– По-моему, у дамы нет слов.

Она выдержала его взгляд.

– Возможно, дама не совсем поняла…

– Ах вот как! Хочешь ли ты, чтобы, не забывая традиции, я повторил это, опустившись на одно колено?

Карен покачала головой, и Макс, отведя с ее лба прядь волос, тихо спросил:

– Ты выйдешь за меня замуж?

В среду утром Томас хозяйничал в кухне Прэгеров один. Всю ночь его жену терзал кашель, и он решил дать ей поспать лишний часок, пока сам готовил для миссис Прэгер завтрак.

Заварив чай и положив в серебряную вазочку ее любимый английский мармелад, Томас набрал внутренний номер телефона хозяйки, чтобы узнать, как сегодня утром ей следует приготовить яйцо. Трубку никто не взял.

Удивленный, он снова взглянул на часы. Полвосьмого. Обычно к семи часам миссис Прэгер уже давно на ногах. Наверное, сегодня она тоже заспалась. Вот и славно! Хороший сон ей только на пользу. Хотя следует признать, последние дни миссис Прэгер выглядит гораздо лучше. Возможно, из-за предстоящего путешествия во Францию, а может, из-за этой ее новой прически. Томас пожал плечами. Как бы то ни было, слава Богу, что она наконец выходит из своей раковины и пытается начать новую жизнь.

В семь сорок пять Томас снова позвонил. Не позднее одиннадцати миссис Прэгер должна приехать в аэропорт, и ему хотелось быть уверенным в том, что у нее будет достаточно времени, чтобы дать ему последние указания. Хозяйка так серьезно ко всему относится, хотя и знает, что он может поддерживать порядок в доме и с закрытыми глазами.

Лишь после восьми долгих гудков Томас повесил трубку. Затем, положив тост под крышку, чтобы не остыл, отправился наверх. Постучавшись и несколько раз окликнув хозяйку по имени, он вошел в спальню и, к своему удивлению, обнаружил, что постель на ночь не расстилалась.

Томас побежал вниз по лестнице, полный самых ужасных предчувствий, и стал поспешно заглядывать в одну комнату за другой. Он даже проверил солярий, хотя не сомневался в том, что никого там не найдет. Со дня смерти Джеми в эту комнату еще ни разу не входили.

Подумывая о том, что следует разбудить жену, Томас через холл побежал в кабинет мистера Прэгера. Раздвижные стеклянные двери были широко открыты, и зеленые шторы колыхались на ветру. Томас вздохнул с облегчением. Ну конечно же, миссис Прэгер в бассейне! И как только он раньше об этом не подумал? С недавних пор хозяйка проводит там много времени.

Томас почти спустился с выложенной плитами лестницы, когда увидел медленно качавшееся в воде нагое тело.

Попрощавшись со Стью, который возвращался в Лос-Анджелес на совещание по поводу предстоящих съемок «Окаменевшего леса», они поехали в порт. Там Карен собиралась присоединиться к съемочной группе «Сожалений» и нескольким избранным гостям, чтобы на весь день отправиться в Монте-Карло.

– Я буду скучать, – пробормотал Макс, провожая ее.

– Ты правда не хочешь поехать с нами? Уверена, что никто не стал бы возражать…

Но каким бы заманчивым ни казалось это приглашение, Макс чувствовал, что должен от него отказаться.

– Не надо давать репортерам пищу для сплетен, – сказал он, заботясь прежде всего о Карен.

– Хорошо. Ты меня встретишь?

– Конечно. В восемь часов. Пообедаем где-нибудь за городом, подальше от фотовспышек.

Карен надела очки от солнца и, глядя на Макса поверх стекол, заметила:

– Почему бы нам не остаться в номере и не заказать обед прямо туда? Устроим настоящий пир. – Она озорно посмотрела на Макса. – После целого дня, проведенного в море, у меня будет волчий аппетит.

От ее улыбки, дразнящей и таинственной, Макс испугался, что не сможет дождаться вечера.

Позавтракав, Макс вернулся в «Маджестик». Ему передали, что было два звонка: от репортера из журнала «Тайм» и от Джада Гринфилда. Зная, что друг не станет беспокоить по пустякам, Макс сразу набрал его номер.

– Что стряслось, приятель? – спросил он, когда адвокат поднял трубку.

Джад, обычно такой вежливый, не стал тратить время на формальности.

– Случилось несчастье, Макс. Дело в том, что Луиза…

В тот же вечер в восемь пятнадцать, когда экскурсионный корабль входил в Каннский порт, первым, кого увидела она, был Мишель Лемэн.

– Идемте со мной, – тотчас же заявил администратор, взяв ее за руку и собираясь отвести к поджидавшему такси.

– Мишель, прошу вас, только не сейчас. – Раздраженная тем, что в столь поздний час он намерен затащить ее на какое-то очередное мероприятие, Карен попыталась вырвать руку. – Меня встречает Макс, и…

– Нет, он вас не встречает. – Мишель показал куда-то за свою спину. – Пожалуйста, садитесь в машину, пока вас не догнали. Сейчас я вам все объясню.

Тут только Карен заметила мчавшихся к ним со всех ног нескольких репортеров во главе с Абигейл Ньюэн.

– Да в чем дело? – спросила Карен уже в такси. – Что, собственно, случилось?

– До отеля «Напуль» и обратно, – по-французски ответил Мишель на вопросительный взгляд водителя.

– Что вы делаете? Я не собираюсь в «Напуль». Я вообще никуда не хочу ехать.

– Я лишь сказал шоферу проехать до отеля и обратно, чтобы отвлечь внимание, – объяснил Мишель.

– Но зачем? Что этим репортерам надо?

– Вы. И желательно, хорошо зажаренная.

По ее спине пробежал холодок.

– Что произошло, Мишель? Где мистер Прэгер?

– Вы ничего не слышали во время круиза?

Карен покачала головой.

– Луиза Прэгер скончалась. Похоже на самоубийство.

– О Господи! – Карен невольно зажала рукой рот, упав на спинку сиденья. – Когда?

– Прошлой ночью. Сегодня утром дворецкий обнаружил ее в бассейне.

– Какой ужас! А где Макс? – повторила Карен.

– Улетел домой в Штаты.

Карен выпрямилась.

– В Штаты? Не дождавшись меня? Даже не поговорив со мной?

– Как только Максу сообщили, ему пришлось мчаться в Париж, чтобы успеть на «Конкорд» до Нью-Йорка, – объяснил Мишель. – Он пытался дозвониться на корабль, но линии были заняты. Мистер Прэгер обещал связаться с вами.

Карен молчала. Да что это с ней? Почему вдруг такая обида? Внезапная смерть Луизы – это ужасная трагедия, и Макс просто обязан был немедленно вернуться домой.

– Когда его самолет будет в Нью-Йорке? – спросила Карен.

Мишель взглянул на часы.

– Через десять минут.

– Тогда отвезите меня, пожалуйста, в мой отель. Я хочу быть на месте, когда он позвонит.

– Там вас поджидает толпа репортеров, – предупредил Мишель.

– Плевать! Я хочу к себе.

Наклонившись вперед, он похлопал шофера по плечу:

– В «Карлтон», пожалуйста. К служебному входу. – И, уже глядя на кинозвезду, добавил: – Надеюсь, там никто не караулит.

Карен кивнула, едва слушая его.

– Расскажите мне о Луизе. Макс знает, почему она?..

Администратор покачал головой:

– Пока еще ничего не известно.

Полная неожиданной грусти, Карен тяжело вздохнула. Хотя от Макса она слышала о Луизе совсем немного, но чувствовала, что каким-то образом странно связана с этой тихой несчастной женщиной. Наверное, потому, что она тоже была матерью, боготворившей своего ребенка. А может быть, потому, что Луиза так долго оставалась женой Макса…

– Спасибо, что спасли меня от папарацци, – поблагодарила Карен, понимая, каким незаменимым помощником оказался для нее Мишель, идеально выполнявший обязанности администратора; гораздо более полезным, чем она имела основания ожидать от обычного агента по рекламе и связям с прессой. – Могу я и впредь на вас рассчитывать?

– Конечно.

– Мне бы не хотелось появляться сегодня на запланированном банкете. Я совсем не готова к тому, чтобы веселиться и отвечать на глупые вопросы.

– Я прямо сейчас передам организатору ваши извинения.

Машина остановилась перед служебным входом, возле которого, к счастью, никого не оказалось, и Мишель быстро вышел. Открыв перед Карен дверь, он через узкий коридорчик провел ее к служебному лифту.