– О чем, собственно, идет речь? – спросил Хобсон.

– Мне кажется, нам лучше закругляться, – поддержал его Киркпатрик.

– Давайте послушаем, что хочет сказать Ванесса.

Киркпатрик явно удивился, а Ванесса едва не разрыдалась, когда поняла, что Хобсон собирается выслушать ее.

– Патрик Горман, мой босс в газете, навестил меня, когда я сидела в тюрьме в Сан-Диего. Мы шутили насчет тюремной еды, и я сказала, что не могу рассчитывать на лучшее при той зарплате, которую он мне платил.

– Какое отношение тюремная еда имеет к доказательству, что ваш отец руководил шайкой головорезов? – возмутился Киркпатрик.

– Дайте мне договорить.

Здание суда округа Малтнома занимает целый квартал в центре Портленда напротив парка Лоунсдейл. Построенное в 1914 году, это здание из серого бетона и металла представляет собой резкий контраст с современной архитектурой Центра правосудия, расположенного с другой стороны парка, и всем своим видом подразумевает бескомпромиссное правосудие по отношению к тем, кто нарушил закон.

На седьмом этаже – тюрьма, где содержатся заключенные, которые должны появиться в суде. Лифт, которым они доставляются в зал суда, останавливается в алькове в задней части здания, со стороны Пятой авеню. Зал судьи Рубена Веласко, который должен был слушать дело Ванессы о залоге, располагался в передней части здания, со стороны Четвертой авеню.

На Эми был черный брючный костюм с белой шелковой блузкой и красивая нитка жемчуга – один из ее немногих приличных туалетов, предназначенных для появления на публике. Ванесса надела строгий серый костюм, который для нее купила Эми. Если бы не наручники, ее вполне можно было бы принять за члена команды защитников. Эми шла в нескольких шагах за охранниками, которые провели Ванессу в зал от лифта на пятом этаже. Как только они появились в коридоре, к ним бросилась толпа.

– Продолжайте идти вперед и не отвечайте ни на один из вопросов, – предупредила Эми, когда репортеры и телевизионные операторы с камерами набросились на них. Помощники шерифа прокладывали пусть через орущую толпу. Эми прикрыла глаза ладонью от телевизионных ламп и старалась не отставать от охранников.

– Вы были любовницей Карла Райса?

– Почему вы ненавидите своего отца?

– Вы будете голосовать за президента Дженнингса?

Вопросы гремели вокруг нее, напоминая топот бегущего стада, но Ванесса даже не поморщилась. Если Эми пряталась от внимания прессы, Ванесса радовалась ему. Она приветствовала любой шанс высказать свое мнение об отце, поэтому распрямила плечи и уставилась на журналистов.

– Мой отец – убийца! – крикнула она, пренебрегая советом Эми. – Его место в тюрьме, а не в Белом доме!

Эми волновалась, что заявления Ванессы могут быть использованы против нее, но саму ее подзащитную это не беспокоило. Она знала, что ей предстоит провести долгие годы в тюрьме, если Виктор Хобсон не выполнит ее просьбу, но не боялась. Она выжила в сумасшедшем доме, выживет и в тюрьме. Тем более что терять ей нечего. Если Хобсону не удастся сделать то, что она просила, положение не станет хуже, чем в тот момент, когда она сдалась полиции. Но Хобсон может найти необходимое доказательство. Если у него получится, ее отец будет уничтожен. Если это случится, она готова отвечать за свое пособничество Карлу в побеге из тюрьмы.

У металлодетектора выстроилась очередь желающих попасть в зал судьи Веласко. Охранник придержал очередь, чтобы пропустить Эми, Ванессу и их конвой в зал суда. Брендан Киркпатрик и Говард Уолш, сидящие за прокурорским столом, повернулись в их сторону и смотрели, как женщины идут по проходу. Эми их даже не заметила – она торопливо оглядывала переполненные ряды. Несколько репортеров сидели в секции в передней части зала, специально предназначенной для прессы. Лерой Ганетт, которого вызвали в суд по требованию Эми и окружного прокурора, сидел в задних рядах. Доктор покраснел и отвернулся, увидев женщин, которые так его опозорили. А вот Виктора Хобсона, единственного человека, на присутствие которого надеялись и Эми, и Ванесса, в зале не было.

Еще один человек, которого не было в зале, генерал Моррис Уингейт, ждал в офисе окружного прокурора под охраной тайной полиции и своих собственных людей. Киркпатрик провел его внутрь до того, как началось заседание, чтобы избежать толп протестантов и газетчиков, которые осаждали здание суда с того момента, как было объявлено об участии в заседании генерала в качестве свидетеля.

Когда они подошли к барьеру, отделяющему публику от той части зала, где заседали судьи, обвинители и адвокаты, Ванесса заметила сухощавого, интеллигентного, броско одетого мужчину лет пятидесяти пяти.

– Видите того мужчину у окна в третьем ряду сзади? – прошептала Ванесса Эми. – Это Брюс Макдермотт, главный политический советник моего отца. Очевидно, ему поручено докладывать обо всем, что здесь будет происходить.

Когда охранник снял с Ванессы наручники, среди публики послышался шепот – где-то сочувствующий, где-то враждебный. Затем женщины сели. Эми пыталась не обращать внимания на гул разговоров, доносившийся с галереи, сосредоточившись на подготовленных заранее вопросах, которые она должна будет задать при перекрестном допросе каждого свидетеля. Ей удалось отвлечься, но тут стук молотка возвестил о появлении судьи Веласко. Эми поднялась, жестом велела Ванессе последовать ее примеру и дождаться, пока судья не сядет.

– Доброе утро, – обратился судья ко всем присутствующим в зале суда. – Можете садиться.

Судья, прежде чем обратиться к публике, дождался, когда его судебный пристав зачитает название и номер дела.

– Прежде чем мы начнем слушание по поводу залога, я хочу довести до сведения тех людей, кто удостоился права присутствовать сегодня в этом зале, что я не потерплю нарушения порядка в моем суде ни при каких обстоятельствах. Любой нарушивший его будет немедленно удален из зала, и ему будут предъявлены уголовные обвинения, включая неуважение к суду.

Одна из причин, вынуждающая меня сделать это заявление, заключается в том, что, возможно, в качестве свидетеля на данное заседание будет вызван генерал Моррис Уингейт, вероятный кандидат в президенты от своей партии. Если такое произойдет, здесь в дополнение к обычной охране, которая призвана наблюдать за порядком в зале, будут присутствовать многочисленные агенты секретной службы. Предупреждаю заранее: если кто-то планирует выступить с политическим протестом во время дачи показаний генералом, он окажется за решеткой. Надеюсь, я ясно выразился?

Судья сделал паузу, чтобы все осознали важность его заявления.

– Теперь к делу. Стороны готовы?

– Государство готово, ваша честь, – сказал Брендан Киркпатрик, вставая и обращаясь к судье.

Эми встала:

– Эми Вергано, адвокат мисс Келлер. Мы готовы приступить.

– Прекрасно. Мистер Киркпатрик, объясните свое отношение к возможности освобождения мисс Келлер под залог.

– Мы считаем, что в этом мисс Келлер должно быть отказано. Обвиняемая воспользовалась пистолетом, чтобы помочь сбежать Карлу Райсу из охраняемого крыла больницы. Во время побега она угрожала пистолетом четырем мужчинам. После побега мистер Райс убил несколько человек и нападал на других. Весьма вероятно, что мисс Келлер помогала ему в этих преступлениях. После слушания в Орегоне обвиняемую отправят в Калифорнию, где ей предъявят обвинения в убийстве и нападении, связанных с вторжением в особняк генерала Уингейта. Ее действия доказывают, что она представляет опасность для других и может скрыться. Помимо этого. Мисс Келлер испытывает патологическую ненависть к собственному отцу, генералу Моррису Уингейту. Если она будет на свободе, она может угрожать жизни кандидата в президенты.

Киркпатрик сел, встала Эми. Внутри ее все противилось тем аргументам, которые она сейчас собиралась выдвигать, но на ней лежала обязанность представить позицию своей клиентки, даже если она сама в нее не верила. Более того, у Ванессы все еще имелась возможность разрушить жизнь Эми и Райана, рассказав, что адвокат помогала ей прятаться.