– Мы не сможем жить вместе, – сказала она негромко, но твердо.

– Врачи сказали, что мне не рекомендуется жить одной.

Лия была поражена:

– Что ты сказала?

Джессика отвела глаза:

– У меня… больное сердце.

Лия молча подошла к телефону и сняла трубку:

– Кто твой лечащий врач?

Джессика пришла в ярость:

– Ах так? Ты мне не веришь?

– Почему же не верю? – Лия уклонилась от прямого ответа. – Просто я хочу побеседовать с твоим врачом.

– Сегодня суббота, у него нет приема.

– Возможно, у него дежурство в больнице. В любом случае можно ему позвонить.

Джессика поджала губы:

– Ну что ж, если тебе так хочется знать, мое состояние не представляет угрозы для жизни.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Мне предписано регулярно принимать лекарство.

– Значит, ты хотела добиться своего хитростью?

– Ты неблагодарная дочь, Лия. – Джессика сверкнула глазами. – Законченная эгоистка.

Лия взяла себя в руки:

– Я выхожу замуж за Дэлтона.

Джессика встала и выпрямилась в полный рост, обливая дочь невыразимым презрением.

– Он разобьет твое сердце. Ты сама ко мне приползешь. Вот увидишь.

У Лии на глаза навернулись слезы. Мать не сказала ей ни единого доброго слова. Она не могла припомнить, чтобы Джессика когда-нибудь обняла или поцеловала ее.

– Буду рада видеть тебя на венчании, но, если тебе это неприятно, можешь не приходить. – Лия смотрела матери прямо в глаза. – Но больше я не позволю тебе мною помыкать. Разумеется, я тебя не брошу. Но отныне я буду сама принимать решения.

Губы Джессики тронула ироническая усмешка.

– Странно, что моя родная дочь так глупа.

У Лии брызнули слезы. Тут она услышала, как хлопнула входная дверь.

Этот тягостный разговор звучал у нее в ушах до самого вечера. В обычное время Лия зашла в детскую, чтобы почитать Коти на ночь. Она присела на краешек кровати и обняла сына. От его маленькой, крепкой фигурки приятно пахло шампунем.

– Наконец-то, мама, – сказал он, как взрослый.

– Чем занимаешься, ковбой? – спросила она, глядя, как он выводит какие-то линии в альбоме, лежащем у него на коленях.

– Я строю шалаш на дереве. Как ты думаешь, Дэлтон мне поможет?

– Наверняка.

– Хочешь, нарисую, какая у меня будет лесенка?

– Нарисуй.

Коти провел две параллельные линии через всю страницу. Лия обратила внимание на его авторучку: серебристую и необычно тонкую. Раньше она никогда ее не видела. Это явно была очень дорогая вещица.

– Коти, малыш, покажи-ка мне эту ручку. Откуда она у тебя?

– Под буфетом нашел. У меня туда шарик от пинг-понга закатился. – Коти пожал плечами. – Полез за шариком, а нашел вот это. Классная штуковина, правда?

Лия молча разглядывала ручку. Ей удалось разобрать надпись, выгравированную мельчайшим шрифтом: «Компания взаимного страхования. Дж. Т. Партридж». Лия ахнула.

– Что такое, мамочка?

Лия ответила не сразу.

– M-м… ничего особенного, дорогой. Все в порядке.

Перед тем как уйти, она добавила:

– Сейчас вернусь. Мне только нужно позвонить в одно место. В полицию.

Коти проводил ее широко раскрытыми глазами. Лия чему-то засмеялась коротким смешком.

– Вы не передумаете?

– Ни в коем случае, – убежденно сказала Лия.

Бекки Чилдресс улыбнулась:

– Я настроена точно так же, хотя не знаю, чем все это кончится.

В глазах Лии мелькнул недобрый огонек.

– Надеюсь, Куперу воздастся полной мерой.

Бекки позвонила ей через несколько дней после той сцены, которую устроила Джессика. Лия до сих пор не могла без содрогания вспоминать ту субботу. После ухода матери, ночью, лежа в объятиях Дэлтона, она поделилась с ним своими переживаниями. Он успокоил ее и добавил, что Джессике не останется ничего другого, кроме как примириться с реальностью.

Дэлтона задело высокомерие будущей тещи, но Лия с благодарностью отметила про себя, что он проявил такт и здравый смысл.

Теперь она задалась одной целью: навсегда отбить у Купера Андерсона охоту приставать к подчиненным с гнусными домогательствами.

– Хотелось бы верить, – подхватила Бекки.

Секретарша ее адвоката принесла им с Лией по чашечке кофе.

– Дело верное, – вставил Джерри Нортон, потирая лысину. – Мы его возьмем за горло.

– Я намерена потребовать миллион долларов в возмещение морального ущерба, – сказала Бекки. – Жаль только, что это будет гражданское дело, а не уголовное.

– Это не столь важно, – заметила Лия.

– Не представляю, как я наберусь смелости рассказать суду, что этот подлец со мной делал. – По лицу Бекки пробежала тень.

Лия сжала ей руку:

– Я тоже не нахожу себе места. Но мы обязаны положить конец его мерзостям. У нас нет другого выхода.

– Вы правы.

– Итак, миссис Фрейзер, чем конкретно вы можете нам помочь? – Нортон перешел к делу.

Прошло некоторое время. Лия дала на суде показания о том, как Купер прижал ее у шкафа и неоднократно оставлял непристойные сообщения на ее автоответчике.

На основании показаний потерпевших суд признал Купера виновным.

Выходя из зала суда, Лия подняла глаза и увидела Дэлтона, сидящего в заднем ряду.

Он улыбнулся ей и подмигнул.

Лия мысленно поздравила себя с победой. У нее появился еще один повод для торжества. Может быть, сегодня вечером они сообщат Коти, что собираются пожениться.

Она летела как на крыльях.

С Партриджа градом катился пот. Да еще к горлу подступила тошнота.

Гадюка! Это слово звенело у него в голове с тех пор, как Лия Фрейзер посадила его в лужу. А Эллен Тибодо? Эта тоже не лучше. Как он ненавидел их обеих!

Джей Ти до сих пор не мог поверить, что эта толстуха инсценировала кражу только для того, чтобы потаскун-муженек вспомнил наконец, что у него есть законная супруга. Это же чистой воды преступление. Когда Лия Фрейзер швырнула ему в физиономию сверток с драгоценностями и прокрутила магнитофонную запись, он кинулся к дому Тибодо.

Горничная, как и следовало ожидать, не пустила его на порог: дескать, миссис Тибодо уехала на курорт. Вот стерва! Какой еще, к чертям собачьим, курорт?! Наверняка помчалась к своему адвокату, чтобы вовремя прикрыть задницу.

Партридж представил себе, как это могло выглядеть, но ухмылка очень скоро сползла с его лица, тем более что перед его мысленным взором опять возникла Лия Фрейзер. Отчаянная баба, этого у нее не отнимешь.

Но она обошла его на повороте, и это ей даром не пройдет. Однако сейчас надо было спешить на встречу с боссом.

У Джея Ти засосало под ложечкой. Он выудил из заднего кармана носовой платок и промокнул пот на лбу. Будь проклята эта жара! Он дорого бы дал, чтобы оказаться где-нибудь на Аляске.

– Провались все к чертям! – буркнул он, заглушил мотор и вылез из машины.

Может, еще и обойдется, успокаивал он себя. Зачем беспокоиться раньше времени? Может, босс вызвал его, чтобы поощрить за усердие, – ему ведь не известны досадные подробности.

Джей Ти напустил на себя радостно-самоуверенный вид. Он был убежден, что Лия Фрейзер не решилась донести на него начальству. Она просто сотрясала воздух пустыми угрозами. Типичная женская манера.

А хоть бы и донесла. Он сумеет за себя постоять. В конце концов, что он такого сделал? Ну, пошарил у нее в доме. А кто докажет, что это был именно он?

При подходе к кабинету босса Джей Ти окончательно взял себя в руки. Секретарша сразу пригласила его войти.

– А, это вы, Партридж. Садитесь.

В присутствии Джозефа Стокса на Партриджа всегда находил столбняк. Босс выглядел как боксер-тяжеловес: его отличали соответствующие жесты, телосложение, манера разговора и даже приплюснутый нос.

– Я удивился, что вы меня вызвали, – светским тоном произнес Партридж и прикусил язык. Ему каждый раз случалось ляпнуть что-нибудь не то.