Пиррий, кстати, давно догадывался, что кто-то из ученых в обход всех имперских указов и уложений постоянно и методично продвигает уровень развития людей. То яблоко ученому на голову уронит, то химика введет в транс и передаст по каналу внешней связи упрощенную систему элементов, адаптированную для планеты Земля, которую, кстати, может просчитать даже клон со сто двадцати процентным уровнем интеллекта. Только почему-то люди извращали все полученные знания. Инквизиция, к примеру, как служба санитарного контроля не прижилась в Европе, зато теми же методами земляне уничтожали так называемых ведьм, которые, естественно, не являлись ни гражданами Империи, ни Чужими. Настораживал и тот факт, что у людей никогда не хватало мозгов назвать изобретение как-то по-другому, по-своему. Но самое странное было в том, что, похоже, правящая верхушка Империи не просто догадывалась, но знала о сумасшедшем ученом и не препятствовала ему. Почему? Вот в чем вопрос... А по некоторым данным этим любимчиком имперской элиты мог оказаться именно Аррах. Значит, вполне могло статься, что Аррах находился под постоянным тайным наблюдением, или наоборот вне зоны имперского слежения именно потому, что кому-то очень хочется получить о людях наиболее полную и достоверную информацию. Опять же, кто стоит за этим? Сам император? Мятежники в столице? Чужие? Третий Союз? Федерация гуманоидов? Поди-ка догадайся, что таится за плечами Арраха – помощь внешних врагов или удар со стороны Империи? Но разве Шеллешу все это объяснишь? Предчувствия – удел людей. Пока не было весомых доказательств, Пиррию приходилось копаться в архивах уровня «А-секретно» в одиночку, на свой страх и риск.

А барон Веррев вдруг решил, что появление немецкого вельможи – это знак свыше. Да, давно замечено, что все, кто связывался с людьми, начинали менять сам образ мышления, и это плохо. Это вело к дисбалансу потока энергий головного мозга. Пиррий знал об этом. Но приходилось ждать и молчать. Если Аррах был в поле зрения Чужих или Федерации – скоро должны появиться послы с предложением о помощи. Если наоборот император в курсе всех этих исследований – то должна нагрянуть Инквизиция или Третий Карательный Батальон. Пиррий ожидал любого удара судьбы. Но попытки прощупать Арраха через компьютер и лично – результатов не дали. Чтобы понять этого проныру Арраха, нужны были способности гхыра! Ясно же, что ученый живет не для наслаждений и не ради обладания материальными благами, что барон Шеллеш – лишь прикрытие для собственных опытов Арраха. Только вот каких?

Цветовая гамма изменилась. Поток сознания изменил русло. Что-то произошло. Пиррий вздохнул, отключил галлюциноген и через шлем подключился к серверу Веррева. Импульс тревоги шел из резиденции барона. Слабый, черно-коричневый. Но охрана невозмутимо оставалась на своих местах.

– Цирриц!

– Да, хозяин, – отозвался домашний компьютер. – Убрать сауну? Вывести голографические звуковые данные о местонахождении барона или с места тревоги?

Пиррий хмыкнул: вот значит что! Барону ничего не угрожает.

– По внешней стороне границ все тихо?

– Да, хозяин. Нет вестей ни из Империи, ни со стороны Федерации, ни со стороны Союза. Чужие тоже молчат.

– Покажи, что там стряслось.

– Ничего серьезного, хозяин. Барон Шеллеш развлекается с человеком Фридрихом фон Шлиссенбургом.

– Давай-давай, загружай.

И перед глазами Пиррия всплыло объемное изображение.

Баронесса Лиррил была дамой редкостной красоты. Пиррий никогда не понимал, почему законным супругом этой гражданки стал барон Шеллеш. Может быть, потому что Лиррил была натурой эксцентричной. В двенадцать лет она самовольно покинула инкубатор, изменив код и пароль дверей. До этого ни одному гражданину и в голову не приходило убегать из самого лучшего места для детей! Тем более что уже в пятнадцать лет Лиррил просто бы вышла в мир с документами, серийным номером, страховым свидетельство, полисом о гражданстве, с пенсионным номером и дипломом об отличном прохождении инкубатора. Так нет же! О чем тогда думала Лиррил? Как бортовой компьютер не засек аномалию в сознании? Информация так и осталась засекреченной. А Шеллеш всегда любил такие фокусы. Ему, видите ли, приелось однообразие. Впрочем, Шеллеш – барон в девятом поколении, он и представить себе не мог, что значит десятилетиями находиться в инкубаторе. Золотая молодежь, элита Империи... Что они знали о настоящих правилах жизни в детских приемниках, инкубаторах, колониях, а также в исправительных фабриках? Они бывали в специнкубаторе четыре часа в день, и лишь семь дней из десяти. Ну что можно прочувствовать за это время? Это не пятнадцать беспросветных лет в закрытых помещениях и тренажерных залах, имитирующих природные ландшафты! Даже в военных играх золотой молодежи давали поблажки, даже в освоении жизненно важных предметов. Ах, Шеллешу нравится некое своеволие! Да он просто не знает реальной жизни, иначе – просто никогда бы не женился на гражданке не из своего круга...

Баронесса была в своих покоях не одна.

Фон Шлиссенбург стоял перед Лиррил на коленях. Он что, собрался соблазнить Лиррил? Он не знает, что наши женщины просто не понимают страсти? Кретин. И все люди такие же! Брачная жизнь, она ведь планируется любым домашним компьютером. Всему на свете должно быть отведенное время и место. Это только у людей с размножением что-то не в порядке. Какая такая любовь? Дети должны быть здоровыми. Тут следует учитывать время прохождения звезд, влияние планет, общую политическую обстановку в Империи, экономическое состояние галактик. Зачатие, как и все, имеет под собой четко продуманную систему, не дающую сбоев.

А ведь Пиррий предупреждал Шеллеша, что люди коварны. Ну-ну, посмотрим...

– Цирриц, включи-ка звук. Да, кстати, чем там барон занимается?

– Шеллеш следит за развитием событий через монитор.

– Почему, пес его подери?

– Пиррий, спокойнее. В Империи не так уж и много полукровок. Ты знаешь о людях немного больше лишь потому, что твоя бабка была с Земли, но ведь Шеллеш другой.

– Слушай, Цирриц, можно вскрыть сервер имперской Тайной Астрологии?

– Это смотря что ты хочешь оттуда выудить.

– Аррах – он... – Пиррий нервно сглотнул, – он полукровка, как и я?

– Хм, – сказал Цирриц. – Этот код мне не взломать, но я впишу это в расписание заданий, авось где-нибудь сбой произойдет.

– Ладно, – сказал Пиррий. – Включай ролик совращения.

– Не понял.

– Звук давай.

– Рита! Ведь это же ты! Я узнал тебя! Там, на Земле, я сходил с ума. Тот диск – на нем еще хранятся отпечатки твоих пальцев, и запах духов все это время волновал мне кровь. Рита, ты ведьма! Я боюсь тебя, но невидимая сила влечет к тебе все сильнее!

– Прекратите, барон. Мне надоело слушать ваши глупости. Чего вы хотите?

– Неужели вы меня не узнаете? Вы же были там в машине, на заднем сиденье. И ваше платье струилось у меня по рукам. Я был самым счастливым в те мгновения. Не отбирайте у меня чудесных воспоминаний!

Баронесса покраснела: так она начинала злиться. Это у нее было с детства. Нормальные граждане не испытывают чувства зависти или злости, однако они и не устраивают побеги из инкубаторов в двенадцать лет.

Видимо, фон Шлиссенбург истолковал румянец баронессы по-своему. Землянин схватил ладони Лиррил и принялся покрывать их мелкими поцелуями. Ого, это что-то новенькое!

Пиррий подался вперед:

– Цирриц, что он делает? Зачем он облизывает баронессе пальцы? Он что, еще и каннибал? Пробует Лиррил на вкус?

– У людей перед размножением приняты такие ритуалы. Они их называют ласками.

– Но зачем?

– Ритуалы не поддаются логике.

– Тьфу ты!

А фон Шлиссенбург тем временем совсем осмелел:

– Рита, ты сводишь меня с ума! Ты ведь специально позвала меня сюда. Это же место, где Адольф готовил удар по проклятым арабам и евреям, продавшим Европу вонючим янки!

– Цирриц, это что за кодовый язык? Ритуальный?