Российский XVIII век некоторые историки называют веком женщин. И действительно, после смерти Петра Великого в 1725 году и до конца столетия Россией почти непрерывно правили женщины, сменяя одна другую на императорском троне. Перед вами, читатель, основанное на документах историческое повествование о повелительницах Российской империи XVIII века: Екатерине I (1725–1727), Анне Иоанновне (1730–1740), Анне Леопольдовне (1740–1741), Елизавете Петровне (1741–1761) и Екатерине II (1762–1796).

Цель, которую я как писатель и историк ставил перед собой, – не просто изложить факты биографий этих женщин, вознесенных судьбой на самую вершину власти, а попытаться с возможной точностью нарисовать пять историко-психологических портретов и, размышляя о судьбах моих героинь, еще раз задуматься вместе с читателями о судьбе России.

Я не собираюсь взвешивать на весах истории достижения и неудачи правления каждой из пяти женщин, восседавших на российском престоле. Думаю, что мы, люди грешного ХХ века, не вправе безапелляционно судить о прошлом. За истекшие два столетия мы не стали ни добрее, ни умнее наших предков, которые хотя и не были знакомы с самолетами, телевидением и компьютерами, но зато не знали такого дикого ожесточения и такой ненависти, какие принес с собой наш железный век. Несмотря на очевидные успехи науки мы немногого достигли в понимании истории, и самое большее, на что может решиться ученый, – осторожно заглянуть в этот хрупкий мир, сознавая, что малейшим небрежным движением руки, которая держит лупу познания, рискуешь «сбить фокус», безвозвратно исказив облик прошлого.

Работая над этой книгой, я исходил из представления о том, что читателям важны даже не столько исторические факты и даты (хотя их точность и полнота, безусловно, необходимы), сколько сами люди прошлого, их черты и характеры, привычки и причуды, слабости и достоинства, словом, их жизнь, в чем-то так похожая и так непохожая на нашу. Для меня будет большой радостью, если, прочитав мою книгу, читатель не просто получит сумму знаний об исторических событиях, но увидит как живых и запомнит этих женщин, которые любили и ненавидели, совершали ошибки и преступления, страдали сами и мучили других. Все они, как и наши современницы, такие разные, и у каждой своя, необычная судьба. Но в чем-то они и близки. Все они, кроме несчастной Анны Леопольдовны, оказались на престоле в том возрасте, который для женщины XVIII века считался достаточно почтенным, и прежде чем испытать упоение властью, каждая успела познать горечь униженности и зависимости.

Бесспорно, самая фантастическая судьба у латышской крестьянской девушки Марты, ставшей женой Петра Великого, а потом самодержавной императрицей. На нее так не похожа царская дочь Анна Иоанновна, но превращения ее судьбы не менее удивительны. Вот тихая, скромная Анна Леопольдовна, которая безропотно подчинилась насилию, но и в заточении сохранила до конца своих дней достоинство и честь. А вот терзаемая вечным страхом и завистью ослепительная красавица Елизавета Петровна, которая стремилась обратить ночь в день, а жизнь – в вечный бал, где она одна могла бы сиять королевой красоты. Понятнее и ближе других кажется нам самая яркая и талантливая из всей вереницы женщин на троне Екатерина II – деятельная и энергичная, умная и веселая, остроумная собеседница, чья сердечность и простота удивительно сочетались с истинным величием и мудростью гениального правителя.

И еще одно очень важное обстоятельство. Все героини этой книги – властительницы огромной страны и в то же время, как ни странно, жертвы судьбы, тех самых волшебных, случайных, заурядных, роковых обстоятельств, благодаря которым они остались в истории. Их жизни были исковерканы государственной машиной, потому что все они вольно или невольно подчинялись безжалостным по своей сути законам борьбы за власть, которая завораживает и ослепляет любого, кто приближается к ее сияющим вершинам. Поистине каждая из этих женщин дорого заплатила за свое место на российском престоле, и не только политическую цену. Они принесли в жертву идолу власти свои мечты о любви и обыкновенном женском счастье, мир и уют семейной жизни, радости материнства, уверенность и покой. Но все это было не только их личной трагедией. Их судьбы с печальной неизбежностью стали и судьбой России – страны, у которой, как писал Николай Бердяев, женская душа, страны, которая до сих пор ищет и не находит мира и покоя.

Е. В. Анисимов, доктор исторических наук, профессор

Петр Великий скончался рано утром 28 января 1725 года в своем маленьком кабинете – «конторке», на втором этаже Зимнего дома. Он умирал долго и тяжко – страшные боли измучили его тело, ухищрения опытных врачей не помогали, и смерть стала избавлением от нечеловеческих страданий.

Но император, как почти каждый человек, не хотел умирать. Не раз смотревший в глаза смерти на поле боя и в штормовом море, сейчас он отчаянно цеплялся за жизнь и, как пишет современник, «сильно упал духом и выказывал даже мелочную боязнь смерти», горячо и исступленно молился, не единожды исповедовался и причащался. Священники не отходили от его ложа, он плакал и хватал их за руки. Казалось, что их сияющими при неверном свете свечей ризами он пытается заслониться от смерти, которая смотрела на него из ночной тьмы. По обычаю предков, во спасение души царь, всегда беспощадный к нарушителям своих суровых указов и регламентов, распорядился выпустить из тюрем преступников, простить всем казенные долги и штрафы. До самого конца он надеялся на Божью милость и крепость своего тела – ведь ему шел всего лишь пятьдесят третий год.

Можно с уверенностью сказать, что в последние часы жизни не меньше физических страданий мучили Петра тягостные размышления о будущем созданной им империи. Ради нее он трудился, не щадя сил и здоровья, ее именем заставлял подданных учиться, строить, плавать по морю, умирать в боях и на непосильных работах. И теперь, прощаясь с жизнью, он не знал, кому передать великое наследие – трон, Петербург, армию, флот, Россию. Как и несколько лет назад, в 1717 году, окончательно порывая с ненавистным сыном – царевичем Алексеем, он мог бы вновь воскликнуть с горечью и отчаянием: «Я есмь человек и смерти подлежу, и кому вышеписанное с помощию Вышнего насаждение и уже некоторое возращенное оставлю?!» Ответа не было.

Существует легенда о том, что в свой смертный час царь пытался написать завещание, но смог лишь нацарапать на бумаге два слова: «Отдайте все…» – ирукабольше не слушалась его. Факты говорят, что эта легенда недостоверна. Последнее, что услышал из уст Петра архиепископ Феофан Прокопович, было слово «после», которое умирающий сопровождал нетерпеливым, изгоняющим жестом руки. «Уйдите все, оставьте меня в покое, потом, потом я все решу, после, после!..» – вот что, вероятно, он хотел сказать этим словом людям, склонившимся над ним.

Император Петр I

Но «после» уже не наступило – смерть пришла под утро, и в 5 часов 15 минут 28 января 1725 года первого императора России, правившего страной больше тридцати лет, не стало. Кончилась великая эпоха, наступали новые, тревожные времена…

За стенами конторки, в которой умирал Петр, царили смятение и тревога. Отсутствие завещания создало драматичную ситуацию: судьба престола дома Романовых должна была решиться в столкновении придворных «партий» – группировок знати.

Таких «партий» было две. Одну составляли ближайшие сподвижники Петра – государственные деятели, пришедшие к власти благодаря своим способностям и милости царя-реформатора, который «годность» человека всегда почитал выше его «породы» – происхождения. Первым из них по праву считался Александр Данилович Меншиков – человек с темным прошлым, фаворит царя, вознесенный по его воле из денщиков в генерал-фельдмаршалы и светлейшие князья. Его союзниками выступали канцлер Гаврила Иванович Головкин, архиепископ Феофан Прокопович, начальник Тайной канцелярии Петр Андреевич Толстой, генерал-прокурор Сената Павел Иванович Ягужинский и кабинет-секретарь Алексей Васильевич Макаров. Эти и другие «новые» люди хотели возвести на престол жену Петра – императрицу Екатерину Алексеевну, которая была с ними одного поля ягода: незнатна по происхождению, но предана царю-реформатору, решительна и предприимчива.