– Я миссис Мастерс.

– Можно мне войти на минутку? – спросил он осторожно. – Я пришел насчет вашего супруга.

– Вы один из его матросов?

Ее голос, тихий и нерешительный, заставил его гадать, не испугала ли ее его грубая наружность. Судя по ее дрожащим рукам, теребившим передник, он уже совершил какую-то оплошность.

– Нет, мэм. Позвольте представиться. Я Брюс Макгрегор, капитан «Ангельской леди». Меня попросил зайти к вам мистер Харрис, партнер вашего супруга.

– И какова цель вашего визита? – резко спросила она.

Лидия не осмелилась отойти в сторону. Кто знает, как быстро перечеркнет она восемь лет безупречной супружеской жизни, если он перешагнет порог!

– Мэм, не знаю, как и сказать вам. Возможно, если вы присядете, будет лучше.

Она смерила его ледяным взглядом, пытаясь скрыть свое необъяснимое влечение к нему.

– Капитан, сомневаюсь, что ваши известия, какими бы они ни были, способны удивить меня, особенно если касаются моего мужа. Выкладывайте, и покончим с этим.

Продолжая сохранять терпение, Брюс тем не менее недоумевал, почему она смотрит на него сердито, как на пеликана, отрыгнувшего в ее чистый белый передник кошелку полупереваренной рыбы. Тогда как он всего лишь пытается помягче сообщить ей трагическую новость.

– Ваш муж и корабль погибли в море. Спаслись только двое.

– Большое спасибо, – ответила она деловым тоном, словно они обсуждали погоду, и начала закрывать дверь, но он просунул в щель ногу.

– Я еще не закончил, миссис Мастерс.

– Но я закончила!

Брюс почувствовал, что закипает.

– Мадам, я оставил на веранде морской сундук вашего мужа.

– О! – Она слегка приоткрыла дверь. – Может, вы занесете его внутрь? – Он кивнул. – Хорошо, – сказала она. – Встречу вас у парадной двери, капитан.

Без дальнейших препирательств Лидия притворила дверь, сняла передник и торопливо направилась в прихожую. К ее появлению там Брюс Макгрегор уже стоял на крыльце с сундучком ее мужа на плече.

Внутри все свидетельствовало о преданной любви хозяйки к чистоте и порядку.

Слева находилась гостиная. Комнату справа занимал ткацкий станок с прялкой. Веретена с пряжей стояли аккуратными рядами и выглядели неприкосновенными, как и сама женщина.

– Прошу вас следовать за мной, капитан.

Она шла впереди по узкой лестнице, красиво покачивая бедрами, что Брюс не замедлил оценить, поскольку долго находился в море. На лестничной площадке она помедлила. Предположив, что нужно занести сундук в ближайшую спальню, Брюс открыл первую дверь справа от себя.

Солнечный свет, льющийся сквозь кружевные занавески, наполнял комнату теплом. На спинке изящного стула висела мягкая ночная сорочка из батиста. Рядом с кроватью лежали атласные домашние туфли. На туалетном столике в беспорядке валялись и стояли серебряные щетки, флаконы с духами и прочие туалетные принадлежности.

Брюс обернулся. В его глазах светилось удивление. Это как-то не вязалось с маленьким бледным существом в коридоре с прямой, как кол, спиной и волосами, затянутыми в тугой до боли узел.

Заметив в его карих глазах удивление, Лидия отвернулась. Но от Брюса не ускользнуло, что она залилась румянцем. Ему хватило одного взгляда, чтобы за внешней самоуверенностью разглядеть тайное эго, которое она ублажала за дверьми этой спальни.

Продолжая на нее смотреть, Брюс усмехнулся и покачал головой.

– Как вы смеете, сэр?! – набросилась она на него, сжав кулаки.

Ее разрумянившиеся щеки в ореоле светлых волос лишь усилили блеск сине-фиалковых глаз.

Да, ему попалась редкостная птица. К тому же миссис Мастерс была непревзойденная красавица. Подстегиваемый любопытством, Брюс сделал шаг в ее направлении. Она вздрогнула, и он остановился, почувствовав ее настороженность.

– Куда поставить сундук? – спросил он спокойно.

И услышал, как тяжело она дышит. Она не ответила и рукой указала на закрытую дверь в конце коридора. Надеясь побыстрее завершить миссию, Брюс толкнул нужную дверь и обнаружил за ней комнату, наверняка принадлежавшую капитану Мастерсу. Как и весь остальной дом, она была холодной, безукоризненно чистой и аккуратной.

– Вот мы и пришли, – произнес Брюс с напускной радостью и снял сундук с плеча.

Выходя из комнаты, он заметил, что она притворила дверь в свою спальню, и невольно улыбнулся.

Его яркая белозубая улыбка и сверкающие глаза вдруг заставили Лидию увидеть, сколь бездарно потратила она свою жизнь. Столько лет прожила в этом доме одна, без семьи и друзей. Из-за неудачного брака ее жизнь ничего не стоила, сгорела, испарилась, как свеча, оставленная без присмотра. Сознавая, что не осуществила почти ничего из того, о чем мечтала и на что надеялась, она уронила лицо на руки и всхлипнула.

Капитан Макгрегор обнял ее и привлек к себе.

– Ну-ну, девочка, – произнес он.

Одолеваемая странным желанием, Лидия думала, что у нее разорвется сердце. Глубокие успокаивающие интонации его голоса заставили ее слепо протянуть к нему руки. В этот ужасный момент слабости и уязвимости она безвольно приникла к его широкой груди, мечтая, чтобы на его месте оказался ее отец или один из братьев, чтобы помочь пережить этот шквал эмоций.

«Я так безысходно одинока», – промелькнуло в голове у Лидии. Но когда капитан Макгрегор толкнул дверь в ее спальню, пробудилась трезвость реальности.

– Нет… о нет! – запротестовала она, мешая его попытке завести ее внутрь.

Озадаченный ее сопротивлением, Брюс отступил и хотел заверить, что не имеет дурных мыслей. Но руки с ее плеча не снял, опасаясь, как бы женщина не упала в обморок. Выглядела она чрезвычайно бледной и расстроенной и, казалось, растеряла все свое женское благоразумие.

– Миссис Мастерс, может, вам лучше лечь в постель? Боюсь, что смерть вашего мужа стала для вас более тяжелым ударом, чем вы полагаете.

Она освободилась от его руки. Слезы продолжали бесконтрольно катиться по ее щекам.

– Вы думаете, это я по нему рыдаю? – Неимоверным усилием воли Лидия взяла себя в руки. – Я… я не хочу больше отнимать у вас время… капитан… Мак… Маккрекен, если не ошибаюсь?

– Макгрегор, с вашего позволения. Может, пригласить к вам соседку?

– Нет. Мне… мне нужно побыть одной.

Лидия поймала себя на том, что смотрит на его рот. У него были твердые, но не суровые губы. С усилием оторвав взгляд от его лица и расправив худые плечики, она зашагала вниз по лестнице.

– Мистер Харрис сказал, что зайдет позже, чтобы выразить свое соболезнование. – Брюс задержался в прихожей, остановив на ней изучающий взгляд. – Что ж, если больше ничего нет…

Она открыла дверь.

– Прощайте, капитан, благодарю вас.

Высокий шотландец понял намек и с поклоном вышел.

– Слава Богу, что наши мужья не утонули на том судне, – сказала миссис Слейтер, озвучив непроизнесенные страхи всех женщин, собравшихся этим вечером в шумной гостиной миссис Рафферти.

Близость моря придавала соленую влажность расстеленным тут и там коврам и тяжелым шторам на узких окнах. Запах моря и соли смешивался с запахом дыма горящих в очаге дров и сладким ароматом корней сассафраса, томившихся в чайнике, из которого миссис Рафферти разливала гостям чай.

– Бедный капитан Мастерс. – Миссис Абернати подняла чашку в сентиментальном тосте. – Как это трагично!

– О, вы только посмотрите! – воскликнула Мэри Энн, глядя сквозь занавески. – Лидия Мастерс идет сюда.

Памела немедленно села на краешек стула.

– Во что она одета?

– Определенно не во вдовий траур.

Миссис Рафферти жестом велела всем замолчать.

– Миссис Абернати, не заварите свежего чаю? А теперь, леди, я рассчитываю на вашу помощь. Миссис Мастерс постиг тяжелый удар. – Едва сдерживая возбуждение, вдова Рафферти торопливо направилась к двери.

Вернувшись на цыпочках на свое место, Милли прошептала:

– Глядя на Лидию Мастерс, никогда не скажешь, что идет война.