– Тебя обыскивали в то время, пока я находилась под лучом парализатора? – Кажется, Аллане надоели мои шуточки.

Так вот, значит, чем нашу бедную девочку приголубили. Ладно, намотаем на ус. Значит, парализованные ничего не видят и не слышат. Умно.

– О да, там такая девица была! Все хихикала, щекотала и записочки мне в карманы пихала. – Я решил посмотреть, есть ли в Империи хотя бы тень ревности.

– Иван, тебя обыскали? – Аллана повысила тон.

Ого, насчет ревности не знаю, но раздражение, похоже, здесь многим знакомо. Эх, ну что за трудный народ эти инопланетянки? Ничего они не понимают! Все, решено: вернусь на Землю и женюсь на Наташке. Похоже, наши земные женщины лучше всех.

– Я не помню. – Я, конечно, врал, но трудно было понять, чего от меня добиваются. – Да разве это так важно?

– Хорошо. – Аллана вдруг посмотрела на меня так, что я вздрогнул. Это был прищур палача, разглядывающего жертву. Наташка так иногда глядит, когда ей денег не хватает на шубу или сапоги. Ох, что-то не нравится мне все это. – Иван, тот шар, в который ушел твой пес, он где?

– На бороде. – Я тут же прикрыл рот и поправился: – Ну при мне...

– Что ж ты молчал, придурок!

Ого, похоже, экспрессии я инопланетянок уже научил. Ладно, еще хоть не выражался сильно при дамах. Они же в своей Империи не понимают, чем мат отличается от физиологического описания полового акта. Они же все здесь прямые, как рельсы.

Я молча достал тот хрустальный шар, который в компьютерной игре был то ли малахитовым, то ли нефритовым, и протянул его Аллане:

– Держи, если он тебе так нужен.

– Позови пса! – Аллана не приняла подарка, а лишь обняла себя руками, точно ей стало вдруг холодно.

– С того света? – Я начал сердиться. – Что за глупый фарс?

– Зови!

И вот тут я неожиданно понял, что Аллана просто не перенесла последних испытаний и сошла со своего высокоинтеллектуального ума. А еще я злобно подумал, что мне хотя бы это не грозит: сходить-то не с чего...

Что оставалось делать? Не спорить же с сумасшедшей. Я послушно поднес шар к глазам, думая, как бы отвлечь внимание журналистки и умыкнуть от нее. Мне совсем не улыбалось оказаться задушенным прекрасной инопланетной дурочкой.

– Банга! Банга! – Пусть подавится, чудачка.

Изображение было плавающим, нечетким. Что ж, это мы уже проходили. А вдруг Аллана знает что-то секретное, и из всей этой лабуды что дельное получится? Стоило попробовать. В конце концов, сумасшедшие не нападают на тех, кто не противится их приказам.

В общем, я сконцентривался и уже привычно отодвинул шар; резкость стала нормальной. Внутри камня что-то щелкнуло, и я увидел все ту же церковь, в которой отпевали Банга. Пастор чего-то говорил. Люди внимали. Мой водолаз сидел на задних лапах и, благоговейно склонив голову, прял ушами. «Это же он проповедь слушает! – дошло до меня. – Ничего себе! Ай да пес! Он что, жив?»

– Банга!!! – теперь я завопил во все горло.

Водолаз обернулся и побежал ко мне.

Бред какой. Такого просто не может быть!

Но через мгновение из хрусталя выскочил вполне живой и довольный пес, повалил меня на спину и стал радостно лизать мне лицо.

– Надо же, так били, а не повредили. – Аллана подхватила мой шар и покатала его в раскрытой ладони. – Слушай, Иван, а твой пес умный?

Я обиделся:

– Ну, может, не со стопроцентным уровнем интеллекта, но и не кретин, – сказал, я, вылезая из-под беснующегося лохматого друга. – Банга, прекрати!

Пес сделал грустные глаза и демонстративно отошел в сторону.

– Э-э-э, Банга, не обижайся. – Я потрепал водолаза по загривку. – У нас тут большие неприятности. Понимаешь?

Но пес дулся. Вот жизнь: с девушками не задалось, Банга расстроился, да и сам – в плену у злобных и кровожадных инопланетян. Впору признать себя неудачником и потребовать у Веддева ящик водки, собутыльников и табор цыганок.

– Это наш единственный шанс! – Аллана с вызовом посмотрела на меня.

– Что, пса в жертву принести? По чернокнижному обычаю Морддрома? – Мне уже было совсем не смешно: что еще от меня потребуют в этой Империи?

– Черная книга – это инструкция по инсталляции? – неуверенно переспросила журналистка.

А мне стало стыдно и грустно. Может быть, Аллана не такая уж и плохая, как я о ней подумал. Просто воспитание у нее другое.

– Слушай, я чего-то не понял, как наш Банга смог выжить и вернуться из шара? Это же в принципе невозможно. Это колдовство какое-то!

– А что ты имеешь в виду под колдовством?

– Ну, то, чего нельзя объяснить.

– Какой ты глупый, – засмеялась Аллана. – Объяснить, как и понять, можно все. Прибор, который я держу в руках, на самом деле усовершенствованный регенерирующий трансформатор полного поглощения.

– Чего? – тоскливо переспросил я.

– Видишь ли, такие трансформаторы – редкость. Обычно они служат чем-то вроде ворот между двумя точками в пространстве. Эти устройства есть у всех высших чиновников Империи. Но нам с тобой, похоже, досталась вещь уникальная. Она, в отличие от всех других аналогичных аппаратов, переносит в то место, которого не существует в реальности. Я догадывалась об этом, но до сих пор нам это ничем не могло помочь. И еще, есть одно «но». Видишь ли, входя в мир, которого нет, вернуться уже будет невозможно, если только тебя не позовут обратно.

– Ты хочешь сказать, что я должен спрятать тебя с Банга в этот шар, а когда выберусь из Зала Ожидания, позвать обратно?

– Было бы весьма недурно. – Аллана пожала плечами.

– Вообще-то я свидетель антиправительственных экспериментов. – Я потрепал еще раз Банга по загривку. – Не думаю, что меня так просто, за здорово живешь, отпустят, извинятся и подарят персональный космический корабль.

– Я тоже думаю, что тебя уложат в анабиоз, и это в лучшем случае.

– Тогда ты состаришься и умрешь в мире, которого нет, – вспылил я, испытывая яростную злость на всех этих инопланетян с их дурацкой прямолинейной логикой.

– Вообще-то, я не это хотела предложить. – Аллана задумчиво рассматривала хрусталь.

– Ну да, конечно, все хотят жить, – проворчал я.

– Нам стоит обоим уйти через трансформатор.

Я оторопел:

– А кто же нас позовет обратно? Банга что ли?

– А зачем нам возвращаться? – Похоже, Аллана решила, что она научилась шутить.

– А я еще в Екатеринбург перед смертью заскочить хочу, – проворчал я. – Мать навестить.

Аллана засмеялась. Тихо, но красиво. И я в который раз почувствовал себя полным идиотом.

– Так, подведем итоги. – Аллана ткнула меня пальцем в грудь. – Ты несколько мгновений назад заглянул в регенерирующий трансформатор и что там увидел?

– Церковь. – Я не понимал, к чему клонит моя журналистка.

– Замечательно. Спешу тебя обрадовать: эта церковь существует только в сознании Банга. А что еще там было?

– Ну, люди, иконы, колонны.

– Теперь понял?

– Нет. – Я отчаянно помотал головою. – Да что я должен уразуметь-то? Я вообще не местный, и уровень интеллекта предполагает, что тупость – это моя норма жизни.

Аллана тяжело вздохнула и пояснила:

– С внешней стороны не виден весь внутренний мир, а только точка перехода. Пока нас не позовут, мы не увидим программы выхода. Но всякий, кто подносит лицо к шару, становится видимым там, в иллюзорном мире.

– Постой! – меня озарила мрачная догадка. – Ты хочешь сказать, что если бы те прихожане обернулись и задрали головы к потолку, то увидели бы меня?

– И что?

– Так значит, две тысячи лет боги являются на Землю в бессмертных сияющих телах через такие шары?

– Хм. – Аллана наморщила носик. – В принципе, это возможно, но незаконно. И заметь, появляться можно только в одной-единственной точке пространства.

– Нам по уши бы хватило и горы Синай. Но, надо полагать, таких трансформаторов в Империи – завались!

– Даже если и так. Что с того? Люди нуждаются в направляющей силе. Земляне подчиняются лишь силе и никогда ни с кем не идут на переговоры. Четыре дипломатических корпуса вырезали ваши варвары в разное время. – Аллана пожала плечами. – И вообще, нам тоже было достаточно посмотреть на Хиросиму – и этого хватило бы, чтобы вынести приказ об уничтожении человеческой популяции.