– Хорошо, спасибо. Эмма Джейн, что с генеалогическим древом? Нашлись какие-нибудь родственники Джоанны Уилсон?

– Ну, похоже, их было немного. Нашелся сводный брат – тот еще типчик. Живет под именем Митци Дюфора, в шестьдесят лет носит кожаные штаны, весь в татуировках. Торчит в брайтонском клубе для геев. Ничего хорошего не смог сказать о своей сводной сестре.

– Нельзя верить мужчине средних лет в кожаных штанах, – заметил Норман Поттинг.

– Норман! – Грейс стрельнул в сержанта предупредительным взглядом из-под бровей.

– Фактически тебя не назовешь законодателем моды, Норман, – заметила Белла.

– Хватит вам! – приказал Грейс.

Поттинг поежился, как нашкодивший ребенок.

– Что еще насчет сводного брата?

– По его словам, Джоанна унаследовала от матери домик в Брентвуде, приблизительно за год до своего отъезда в Америку. Он помнит, как она его продавала, чтоб начать актерскую карьеру.

– Надо постараться узнать, сколько было получено денег и что с ними стало. Молодец, Эмма Джейн. – Грейс сделал несколько заметок и перешел к Брэнсону: – Гленн, вы с Беллой связались с Клингерами?

Брэнсон ухмыльнулся:

– Кажется, мы застали Стивена Клингера в самый подходящий момент – после ленча, раскисшего и болтливого. Говорит, Джоанна Уилсон никому особо не нравилась, но красотка была сногсшибательная. Устраивала Ронни настоящие старые пляски с песнями, поэтому никого не удивило, когда она его бросила и уехала, как считается, в Штаты. Он подтверждает, что Ронни вторично женился, выждав полагающийся по закону период. После его гибели вторая жена, Лоррейн, была безутешна. Хуже того, если можно так выразиться, он оставил ее в полной заднице в смысле финансов.

Грейс сделал пометку.

– У нее сначала забрали машину, а потом и дом. Видно, Уилсон был весьма сомнительным типом. У него вообще ничего не имелось. В конце концов вдове пришлось переехать из роскошного дома в Хоуве в снятую квартиру. Через год с небольшим, в ноябре 2002-го, она оставила предсмертную записку и прыгнула с парома Нью-Хейвен–Дьеп. – Брэнсон помолчал. – Мы и с миссис Клингер повидались, но она в основном подтвердила сказанное мужем.

– Кто-нибудь из родных Лоррейн может описать ее душевное состояние? – спросил Грейс.

– Да. Сестра работает стюардессой в «Бритиш эруэйз». Я с ней только что разговаривал. Она была занята, некогда было беседовать. Договорились встретиться завтра. Хотя тоже вполне уверенно подтвердила сообщения Клингеров. Сказала еще, что возила Лоррейн в Нью-Йорк, как только возобновились полеты. Они провели там неделю, расхаживая по городу с увеличенной фотографией Ронни. Вместе с миллионом других людей.

– Значит, сестра уверена в гибели Ронни 11 сентября?

– Без всяких сомнений, – кивнул Брэнсон. – У него была назначена встреча в Южной башне с неким Дональдом Хэткуком. На том этаже, где был офис Хэткука, все погибли. Почти мгновенно. – Он заглянул в свои записи. – Ты еще меня спрашивал о придурке Чаде Скеггсе…

– Да… Что открылось?

– Брайтонская уголовная полиция объявила его в розыск за нападение на молодую женщину в девяностом году. История такая. Они вместе вышли из клуба, а потом он ее жестоко избил. Может, она с ним сначала заигрывала, он завелся, не смог остановиться. Нанес жуткие побои, пытался изнасиловать. Но в то время было решено, что общественные интересы не требуют ехать за ним в Австралию. Вряд ли мы когда-нибудь увидим его в Англии, если он не совсем слабоумный.

Грейс обратился к констеблю Николлу:

– Ник, у тебя есть что-нибудь?

– Есть кое-что интересное, – кивнул тот. – Просмотрев общенациональную базу данных, я об Уилсонах ничего нового не нашел. И решил, что крутой бизнесмен с таким роскошным домом в Хоуве должен был заключить страховку. Покопался и выяснил, что Ронни Уилсон застраховал свою жизнь в «Норвич юнион» на полтора миллиона фунтов.

– О чем вдова не знала? – предположил Грейс.

– По-моему, знала, – возразил Ник Николл. – Деньги были выплачены ей полностью в марте 2002-го.

– Когда она горевала и бедствовала в снятой квартире? – уточнил Грейс.

– Больше того, – продолжал констебль. – В июле 2002-го, через десять месяцев после гибели мужа, Лоррейн Уилсон получила из фонда компенсации семьям погибших 11 сентября два с половиной миллиона долларов.

– За три месяца до того, как спрыгнула с парома, – прикинула Лиззи Мантл.

– Предположительно спрыгнула, – поправил Ник Николл. – Суссекская полиция по-прежнему ее считает без вести пропавшей. Я просмотрел дело. Следователи, которые им занимались, не совсем уверены в самоубийстве. Только никаких зацепок не оказалось.

– Два с половиной миллиона долларов по тогдашнему курсу – это без малого миллион семьсот пятьдесят тысяч фунтов, – пробормотал Норман Поттинг.

– Значит, она покончила с собой от бедности и одиночества, имея в банке больше трех миллионов? – уточнила Белла.

– На такие бабки можно купить немало конфеток, – кивнул ей Норман Поттинг.

– Только деньги были не в банке, – сказал Ник Николл, предъявляя две папки. – Благодаря Стиву мы раздобыли сведения гораздо быстрее обычного.

Он признательно махнул рукой тридцатилетнему констеблю Мэкки, сидевшему поодаль в джинсах и белой рубашке без ворота.

– У меня брат работает в «Эйч-си-би-эс», он быстро выполнил просьбу. – Мэкки, как всегда спокойный, уверенный, что так нравилось Грейсу, подключился к разговору.

Ник Николл вытащил из одной папки бумаги.

– Это общий счет Ронни и Лоррейн Уилсон за 2000 год. Перерасход постоянно растет при очень небольших и нерегулярных поступлениях. – Он вернул документы в папку и взялся за другую. – Тут гораздо интереснее. Вот это банковский счет, открытый на имя одной Лоррейн Уилсон в декабре 2001 года.

– Наверно, для денег, полученных по страховке? – вставила Лиззи Мантл.

Ник Николл кивнул, Грейс заинтересовался. Юноша далеко не всегда уверен в себе, а сейчас полностью собран, решителен.

– Да. Вклад сделан в марте 2002-го.

– Деньги так быстро выплатили? – удивилась Лиззи. – Я думала, если тело не обнаружено, пропавшего без вести официально признают погибшим только через семь лет. – Она сознательно старалась не встретиться взглядом с Грейсом, зная, что для него это больной вопрос.

– По инициативе мэра Джулиани заключено международное соглашение, отменяющее это условие для семей погибших 11 сентября, – объяснил Стив Мэкки.

Ник Николл разложил перед собой банковские документы, как карточный крупье.

– Вот что любопытно. За три следующих месяца сумма выплаты, составляющая полтора миллиона фунтов, была полностью снята разными долями наличных.

– На что ж она их тратила? – с недоумением спросил Грейс.

Ник Николл всплеснул руками:

– Когда я рассказал об этом сестре, та пришла в крайнее недоумение. Даже не поверила. Говорит, Лоррейн жила на те деньги, которые ей давала она и друзья.

– А как насчет компенсации? – продолжал Грейс.

– Деньги поступили на счет в июле 2002-го, – сообщил Николл, предъявив соответствующий документ. – С ними произошло то же самое. За период после поступления до предполагаемого самоубийства с предсмертной запиской все сняты наличными, разными суммами.

Детективы нахмурились. Гленн Брэнсон постукивал по зубам кончиком шариковой ручки. Лиззи Мантл, что-то деловито записывавшая, подняла глаза.

– И совсем не известно, куда пошли деньги? – спросила она. – Лоррейн никому в банке не говорила, зачем ей наличные? Там наверняка задавали вопросы…

– Обычно банки проверяют, не принуждает ли кто-то клиентов снимать крупные суммы наличными, – объяснил констебль Мэкки. – Когда Лоррейн спросили, она заявила, что после гибели мужа банк не пошел ей навстречу, поэтому она не собирается держать там деньги.

– Серьезная дамочка, – заметила Лиззи Мантл.

– Не начинает ли складываться картина? – вмешался Норман Поттинг. – Первая жена Уилсона получает наследство, сообщает друзьям об отъезде в Америку и оказывается в водосточной канаве. Вторая получает деньги и оказывается в Ла-Манше…