– Кто ваш друг?

– Это Джордж Френч. Он психиатр.

Морелли устало улыбнулся:

– Значит, так я буду защищаться? Косить под сумасшедшего? Я избавлю вас отлипших хлопот, Эми. Номер не пройдет. Я вполне вменяем.

– Вам не обязательно быть психом, чтобы защита основывалась на определенных аргументах. Доктор Френч просто хочет задать вам несколько вопросов.

– Это конфиденциально? Останется между нами?

– Разумеется, – уверила его Эми.

Морелли пожал плечами и жестом пригласил их садиться на стоящие у стены стулья.

– Располагайтесь. Все равно у меня нет более интересного занятия.

Эми и доктор подтащили стулья ближе к кровати и сели. Джордж положил на колени блокнот в желтую линейку и написал заголовок.

– Не возражаете, если я буду звать вас Дэном? – спросил он.

– Да хоть горшком, только в печь не ставьте, – пошутил Морелли, чтобы показать, что относится к вопросам доктора не слишком серьезно.

Френч засмеялся:

– Мне бы хотелось кое-что о вас узнать, прежде чем мы перейдем к событиям на бейсбольном ромбе. Не возражаете?

Морелли немного поежился, но кивком выразил согласие.

– Чудно. Начнем с самого простого. Где вы росли?

– В Калифорнии.

– Где именно в Калифорнии?

– В Сан-Диего.

Морелли говорил Эми, что рос в семье военного, и они постоянно переезжали. Теперь он говорил доктору Френчу другое.

– Братья или сестры есть?

– Нет.

– Мать жива?

– Нет.

– Отец?

– Понятия не имею.

– Вы не ладили?

– Он нас бросил, когда я был ребенком.

– Ваша мама вторично не вышла замуж?

– Нет.

Доктор Френч что-то записал, прежде чем продолжить интервью.

– Уже сделали глубокие психологические выводы, доктор? – спросил Дэн.

– Пока только тринадцать, – ответил Френч с улыбкой.

– Трогательно, – ответил Морелли. Он пытался вывести Джорджа из себя, но у него хватило ума понять, что доктор на провокации не поддается.

– Не скажете ли вы мне, в какую среднюю школу вы ходили? – спросил Френч.

– Святого Мартина.

Джордж явно удивился.

– Вы, похоже, из очень обеспеченной семьи.

– Я получат стипендию.

– Тогда вы, очевидно, прекрасно учились.

– Высшие баллы почти по всем предметам.

– Как насчет спорта?

– В средней школе много чем занимался, но в школе Святого Мартина в организованных спортивных мероприятиях не участвовал. Я держался обособленно и старался получше учиться.

– Какие предметы больше всего нравились?

– Математика. Физику любил.

– Вам в этой школе нравилось?

Дэн пожал плечами:

– Было несколько отличных преподавателей. А учащиеся – совершенно из другого мира. У нас не было почти ничего общего.

– У вас были близкие друзья?

На лицо Морелли будто туча набежала.

– Я не хочу об этом говорить.

– Вы были знакомы с Ванессой в средней школе, – сказала Эми.

Морелли совсем расстроился.

– Да, с Ванессой. Я ее знал. Но я не буду об этом говорить, так что давайте двигаться дальше.

– Ладно, – не стал настаивать Джордж. – А как насчет колледжа?

Дэн не ответил.

– Мистер Морелли?

– Никакого колледжа. Вместо него Вьетнам. Меня призвали в армию.

– Вы не хотели идти в армию?

– Я сам не знал, чего хотел. Все было слишком сложно.

Эми показалось, что она услышала в голосе Морелли горечь и печаль.

– Где вы проходили основную подготовку? – спросил Френч.

– Форт-Льюис.

– Это была обычная подготовка?

– Ну да. – Морелли помолчал, что-то вспомнив. – Были еще тесты. Мне кажется, они не входили в обычную основную подготовку.

– Какие тесты?

– Во время основной подготовки мы все сдавали тесты: на коэффициент умственного развития, знание языка и все такое. Сначала мы сдавали эти тесты группами, но вскоре меня начали выделять. Мне могли позвонить в субботу утром или вечером среди недели и заставлять сдавать эти тесты с еще двумя или тремя парнями. Нам было приказано об этом не распространяться. На этот счет там существовали очень строгие правила. Но я однажды разговорился с одним из этих парней, которому тоже было любопытно. Выяснилось, что его родители – эмигранты из России, так что он бегло говорил по-русски. Он знал, что один из парней говорил на каком-то азиатском языке, а другой изучал русский в колледже.

– А вы?

– Вот тут я ничего не мог понять. Я знал французский в объеме средней школы, отметки у меня были хорошие. Но этот парень говорил по-русски без всякого акцента.

– Что-нибудь необычное произошло во время основной подготовки?

– Ну, это нельзя назвать необычным. Скорее неожиданным.

– Что именно?

– Куда меня направили. Нам всем предложили указать, что мы предпочитаем в смысле ПИО. – Заметив недоумение Эми, он пояснил: – Продвинутое индивидуальное обучение.

Я написал, что хочу учиться в офицерской школе, затем – служить в специальных войсках. Меня направили в Холаберд. Это совсем близко от Балтимора.

– Что происходило там?

– Разведывательная подготовка.

– Но вы не высказывали предпочтения разведке, не так ли?

– Нет. Но не мое дело было задумываться почему, верно? Я смирился с программой.

– Чему вас научили в Холаберде?

– Всякие разведывательные вещи. Как следить за кем-то, как войти в запертое помещение, электронное наблюдение.

– Подслушивание?

– И другие милые навыки, – улыбнулся Морелли. – Еще нас время от времени выводили в поле. Так это называлось.

– Приведите пример.

– Ну, я выбирал имя в телефонной книге и ходил за этим человеком весь день. Еще я устанавливал «жучки» в офисе одной фирмы. Я влез туда ночью и установил «жучок». Потом мы часами слушали скучнейшую дребедень. Через несколько ночей я снова залез туда и снял «жучок».

– Что бы случилось, если бы вас поймали?

– Одного парня поймали. Армия все уладила. Если ловили копы, то вообще все было в порядке. Они знали, чем мы занимаемся время от времени. Если же ловили гражданские, то посылали полковника с целой коробкой медалей. Сначала он взывал к патриотизму этого парня, потом к его кошельку. Если и этот номер не удавался, парню намекали, завуалированно, естественно, насколько трудной может стать его жизнь.

– Во время вашего пребывания в Форт-Холаберде случалось что-нибудь необычное?

Морелли кивнул:

– В конце четвертого месяца моего там пребывания меня вызвали с тренировки и велели идти к старшему офицеру базы. Меня ждали два «зеленых берета», оба при полном параде. Они сказали, что хотят, чтобы я подал заявление для подготовки к службе в специальных войсках. Дескать, мои успехи произвели на них глубокое впечатление, и я для них подхожу. Все говорилось без напряга, льстило самолюбию. Мне внушили, что меня выбрали из многих других, и намекнули о секретных поручениях и заданиях, связанных с большим риском. Не забывайте – я был пацаном, к тому же очень впечатлительным. Эти «зеленые береты» вышли прямиком из фильмов Джона Уэйна: вся грудь в нашивках и орденских колодках. И еще подстегивала мистика специальных войск.

Джордж улыбнулся:

– Полагаю, что вы согласились.

– Еще как. Как только я закончил курс в Холаберде, меня направили в Форт-Беннинг, штат Джорджия, где три недели учили прыгать с парашютом. Затем пришла очередь специального военного центра в Форт-Брэгге, Северная Каролина.

– Чем вы там занимались?

– Интенсивной физической подготовкой и искусством выживания. Там имелась полоса препятствий длиной в пять миль, мы учились лазать по горам и сооружать веревочные мосты. Наука выживания – настоящий кошмар. Они бросали нас в соленую воду на отдаленном побережье. Мы должны были суметь выбраться на берег и выжить там. Ну, знаете, какие растения можно есть в определенной местности, как разжечь костер, прямо наука для бойскаутов. Затем началось обучение по специальности. В специальных войсках основное подразделение состоит из двух офицеров и десяти рядовых. У каждого человека в подразделении своя специальность. Среди них были саперы, которых учили обращаться со взрывчатыми веществами, связисты, медики, радисты, лингвисты, знатоки оружия и эксперт по психологическим операциям. Последним как раз был я.