– Что случилось дальше?

– Они очистили рану и удалили большую часть шрапнели, потом отобрали у меня почти всю одежду. Я должен был идти босиком, а они двигались кругами, чтобы путь был длиннее.

– И как долго вы шли?

– Понятия не имею. Знаю только, что до тюрьмы мы добирались очень долго.

– Что они с вами делали?

– Мне досталось. – Он резко рассмеялся. – Почему-то вьетнамцам особо нравилось издеваться над моими ногами. Однажды связали мне руки мокрым кожаным ремнем, и когда он высох, их едва не вывернуло из суставов. В другой раз они положили меня в стальной ящик и оставили на солнце.

– Чего они от вас хотели?

– Тут самое смешное. Меня не допрашивали, только пытали. Создавалось впечатление, что им не нужна информация, потому что они и так знали все, что знал я.

– Как же вы сбежали?

– Мы находились в деревне. Камер там не было. Меня держали в хижине, у которой стоял охранник. Ночью мне сковывали руки спереди и привязывали к столбу. Ноги тоже сковывали цепями. Мне удалось докопаться под столбом до твердой земли. Я засыпал яму, которую выкапывал, и разравнивал землю, как только начинало светать. Однажды я смог протащить свои цепи под столбом и освободиться. Когда появился охранник, я сломал ему шею цепью, как гарротой. У него в сапоге оказался нож. Им я убил того, кто караулил снаружи, нашел у него ключ, который подошел к моим кандалам, выбрался из лагеря и побежал. Я примерно представлял, где нахожусь, и знал, как выжить в лесу.

– Как вы умудрились попасть в Штаты?

– Я направился в Таиланд. Когда пересекал границу, то украл немного денег, купил фальшивое удостоверение личности и устроился на корабль матросом. До Сан-Франциско я добирался почти год. Я считал, что за мной должок, и начал искать Риверу. Но он был мертв, убит таким же способом, как я убил Эрика Гласса. А все улики указывали на меня. Вот когда я сообразил, что произошло. Уингейт уничтожил Подразделение и украл деньги из секретного фонда, а подставил меня, обвинив в убийстве Риверы и воровстве. Все купились, потому что Ванесса видела, как я убил конгрессмена.

Через несколько месяцев после смерти Риверы генерал вышел в отставку и поселился в своем особняке. Затем он вложил крупную сумму в «Компьютекс», компанию Саймона Брауна, занимавшуюся программным обеспечением. Связи в армии помогли Уингейту заключить выгодные для компании контракты. Пока она вставала на ноги, он жил на деньги покойной жены. Когда компания разбогатела, Саймон Браун умер. Повезло генералу, верно?

– Вы когда-нибудь пытались с ним поквитаться?

Карл покачал головой:

– Я устал, Эми, и мне все обрыдло. Жизнь в джунглях в течение стольких месяцев изменила меня. Я хотел покоя. Я ушел в подполье и был счастлив, живя вне общества. Черт, – улыбнулся он, – я многие годы не платил налоги, и никто меня не беспокоил. Что еще человеку нужно?

Когда Эми мчалась по вестибюлю больницы, опустив голову и ссутулив плечи, она не заметила Ванессу, стоявшую с другой стороны толпы репортеров. Ее сильно нервировали огромная толпа, свет телевизионных камер и выкрикиваемые вопросы. Даже если бы Эми принялась разглядывать журналистов, она все равно не признала бы свою клиентку, на которой был черный парик, густой макияж и темные очки. Она скорее напоминала репортера светской хроники, чем мешковато одетую представительницу дешевой газетенки.

Пока остальные репортеры ждали возвращения коллег, выбранных для присутствия во время предъявления Морелли формального обвинения, Ванесса отошла от остальных и заняла позицию за углом, рядом с кабинетом доктора Ганетта. После окончания процедуры тот вернулся вместе с Бренданом Киркпатриком. Через пятнадцать минут оба вышли из кабинета, и Ванесса услышала, как прокурор сказал, что идет в кафетерий, чтобы перекусить. Она дождалась, когда двери лифта закроются, затем тоже спустилась в подвал.

Ванесса сделала вид, что разглядывает горячие блюда, а доктор Ганетт положил на свой поднос бутерброд, яблоко и поставил стакан сока. Как только врач расплатился, Ванесса последовала за ним. Когда она заговорила, он как раз снимал целлофановую пленку с бутерброда.

– Доктор Ганетт, меня зовут Шерил Нейдиг, – сказала Ванесса и села на стул напротив доктора. – Я прилетела из Лос-Анджелеса, чтобы поподробнее разузнать о той игре Младшей лиги.

– Извините, я не могу об этом говорить.

– Да я сейчас на это и не рассчитываю. Я знаю, что вы обязаны хранить врачебную тайну.

Ганетт недоуменно взглянул на нее:

– Тогда что вы от меня хотите?

– Я работаю в кинокомпании «Феникс». Мы независимая компания, базирующаяся в Голливуде. Мы сейчас рассматриваем возможность снять телевизионный фильм по делу Морелли.

– Все равно я не вправе обсуждать с вами моего пациента.

– Вообще-то имеете, если получите разрешение от самого мистера Морелли. Уверяю вас, это будет в его финансовых интересах. Кстати, ваших тоже. Если он продаст нам права на свою историю, в фильме будет персонаж, основанный на вас.

– Вот как? Ну, я, право, не знаю…

– Мы не можем использовать ваше имя, если только вы сами не захотите этого, но ведь мистер Морелли был ранен и находится в больнице. Разумеется, в фильме обязательно должен быть доктор, к тому же нам понадобится технический консультант, чтобы фильм был как можно правдоподобнее. – Ванесса одарила доктора своей самой сексуальной улыбкой. – Вас это не интересует?

– Ну, я не знаю… Что мне придется делать?

– Да все проще простого. Вы будете руководить технической стороной, чтобы наши актеры вели себя как настоящие врачи, объясните разные медицинские процедуры, и все в таком духе. Если захотите, мы можем даже придумать для вас Небольшую роль. – Ванесса улыбнулась. – Кто знает, может быть, это положит начало новой карьеры для вас…

Ганетт явно заинтересовался, но нервничал.

– Сначала мне следует обсудить этот вопрос с администрацией больницы.

– Значит, вас это интересует?

– Возможно.

– Вам, разумеется, заплатят.

– Да?

– Гонорар надо будет обсудить, но – только не говорите никому, что я вам сказала, – сумма от десяти до двадцати пяти тысяч вполне реальна.

– Что же, это справедливо. Когда я могу сказать вам о своем решении?

Ганетту явно хотелось стать кинозвездой. Ванесса улыбнулась:

– Давайте я позвоню вам завтра?

– Договорились.

– Замечательно. Дайте мне номер вашего рабочего телефона.

Доктор продиктовал ей номер, и Ванесса сделала вид, что записывает его в блокнот, который достала из сумки. Затем убрала блокнот и встала.

– Я свяжусь с Лос-Анджелесом и скажу, что вы заинтересованы. Мой босс будет в восторге.

По дороге назад в офис Эми едва сдерживала волнение. Джордж Френч предупредил ее, что не стоит слишком верить той истории, что рассказал Морелли, но она была уверена, что тот не лжет.

Как только она уселась за свой письменный стол, то сразу позвонила психиатру.

– Джордж, это я, Эми. Я только что вернулась из больницы.

– И как все прошло?

– Морелли рассказал мне все, только зовут его не Морелли.

– И как он себя теперь называет?

– Это глубоко конфиденциально, Джордж. Вы поймете, что об этом ни с кем нельзя и словом обмолвиться после того, как я вам все расскажу.

– Насчет этого можете не волноваться, Эми.

– Ладно. Морелли говорит, что его настоящее имя Карл Райс и что он дезертировал из армии в восемьдесят шестом году. Если он говорит правду, это настоящая сенсация.

– Что вы имеете в виду?

Эми рассказала, что, по словам Карла, он служил в секретном Подразделении, которым руководил генерал Моррис Уингейт. Потом упомянула о выполняемых им заданиях и о том, что он утверждает, будто убить конгрессмена Гласса ему приказал лично генерал Уингейт.