Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Заговор

Папка «Recent»

Ярлык «Опыт 4»

В ночь с 24 на 25 августа военный космический авианосец уровня BSG-4 совершил посадку на космодроме Дроорда. Снабженный электронными граветаторами, бетта-распылителями и трансформаторами трансфигурации и дефрагментации кластеров сознания граждан Империи, что само по себе является вопиющим нарушением указа о Безопасности вселенной, корабль плавно опускался на энергетический конвертор, контролируемый шипами всех шестидесяти трех энергетических портов города. Посадочные огни мигали, подобно фейерверку, но в три часа ночи нормальные граждане спят, а не пялятся в небо.

Ночь была холодной и влажной. Звезды изредка выглядывали сквозь чернильные облака. Но ветер гнал эти тучи прочь, вихрил пылью и редкой пожухлой листвой.

Авианосец сел. Из корабля поднялся флайер дипломатического уровня и, не подключаясь к энергетическим дорожным линиям, полетел в центр, к административным корпусам. Это прибыл барон Шеллеш.

Пиррий оторвался от монитора и задумчиво почесал подбородок. И почему в Империи так часто встречаются самоуверенные бароны? Ведь Пиррий – советник, это работа у него такая: не кликать беду, а предупреждать о ее возможном приходе. Вот ведь отговаривал же Пиррий своего повелителя, разворачивал звездные прогнозы, характеристики чувственных данных губернатора фон Шлиссенбурга – не помогло. Барон был непреклонен. И упрям. Гхыр его подери!

Шеллеш вбил себе в голову, что должен лично допросить русского водителя, отслужившего в десантных войсках своей страны всего четыре года назад, а потому все еще находящегося в прекрасной физической форме. Барона интересовала также и скандально известная журналистка. Что делать с Алланой, Шеллеш пока не решил. Промывка мозгов – операция дорогостоящая. А кроме того, имперская Внутренняя Разведка научилась находить и распознавать даже завуалированные следы психологического импульса, посланного к любому конкретному индивиду. Император, попади к нему Аллана после операции, непременно узнал бы, что его любимица подверглась зачистке памяти на территории баронета Веррев. И это было бы такой же уликой, как и пропажа журналистки совсем. Даже если вывезти Аллану в другую часть галактики и провести промывку мозгов в другом планетном поясе, имперские ищейки наверняка уже пронюхали, что Аллана отправлялась именно на Веррев. Ситуация создалась сложная и крайне щекотливая. И барон решил прежде, чем принимать решение, взглянуть на возмутителей порядка своими глазами. Пока исследования не были завершены, бросать вызов императору в любой форме было нелепо. Но и отпускать Аллану нельзя. Возможно, с журналисткой удастся договориться? Хотя бы на время.

Шеллеш поторопился: это было ясно. Советник на месте своего владыки скорее всего тоже не стал бы прислушиваться к чужим рекомендациям, и все же... Упрямство и своеволие еще никого не возносило на имперский престол, правда, если они не были связаны с хитростью и жестокостью. А что собрался предпринять барон? У Пиррия не было четкого ответа. Возможно, будущий узурпатор решил сделать журналистку своим агентом. Смело, конечно, но глупо. И смерть ее тоже ничего не даст. Пусть бы пока суд да дело в Зале Ожидания отдыхала, сил набиралась. Неизвестно еще чем обернутся опыты Арраха. А уже через неделю Сенат уйдет в летний отпуск на сорок два дня. А через восемнадцать суток начнутся военно-полевые учения. То есть дней через двадцать будут созданы идеальные условия для военного переворота. И нельзя сейчас совершать ошибки, и шастать между планетами тоже рискованно: как бы не привлечь к себе внимание ищеек!

Пиррий молча сидел за монитором своего Циррица и следил по внутреннему трансляционному каналу слежения уровня А-23 за действиями своего барона. Ох, не нравилось Пиррию все это. И провал эксперимента с китайцем, и активность русского и немца. Не так должны были развиваться события. Совершенно не так! Никто не должен был вырываться из-под контроля. Ни китаец, вернувшийся на Землю и сгоревший в школе, ни русский, заявившийся без приглашения. Да, от Пиррия не укрылся тот факт, что появление Ивана Соколова стало неожиданностью даже для самого Арраха. А ведь возможность возвращения в отправную точку могла оказаться и у граждан Империи. И кто знает: возможно, некоторые офицеры могли бы воспользоваться порталом перемещения и в собственных целях. Если русский появился без приглашения, то не ждать ли теперь в гости майора Внутренней Разведки, скажем, в день начала военных учений? Необходимо было ускорить опыты, отказаться от перемещения землян, и все усилия направить на изучение психологических факторов переброски через портал граждан. А Шеллеш медлил, все верил в гений Арраха. Нельзя во всем полагаться на ученых! Одна ошибка – и все могло пойти насмарку. Только обреченные дерутся до конца! Над Аррахом не висел меч возмездия, и это – было самой большой ошибкой. Конечно, квартира ученого всегда находилась под бомбовым прицелом, но Аррах должен был трепетать не от этого. Страх рождается там, где живут догадки, и нет четкой определенности. Пиррий понимал это лучше, чем кто-либо другой. Полукровки всегда проповедуют мудрость, не понятную остальным гражданам. Пиррий унаследовал от отца-землянина подозрительность и мнительность – порок и бич истинных диктаторов, иногда спасительный. И всю жизнь вокруг советника клубились интриги и предательства, убеждая Пиррия, что все миры стоят только на лжи.

Шеллеш отправился на Морддром в сопровождении жены, вице-канцлера, министра обороны Веррев и дипломатического посла в Сенате. И никакой охраны!

Пиррий долго ворчал по этому поводу, распинался, взывал к благоразумию. Создать двойника-клона, хотя это и противозаконно, и послать его вместо себя барон категорически отказался. Шеллеш просто уперся: «Я решил»; и ничего уже с ним нельзя было поделать.

Тогда Пиррий пошел на последнюю уловку: «Хорошо, но не говорите потом, что я вас не предупреждал. Валяйте, отправляйтесь туда хоть со всем командным пунктом, хоть столицу переносите. А я остаюсь».

Так они и расстались, барон и его верный советник.

Шеллеш несильно-то и расстроился, он просто отметил, что нужно найти нового помощника, который не осмелится не подчиняться приказам. Чем ближе был день решительных событий, тем все меньше барон замечал других граждан; он вообще перестал слушать советы кого бы то ни было. Шеллеш уже весь жил в предвкушении своего торжества. Опыты на людях через три дня должны были перейти в эксперименты над гражданами, а потом и над военными. Но Шеллеша уже не волновали эти условности. Барон томился иным ожиданием. Вселенная превратилась в плацдарм для стремительного рывка. Шеллеш ни на секунду не сомневался в своей победе...

Делегация барона достигла административного корпуса Дроорда и проникла внутрь. Наконец нужный люк дверей отъехал. И высокопоставленные граждане вошли.

Их уже ждали.

Фон Шлиссенбург, следивший за перемещениями своих гостей, оторвался от экрана монитора и радушно улыбнулся.

Пять кресел мгновенно выехало из раскрывшейся стены.

Все расселись.

Барон Веррев наклонил голову вперед:

– Губернатор, приведите пленников.

– Конечно, – склонил голову бывший майор Бундесвера.

Пальцы фон Шлиссенбурга пробежали по клавиатуре. Из открывшихся тайных дверей показались синеликие охранники с файерами наперевес.

– Впечатляет, – похвалил Шеллеш.

А вице-канцлер вдруг занервничал и захотел выйти.

Фридрих изумленно поднял правую бровь, словно спрашивая: «В чем дело, господа?»

Белобрысый Министр Обороны, перехватив этот взгляд, лишь энергично покачал головою: мол, продолжайте, все в порядке.

А Лиррил как-то загадочно и многообещающе улыбнулась.

Фон Шлиссенбург сразу почувствовал себя неуютно. Захотелось вдруг отдать приказ, чтобы всех этих подонков расстреляли тут же, на месте. И Шеллеша, и всех этих уродов, и даже баронессу. Проклятые демоны, они расселись здесь и точно упивались страхом истинного арийца. Ну ничего, хорошо смеется тот, кто смеется последним!

64
{"b":"102751","o":1}