Руки у нее ухоженные, с тонкими запястьями и идеальным маникюром, но почему-то выглядят несколько старше всего остального. Крупные мужские часы словно напоминают, что хотя полиция уже не чисто мужская, но мужской дух в их владелице преобладает.

– Дело в том… – Грейс замешкался в нерешительности, отрепетированные фразы беспорядочно прыгали в голове.

– Ну? – нетерпеливо повторила Элисон Воспер.

– Ну… Он человек толковый…

– Очень толковый.

– Правильно. – Грейс поежился под ее взглядом. – Дело в том… он звонил мне в субботу. Насчет операции «Динго». Сказал, вы велели ему позвонить… Спрашивал, не требуется ли помощь.

– Совершенно верно. – Элисон сделала маленький глоток воды из стоявшего на столе хрустального стакана.

Неловко себя чувствуя под ее лазерным взглядом, Грейс продолжал:

– Я просто не уверен, что это лучший способ использования кадров.

– Предоставьте мне об этом судить.

– Разумеется… только…

– Что?

– Дело будет долгое. Скелет пролежал в канаве лет десять– пятнадцать.

– Уже идентифицирован?

– Нет, хотя есть хорошие ниточки. Сегодня надеюсь продвинуться с зубными слепками.

Элисон закрутила крышку бутылки, поставила рядом с собой на пол. Сложила руки на сверкающем палисандре, переплела пальцы. До Грейса донесся запах духов. Не тот, который он слышал в прошлый раз, несколько недель назад, а мускусный. Сексуальный. В самых диких фантазиях трудно представить, что можно испытывать, занимаясь любовью с этой женщиной. Вероятно, она постоянно держит ситуацию под контролем. С одинаковой легкостью возбуждает мужчину и нагоняет на него такой страх, что член сразу съеживается.

– Рой, вам известно, что Столичная полиция одной из первых в Королевстве начала избавляться от бюрократической волокиты при арестах? Теперь они поручают оформление штатским лицам, и полицейским не приходится тратить на каждого задержанного от двух до четырех часов, занимаясь бумажной работой.

– Слышал.

– Это крупнейшая и наиболее инициативная полицейская организация во всей стране. Не считаете, что мы можем кое-чему поучиться у Кэссиана?

Он обратил внимание, что она называет Пью по имени.

– Наверняка. Не сомневаюсь.

– Вы не думали о своих личных достижениях за этот год?

– О моих?

– Да. Как бы вы оценили собственную работу?

Грейс пожал плечами:

– В фанфары не стану трубить, но, по-моему, вполне успешно. Мы добились пожизненного заключения для Суреша Хусейна. Раскрыты три серьезных дела. Двое крупных преступников ожидают суда. Наблюдается реальное продвижение по нескольким давним глухим делам…

Элисон Воспер какое-то время молча на него смотрела, а потом спросила:

– Как вы определяете понятие успешной работы?

Грейс тщательно выбирал слова, догадываясь, что последует дальше.

– Задерживать преступников, выдвигать против них обвинение, добиваться обвинительного приговора.

– Задерживать преступников любой ценой, невзирая на риск для общества и для ваших коллег?

– Риск надо оценить заранее, если, конечно, есть такая возможность. В горячей ситуации это не всегда получается. И вам это прекрасно известно. Наверняка сталкивались с необходимостью срочных решений.

Начальница кивнула и вновь помолчала.

– Хорошо, Рой. Надеюсь, это вам помогает спокойно спать по ночам. – И снова умолкла, качая головой, что ему не слишком понравилось.

Где-то далеко в другом кабинете безответно звонил телефон. Потом запищал мобильник Элисон, сигналя о полученном сообщении. Она его взяла, взглянула на дисплей и опять положила на стол.

– Я смотрю на это несколько иначе, Рой. Равно как и независимая комиссия по рассмотрению жалоб. Понятно?

Он пожал плечами:

– Как именно? – Ответ частично известен.

– Рассмотрим три ваши крупные операции за последние несколько месяцев. Возьмем операцию «Сальса». Во время погони, которую вели лично вы, был сбит пожилой гражданин, получивший физические повреждения. Двое подозреваемых погибли в разбившейся машине, а вы ехали прямо за ними в преследующем автомобиле. При операции «Соловей» один из ваших офицеров был застрелен, другой тяжело ранен в ходе преследования, которое, кстати, привело к несчастному случаю. Офицер полиции, не находившийся при исполнении служебных обязанностей, получил тяжелую травму.

Этим офицером был Кэссиан Пью. Случайность отсрочила его выход на службу на несколько месяцев.

– У вас разбился вертолет, – продолжала Элисон, – и сгорело целое здание, где остались три трупа, не поддающиеся опознанию. В операции «Хамелеон» вы допустили погоню за подозреваемым по железнодорожной колее, где он был покалечен. И всем этим гордитесь? Не желаете совершенствовать свои методы?

«Фактически горжусь, – мысленно заявил Рой. – Весьма горжусь всем, кроме пострадавших офицеров, в чем всегда обвиняю самого себя. Может быть, заместительнице главного констебля действительно неизвестна реальная обстановка или она предпочитает ее игнорировать?»

Он осторожно ответил:

– Анализируя проведенную операцию, всегда видишь, что можно было бы исправить.

– Правильно, – согласилась Элисон. – Этим и будет здесь заниматься суперинтендент Пью. Его опыт работы в рядах лучшей британской полиции пойдет вам только на пользу.

Хотелось ответить: «Чушь. Он полный идиот». Но возникшее раньше предчувствие, что Элисон Воспер возлагает на Пью большие надежды, усилилось. Может быть, в самом деле они спят вместе. Но даже если нет, их все равно что-то связывает. Что бы это ни было, в данный момент ясно – Рой Грейс не самая любимая собачка учительницы.

Поэтому он решил прибегнуть к политике, что весьма редко случалось в его карьере.

– Очень хорошо. Спасибо за разъяснения. Действительно, участие в операции суперинтендента Пью будет очень полезно.

– Договорились, – кивнула Элисон Воспер.

Грейс вышел из кабинета, глубоко погруженный в раздумья. На протяжении пяти последних лет в Суссекс-Хаус было четыре старших следователя. Система превосходно работала. Больше никого не надо. Теперь их станет пять, притом что катастрофически не хватает младших офицеров и превышается бюджет. Вскоре Воспер с коллегами примут решение о сокращении старших следователей снова до четырех. И нетрудно догадаться, кто пойдет под нож – точнее, будет переведен на край света.

Нужен план, который заставил бы Кэссиана Пью собственными руками прострелить себе ногу.

В данный момент нет никаких наметок.

Октябрь 2007 года

Готов умереть за «Старбекс» с молоком. За любой свежемолотый кофе. Но как покинешь наблюдательный пункт? В лифте или по пожарной лестнице – из дома можно выйти только одним путем, через парадную дверь, с которой нельзя сводить глаз. Нельзя рисковать. Она уже давно сидит взаперти, гораздо дольше обычного. Наверняка на что-то решилась, что-то затевает.

Отыскать ее было непросто и очень недешево. Только раз ему чуточку улыбнулась удача: подвернулся старый друг в подходящий момент и в подходящем месте.

Место фактически не совсем подходящее, ибо Донни Уинтерс отбывал заключение за воровство и мошенничество, но сидел в тюрьме Форд открытого типа с разумной системой посещений, и езды до нее всего час. Устраивать свидание было опасно и весьма накладно, когда Донни сообщил, сколько надо дать в лапу.

Наводка оказалась верной. Женщины обязательно звонят мамочкам. А мамочка у Эбби больная. Видно, рассчитывала спокойно звонить по мобильнику с повременной оплатой, не выдающему номера. Глупая корова.

Глупая и жадная корова.

Он с улыбкой взглянул на глобальную систему связи «Интерсепт-3060», стоявшую перед ним в деревянном ящике. Если находишься в радиусе действия мобильника с исходящим или входящим звонком, его можно прослушать и, больше того, узнать номер звонящего, даже скрытый, вместе с номером собеседника, мобильным или домашним. Разумеется, Эбби об этом не знает.