Чашка трубки представляет Землю, а горящая курительная смесь и пылающие камни — Огонь. Вода прсдставлепа водой в тыкве, а Воздух — сладким запахом трав. Сама парная символизирует чашку трубки (в которой символически «курятся» молитвы) и материнскую утробу. Хотя есть много толкований того, что чем символизируется и у разных народов парные по-разному устроены, эта церемония всегда предназначается для очищения тела и души (тела — через потение, а души — через символический ритуал). Считается, что «лунное время» женщин — это их форма очищения. В то время как у мужчин есть только парная, у женщин есть парная плюс менструация.

При моем первом опыте парной было двадцать человек, сжатых так тесно, что можно было совершать только самые незначительные движения. Дверная заслонка была закрыта. Я лихорадочно подсчитывал количество кислорода в хижине и делил его на число потребителей. Результат не внушал оптимизма. Жар от тел был невыносим. Когда внесли первые камни, парной лидер сказал, что мы увидим наших духов. Я начал было высматривать духа, но жар был так силен, давка так неудобна, а кислорода — так мало, что я запаниковал. Затем я осознал, что я и в самом деле увидел свой дух, ибо я увидел свой собственный страх. Поскольку одним из условий собрания было то, что никто из участников не должен самовольно уходить, мне оставалось только поверить в свою волю к жизни и в связь с землей, а также в моих парных братьев и сестер. Уйти было в любом случае невозможно, поскольку единственный путь наружу лежал через красные от жара камни. Я обратился с молитвой к земле, попросив ее дать мне силу и спокойствие, и сразу же смог расслабиться.

Наш парной лидер предложил нам положить руки на землю и помолиться ей. Я заметил, что земля была прохладной. Мои руки так и не отрывались от земли до конца парной церемонии. Я подумал, что это очень хорошая техника демонстрации нашей зависимости от земли. Фактически, парной лидер хотел внушить нам идею необходимости защищать землю, ибо она дала нам так много, а мы обращаемся с ней так неблагодарно.

В маленькой хижине все участники должны были работать вместе. Когда трубку передавали по кругу, каждый помогал соседу нащупать ее в темноте. Ведущий подчеркивал, что мы должны были помогать и поддерживать друг друга. Это создавало чувство общности и взаимопомощи. Требование не покидать хижину также было символически важным. Как бы ни было в парной жарко и неудобно, мы все были вынуждены работать вместе, чтобы выжить. Разве не так же обстоит дело и с нашей планетой в целом? Мы не можем покинуть землю, какая бы наша планета ни была загрязненная и перенаселенная, — можем только работать вместе, чтобы вместе выжить. Пути к отступлению нет. Вера в грядущее обновление земли, в период великих геологических катаклизмов, которые начнутся примерно в конце этого десятилетия, присуща многим индейским племенам. Поэтому вера в сильные общины, подготовленные к выживанию в пустыне, тоже широко распространена.

После четырех сеансов мы вышли из парной; несколько участников потеряли сознание. Следующая группа парилась, похоже, еще интенсивнее. Мы слышали крики и стоны, а когда их ритуал закончился, они еле выползали наружу.

Поиск видения и парная — это лишь две из разнообразных богатых традиций индейских народов. Надеюсь, что их описание позволило вам ощутить вкус этой мощной, обращенной г к природе культуры.

Есть еще одна «культура», о которой я хотел бы поговорить, — наука. Я включаю науку в число культур, поскольку она имеет свои собственные правила, свои точки зрения и оказывает свое воздействие на образ жизни граждан, ориентированного на науку общества. Городской образ жизни во времена научно-технической революции совершенно отличается от образа жизни деревушки, затерянной где-то в джунглях. И отличается не только явным технологическим прогрессом, но и тем, как этот прогресс влияет на культуру.

Научные общества (то есть организации ученых, работающих в определенных отраслях знания) начали расправлять плечи примерно в XVI в. в Европе, становясь независимыми от политической власти церкви. Католическая церковь, вынужденная мириться с растущим влиянием ученых и уважением к ним со стороны общества, могла утешаться тем, что ученые придерживались политики невмешательства в духовные вопросы. Наука предпочитала заниматься только материальным миром и оставляла познание духа церкви. Наука, таким образом, стала методикой описания физических феноменов и открытия причинных связей между этими феноменами.

Церковная власть ограничивала круг тем научных исследований и строго следила за тем, чтобы запрет не нарушался. Хотя многие ученые были членами или даже лидерами мистических орденов, их верования или точки зрения по ряду вопросов тщательно скрывались, чтобы не создавать проблем для научных организаций.

Все эти ограничения создавали специфическую структуру науки. Сегодня, когда наука пользуется таким же уважением, как и организованная религия, и больше не должна склонять голову перед авторитетом церкви, она, казалось бы, должна расширить свои горизонты. Но, как это бывает со всеми движениями и традициями, когда структура уже установлена, ее трудно изменить.

Эта структура основана па фундаментальном отделении наблюдателя от наблюдаемого, ума от физического мира и индивидуума от его окружения. О связи между индивидуумом и окружением, сердце магических учений, говорить строго избегается, за исключением, разве что, экологии, которую я отношу к наукам нового поколения. Квантовая и релятивистская физика — это тоже новые науки, которые прорвали ограничения традиционной науки.

Влияние этих «новых» наук сейчас уже начинает ощущаться на культурном уровне. Интерес к экологии и объединению научных и духовных сфер во многом способствовал росту интереса к Тайцзи, традиции американских индейцев и другим альтернативным путям. Но чувство отдельности и изолированности, происходящее от видения мира как изолированных мертвых объектов, управляемых математическими законами, все еще доминирует в нашей культуре. Идея личного роста, поиска видения и медитации только начинает покидать область смешного в сознании большинства людей.

Многие из нас до сих пор верят, что наука когда-нибудь решит все наши проблемы и что медитация и духовные занятия — это рудименты невежественного и варварского прошлого. Однако возможность уничтожения всей жизни на земле заставила кое-кого призадуматься: может быть, жизнь — это больше, чем математика, прибыль и новые потребительские товары. Наука сама по себе — не больше чем один из способов познания. И в ее методах нет ничего, что ограничивало бы науку ее нынешними горизонтами. Все ограничения такого рода имеют политическое происхождение, и я верю, что со временем они отпадут.

С моей точки зрения, существуют два основных принципа в науке, которые в настоящее время претерпевают некоторые изменения. Один из них — линейно-причинный принцип. Согласно ему, одно событие вызывает другое. Затем второе событие является причиной третьего и так далее, в линейной последовательности. Так и работает вся вселенная. Эта точка зрения, очевидно, отражает наш способ мышления. При логическом мышлении одна мысль, действительно, следует за другой. Тогда мир — воистину, продукт мышления. Это естественный результат западной мистической основы западной культуры.

Другой принцип — это принцип солнечной системы, единственной мощной центральной сущности, окруженной меньшими сущностями, которые притягиваются к ней. Старая модель атома с ее центральным ядром и окружающими ее электронами построена по этому же принципу.

Но давайте рассмотрим еще один принцип, основанный на модели нервной системы. Хотя головной мозг — это самое большое единое скопление нервных синапсов (сигналообмен-ных контактов между нервами), в теле есть еще несколько меньших скоплений, «ганглиев», например солнечное сплетение. Многие из нервных сигналов тела никогда не достигают мозга, но передаются через солнечное сплетение. Нервная система, таким образом, более децентрализована в смысле энергии. Кроме того, нервная система — система интегрированная. Это значит, что всякая активность отдельных нервов постоянно влияет на все нервы. Мускульная, эндокринная и прочие деятельности тела, находясь под влиянием нервной деятельности, и сами, в свою очередь, воздействуют на нервы. Невозможно выделить линейную последовательность действий нервов, которая бы описывала все функционирование нервной системы.