– Перестаньте дергаться, Кэссиан! – хрипло заорал Грейс. – Не двигайтесь, не шевелитесь. Мне нужна помощь, чтобы вас вытащить. Сам не сумею. Боюсь машину обрушить.

– Пожалуйста, Рой, не дайте мне погибнуть! – кричал Пью, трепыхаясь, как рыба на крючке.

Налетел очередной порыв ветра. Грейс со всей силы вцепился в ветки, шквал раздул куртку, как парус, отчего держаться стало еще труднее. Он не смел шевельнуть даже пальцем.

– Вы ведь не дадите мне погибнуть, Рой? – взмолился Пью.

– Знаете что, Кэссиан? – крикнул в ответ Грейс. – Фактически я больше забочусь о своей распроклятой машине!

Октябрь 2007 года

Грейс выпил кофе. Утро, понедельник, 8:30. Только что начался пятнадцатый инструктаж по операции «Динго». Лоб заклеен пластырем, прикрывающим рану, на которую потребовалось пять швов, кожа на обеих ладонях покрыта волдырями, болит каждая косточка.

– Поговаривают, ты теперь собираешься штурмовать Эверест, – усмехнулся кто-то.

– Угу, а суперинтендент Пью будет качаться на проволоке под куполом цирка, – ответил Грейс, не в силах удержаться от усмешки.

Хотя, по правде сказать, он до сих пор испытывал потрясение. Утешало лишь то, что Чад Скеггс сидит в камере предварительного заключения, а Эбби Доусон с матерью в безопасности, неким чудом серьезно не пострадав в пятницу. Но все это дела побочные. Расследуется убийство двух женщин, а подозреваемый может быть где угодно. Даже если он до сих пор в Австралии, к настоящему времени полностью мог сменить личность. Ронни Уилсон уже продемонстрировал, что это для него не проблема.

Есть лишь один светлый лучик.

– В Мельбурне получены кое-какие результаты, – объявил Грейс. – Рано утром я разговаривал с Норманом Поттингом. Они сегодня расспрашивали женщину, бывшую близкой подругой Мэгги Нельсон, которую мы считаем Лоррейн Уилсон.

– Можно с полной уверенностью утверждать, что Ронни и Лоррейн Уилсон стали Дэвидом и Маргарет Нельсон? – уточнила Белла Мой.

– Мельбурнская полиция много чего накопала в водительских правах, налоговой и иммиграционной службе. Похоже, все сходится. Сведения пришлют по факсу, может быть, даже нынче вечером.

Белла сделала пометку в блокноте и сунула в рот очередную конфетку из стоявшей перед ней коробки.

Глядя в свои записи, суперинтендент продолжил:

– Упомянутую подругу зовут Максина Портер. Ее бывший муж, гангстер, находится под судом по полному набору обвинений в уклонении от уплаты налогов и в отмывании денег. Его ждет длительное заключение. Чуть больше года назад, месяца за три до своего ареста, он ушел от жены к женщине помоложе, поэтому брошенная жена охотно разыгрывает оскорбленную невинность и готова поговорить. По ее словам, Дэвид Нельсон появился на сцене где-то перед Рождеством 2001 года. Чад Скеггс ввел его в милый дружеский круг, который составляли практически все крупнейшие мельбурнские преступники. И Нельсон нашел себе нишу, торгуя марками.

– Замечательно, правда? – вставил Гленн Брэнсон. – Наши английские гангстеры режут и стреляют друг друга, тогда как австралийские меняются марками!

Все усмехнулись.

– Я так не думаю, – возразил Грейс. – За последнее десятилетие в Мельбурне произошло тридцать семь гангстерских перестрелок. Там, как и во многих других местах, существует довольно темная изнанка. – Фактически как в Брайтоне и Хоуве, мысленно добавил он и продолжал: – Так или иначе, Лоррейн… прошу прощения, Мэгги Нельсон… призналась своей лучшей подруге, что муж завел любовную интрижку и она не знает, что делать. В Австралии ей не нравилось, но она говорила, что в Англии они с супругом сожгли за собой все мосты и не могут вернуться. По-моему, существенно, что она имела в виду их обоих, а не того или другого.

– Когда это было, Рой? – спросила Эмма Джейн.

– Где-то между июнем 2004-го и апрелем 2005-го. Женщины явно часто общались, беседовали. У обеих мужья имели любовниц, между ними было много общего.

Грейс выпил еще кофе, посмотрел в записи.

– В июне 2005-го Мэгги Нельсон исчезла. Не явилась обедать с Максиной Портер в условленный день, а когда та позвонила, Дэвид Нельсон сказал, что жена его бросила. Собрала вещи и уехала в Англию.

– Вырисовывается картина, правда? – вставила Лиззи Мантл. – В Англии он говорил друзьям, что первая жена, Джоанна, уехала в Америку. Потом в Австралии рассказывал, что вторая уехала в Англию. И все ему верили!

– Но эта подруга не поверила, – заметил Грейс.

– Почему же не обратилась в полицию? – спросила Белла. – Наверняка что-то подозревала.

– Потому что люди ее круга в полицию не обращаются, – подсказала Лиззи Мантл.

– Правильно, – криво усмехнулся Грейс. – А в тамошнем преступном братстве мужское превосходство выражено еще ярче, чем в нашем. Сегодня Поттинг с Николлом снова с ней встретятся, она обещала составить полный список австралийских друзей и знакомых Нельсонов.

– Очень хорошо, – кивнула Белла, засовывая в рот конфетку. – Но если он занимался мошенничеством за границей…

– Знаю, – сказал Грейс. – Все равно можно обнаружить его излюбленные охотничьи угодья, тепленькие местечки…

– У меня есть кое-какие мысли по этому поводу, – вставил Гленн Брэнсон. – То есть у нас с Беллой.

– Давай выкладывай.

– В пятницу и в субботу мы довольно настойчиво допрашивали Скеггса, а вчера утром получили заявление Эбби Доусон в квартире ее матери в Истборне. Мы вернули ей марки, которые забрали из машины Скеггса. Сначала, конечно, сделали фотокопии, так что у нас есть свидетельство. Она также подписала бумагу о своем согласии предъявить марки, если понадобится, и не избавляться от них.

– Хорошая мысль, – одобрила инспектор Мантл.

– Спасибо. Но дело вот в чем. Нам с Беллой не показалось, что Эбби Доусон говорит правду. Мы слышим только то, что она хочет сказать. Меня не устраивает история о том, как ей достались марки. Она утверждает, что получила их по наследству от тетки из Сиднея, которую звали… – он пролистал блокнот, отыскивая нужную страницу, – Энн Дженнингс. Мы это сейчас проверяем. Хотя с показаниями Скеггса не сходится.

– Как нам известно, он человек принципиальный, всегда говорит чистую правду, – усмехнулся Грейс.

– Я бы ему доверил последнюю бумажку в пять фунтов, – ответил Гленн сарказмом на сарказм. – Возможно, если бы вел с ним дела, больше ничего не осталось бы. Настоящий поганец. Но я уверен, что тут просматривается связь с Ронни. – Гленн со значением посмотрел на присутствующих.

Грейс кивком попросил продолжать.

– Хьюго Хегарти уверен, что именно эти марки он покупал для Лоррейн Уилсон.

– Не настолько уверен, чтоб дать показания под присягой? – уточнила Лиззи Мантл.

– Не настолько, – подтвердил Гленн, – и тут возникнет попутная проблема. На некоторых одиночных марках есть почтовые штампы. Он не может поклясться, что именно их покупал в 2002 году для Лоррейн Уилсон, поскольку у него нет сведений о гашении. А может быть, просто связываться не желает.

– Почему? – поинтересовался Грейс.

– Все сделки совершались за наличные. Подозреваю, Хегарти не хочет высовывать над парапетом голову, привлекать к себе внимание налоговой службы вдобавок к полиции.

Грейс кивнул: разумно.

– А Скеггс чем свои претензии обосновывает?

– Бесится и орет, что Эбби Доусон марки украла, поэтому он похитил ее мать. Ничего больше не мог придумать, чтоб ее образумить, – объяснил Гленн.

– Не пробовал просто вежливо попросить их вернуть?

Гленн Брэнсон улыбнулся:

– Я ему предложил выдвинуть против нее обвинение в краже, если дело обстоит именно так. Он сразу притих и заткнулся, а когда мы поднажали, начал изворачиваться, что-то замямлил о спорных вопросах по поводу собственности. Заявил, что у него возникнут проблемы с подтверждением своих прав. Потом в один момент выболтал, что Эбби Доусон толкнул на это Дэйв Нельсон. Но больше мы из него ничего не вытянули. Поэтому, несмотря на все наши сомнения, марки пришлось вернуть Эбби. Пока не появятся доказательства совершенной здесь или в Австралии кражи.