Я решил не реагировать. Все, хватит с меня! Наигрался в пришельцев из иных миров!

– Ивви, Ивви!

«Ты еще „дурачок“ забыла прибавить!» – подумал я мстительно и отправился к окну. Надо же, попал черт знает куда и даже на город инопланетян до сих не полюбовался. Что я расскажу благодарным потомкам? Ну, или постояльцам сумасшедшего дома? Что я только вокруг бабы ихней инопланетной увивался? Так ведь засмеют, скажут, что точно – дурак!

– Ивви! Где ты взял трансмугенный генофрол?

Я раззявил рот:

– Чего, пардон, взял?

– Трансмугенный генофрол. – Голос Алланы казался не на шутку встревоженным.

– Кхе. – Мне так и не суждено было дойти до окна. Девушка вцепилась в мои плечи с яростью разъяренной тигрицы и развернула к себе лицом.

Ого! Нет, это мне нравится все меньше. Женщина, будь она хоть трижды инопланетянкой, так себя вести не должна! И, мстительно усмехаясь, я ответил:

– Твой охранничек этой хренотенью изволил успокоить меня и Банга.

– Что?!! – В глазах Алланы метнулся ужас. – И глаза у него точно были голубые?

– Ну да. – Я не понимал, в чем дело.

– Это люди Пиррия! Мы у него на крючке!

– Дался вам этот Пиррий...

Но Аллана уже не слушала. Она метнулась к компьютеру и застучала по клавиатуре.

Точно – здесь все сумасшедшие!

И стены комнаты дрогнули.

Банга испуганно поджал хвост и заскулил.

Пол под ногами куда-то поехал.

«Ну кто так строит? Это ж любое мелкое землетрясение, и все – привет маме!» – додумать я не успел. Просто комната рванулась с места и помчалась по воздуху, закладывая крутой вираж.

Ох, говорила мне мама: «Не связывайся с инопланетянами». Не послушался.

Это было здорово. Кто же мог подумать, что у них здесь в ихней Империи все так выверено. Чтобы маленькая квартира сама по себе могла вылететь из многоэтажного здания и отправиться путешествовать – о таком я даже и не мечтал! Подумаешь: летающие тарелки! А вот планирующие квартиры – это круто! Надо тебе в магазин за хлебушком – кнопочку нажал – еда уже на столе. Хочешь в театр или в музей – отправился, не вставая с места. Блеск! Вот бы на Земле такое устроить! Водитель квартиры – это, конечно, звучит не очень гордо. Но зато жить в таких комнатах – одно удовольствие!

Справившись с первым испугом, я поднялся на ноги, и подошел к Аллане:

– Тебя кто летать учил?

– Флалф – адм-генерал в отставке, изобретатель флайера. – Аллана гордилась своим образованием, но пилотировала так себе.

Банга уже оценил прелести порхания между стенами и, вцепившись когтями в обшивку кресла, жалостливо смотрел на меня. Вот так-то, братец! Будешь знать, как ластится у ног инопланетянок!

– Флайер – это посудина, в которой мы тащимся?

– Нет, конечно. – Аллана кинула на меня удивленный взгляд. – Вообще-то флайер изначально не предназначен для выходов за пределы атмосферы. Ну, если это не специальные шпионские или спортивные модели.

Что-то, наверное, интуиция, подсказывала, что отчаянная девушка Аллана собралась именно в космос. Мне это определенно не нравилось. Я видел по телевизору записи пуска космических кораблей со станции Байконур. Впечатляющее зрелище. А тут какая-то однокомнатная квартира, пусть и со всеми встроенными удобствами, размером с тридцать квадратных метров должна плавать в вакууме, стремиться к другим планетам. Чушь, да и только.

Наверное, я просто испугался.

По монитору бегали кривые линии траектории полета, мигали какие-то цифры.

– Аллана.

– Ну, что еще?

– Я – шофер.

– И что?

– Это мужская профессия – в небе летать.

Аллана рассмеялась мне в лицо.

С ее стороны это было просто свинством. Порядочные инопланетянки так себя не ведут!

И тут на мониторе вспыхнула надпись: «Тревога!»

Аллана ударила ладонью по зеленой кнопке.

– Ваш корабль атакован! – сказал компьютер, но звук исходил от стен. Это был приятный баритон.

– Этого еще не хватало! – Похоже, в Аллану бес вселился.

Я опасливо покосился на девушку: она была прекрасна в гневе. Волосы разметаны, точно у ведьмы. Глаза горят очень нехорошим, но страстным огнем. Губки слегка приоткрыты. Дыхание учащенное. М-да, я с трудом оторвал взгляд от красотки. Вернее, это безжалостная судьба заставила меня так поступить.

Видимо, в нас попали. Графики на экране начали зашкаливать, а потом и вовсе пропали. На мониторе всплыло бледное лицо Муррума:

– Я же предупреждал, что не стоит так открыто носиться в небе над столицей, тем более днем! Я вынужден пойти на крайние меры!

Аллана не успела даже моргнуть, как её дернуло, словно током высокого напряжения. И изумленное выражение застыло на ее прекрасном лице.

Мне это нравилось еще меньше, чем полет в космос.

– Аллана! – Я тронул девушку за плечо.

Аллана рухнула на пол.

Банга завыл, с оттяжкой, точно поминальник решил устроить.

– Заткнись! – сказал я псу. – Без тебя тошно.

Вот теперь-то мне стало совсем дурно: я оказался один-одинешенек в чужом и враждебном мире. А этот Муррум, который на самом деле подставное лицо Пиррия – заклятого врага Алланы, наверняка спешит сюда, потирая от удовольствия руки. И наверное, не один и вовсе не в форме бестелесного призрака. А я, стало быть, свидетель убийства. Безродный сирота с отсталой Земли, с уровнем интеллекта не превосходящим потенциал туфельки-инфузории. Хорошие прорисовывались перспективы, радужные. Счастьем будет, если меня просто прикончат на месте.

Я подбежал к окну, которое так никуда и не исчезло, не закрылось на время полета, и выглянул наружу.

Наш маленький корабль, квартира, летающая тарелка, парящий кубик, или как они там называют это устройство, висел в воздухе над странным городом.

Дома были круглыми, конусовидными, треугольными. Бред абстракциониста. И зачем им это все было нужно? Строили бы как в России: одинаково, но надолго – пока все трубы не проржавеют.

К нам спешили четыре темные точки. «Патрульные корабли, – догадался я. – Флайеры».

Нет, живым я не сдамся! Пусть их детишки изучают анатомию по моему скелету, но надо мной живым измываться не позволю!

Я кинулся к компьютеру и нажал знакомую кнопку. Клавиатура исчезла. Появились два слепка рук.

Так, как я там делал? Нужно просто представить... Что?

Банга гавкнул, точно пытался мне что-то сообщить.

Ага: флайеры не могут покинуть пределы атмосферы. Замечательно! А мы можем!

И я представил бескрайнее ночное небо, подмигивающее миллиардами звезд. Я ощутил дыхание вечности, полет комет и круговорот планет вокруг своих орбит. Это мгновение было незабываемым. Это все равно, что ощутить себя богом.

Когда я очнулся: за окном уже плыли звезды.

Надо же: получилось! Какой умный компьютер: без слов все понимает.

Но что же дальше?

Кто мне рад в этой Галактике?

Это была четко спланированная операция. И все же Аррах нервничал.

Монитор Раддара тускло светился. Ученый нервно покусывал губы и смотрел, как над Пекином поднимается солнце. Золотоверхие пагоды, низкие деревца, странные люди. Хитрые, но в тоже время простодушные, как дети. Аррах знал мифы Китая. Поклонение дракону, поедание риса палочками. Год Черной Козы, в котором китайки стараются не рожать...

Если в Европе дракона нужно было убить, то на Востоке – ему поклонялись. Очень рациональный подход. Аррах прекрасно помнил первые исследования человеческих культур на Земле. Сначала посылали корабли, замаскированные под чудовищ. Но люди реагировали по-разному. Китайцы вот, пытались наладить торговые отношения с Сынами Неба. Собственно, Шелковый путь был проложен одним из купцов, искавшим богов, исходивших из чрева золотого дракона. Красиво и романтично. Аррах никогда не смеялся над первобытными религиозными переживаниями. Техника – она и была живой. Ну, может быть, не в той мере, как Раддар, но все же. Эту истину от людей никто и не скрывал. Ее можно было лишь принять или отвергнуть, но творить из этого для людей новую мистическую школу Арраху не хотелось.