желтоватых пятнах.
Эбби удивилась силе пожатия.
– Запомни одно, дорогая. Если однажды решишься стать матерью, сначала дай детям корни. А потом крылья.
122
Ноябрь 2007 года
Через полтора часа после прощания с матерью Эбби везла за собой по платформе станции Гатуик и наверх по эскалатору чемодан, где лежало почти все, что она забирала из Брайтона. Там сунула его в камеру хранения.
Оставшись только с дорожной сумкой, где лежал почтовый конверт, который сержант Брэнсон вернул ей в субботу, и дамской сумочкой, подошла к кассе авиакомпании «Изиджет», пристроилась в короткую очередь.
Была середина дня.
Рой Грейс в своем кабинете тонул в груде факсов, отправленных из Австралии за последние двадцать четыре часа Норманом Поттингом и Ником Николлом. Он чувствовал себя слегка виноватым, что так долго держит там Николла, но составленный подругой Лоррейн Уилсон список контактов оказался слишком интересен и перспективен.
Однако, несмотря ни на что, верной ниточки к местонахождению Ронни Уилсона до сих пор не имеется.
Он взглянул на часы – 13:10. Еда, которую Элинор принесла из супермаркета, так и лежит на столе в пакете. Полезный для здоровья сандвич с морепродуктами и яблоко. День за днем он все больше бунтует против навязанной ему Клио диеты. Не сказать, чтобы от нее он себя лучше чувствовал. Только полез в пакет, зазвонил телефон.
Это был Билл Уорнер, возглавляющий в данный момент бригаду уголовного розыска в аэропорту Гатуик.
Давние дружеские отношения позволили избежать формальных любезностей, поэтому инспектор сразу перешел к делу:
– Рой, вы там предупреждали о некой Эбби Доусон, также известной как Кэтрин Дженнингс?
– Да.
– Можем точно сказать, она только что зарегистрировалась на рейс «Изиджет» до Ниццы, который отправляется в три сорок пять. Заметили на видеозаписи камер наблюдения – совпадает с разосланными фотографиями.
Эти самые фотографии сделаны с видеокамер в комнате для допросов. Строго говоря, Грейс не имел законного права делать их без ведома и согласия Эбби. Только в данный момент его это ни чуточки не волнует.
– Замечательно! – воскликнул он. – Просто потрясающе, черт побери!
– Что нам делать?
– Просто следите, Билл. Крайне важно, чтоб она не заметила слежки. Пусть летит, я к ней подсажу своих людей и попрошу помощи в Ницце. Можешь узнать, есть ли свободные места в самолете, чтобы разместить там пару полицейских? Если нет, не удастся ли выкинуть парочку пассажиров?
– Предоставь это мне. Знаю, самолет заполнен наполовину. Свяжусь с французской полицией. Как я понял, нас всех интересует, с кем она там хочет встретиться?
– Еще бы. Спасибо, Билл. Держи меня в курсе.
Грейс радостно взмахнул в воздухе кулаком и позвонил Гленну Брэнсону.
123
Ноябрь 2007 года
– Когда снова увидимся? Скажи, когда?
– Скоро.
– Как скоро?
Она лежала на нем, оба обливались по́том в изнеможении от утренней жары. Истраченный член угнездился в кустике волос у нее на лобке. Ее маленькие округлые груди прижимались к его груди, глаза смотрели в его ореховые глаза, насмешливые, озорные. И определенно твердые, решительные.