Прием в ресторане "Славянский" прошел хорошо. Удалось разместить около 160 человек. Воронежские повара и кондитеры расстарались, угостив русскими национальными блюдами и яствами. Я коротко приветствовал гостей, затем выступил с дружеской, образной речью Ф. Кастро. Отметил, что Воронеж встретил его символическим дождем, как и в Сантьяго-де-Куба во время визита туда А. Н. Косыгина. Фидель высоко отозвался о техническом уровне авиационного завода и заводе полупроводниковых приборов. Его особенно тронула теплая искренняя встреча делегации воронежцами, беседы с работниками заводов. Особо выделил заботу рабочих о делах в сельском хозяйстве. Говорил о том, как отрадно видеть сегодняшние успехи горожан. Высказал слова благодарности руководству области и города за организацию встречи. Подчеркнул и "высокий авторитет и компетентность первого секретаря обкома". Провозгласил тост за горожан и присутствующих высоких представителей советского руководства.
Неожиданно взял слово А. Н. Косыгин. Всегда очень сдержанный, неулыбчивый, даже суровый, он вёл себя в Воронеже приветливо, заинтересованно. Заявил: "Как вы понимаете, я человек бывалый, видел всего немало. Но и на
меня произвело глубокое впечатление то, что я увидел на авиационном заводе и в объединении "Электроника": и организация производства, и технология, и конечная продукция, и люди…" Тепло говорил о Кубе, о Фиделе, о нашем сотрудничестве. Предложил тост за Ф. Кастро и кубинскую делегацию.
Обед прошёл без излишней помпы, спокойно, дружески. Уже около полуночи мы все, по предложению Алексея Николаевича, прошли пешком от ресторана на проспекте Революции до резиденции Ф. Кастро на ул. К. Маркса, чем вызвали восторг у находившихся в центре города в этот воскресный вечер воронежцев и заставили поволноваться охрану. Простившись с Фиделем, мы уехали в Репное.
На другой день утром отправились на машинах в Нововоронеж. По пути состыковались с колонной машин Ф. Кастро. Дорога шла по лесопосадкам, полями ряда хозяйств. Указывая на всходы, я объяснял, где что посеяно. Стали проезжать плантации сахарной свёклы. Это заинтересовало Фиделя. Он никогда не видел эту культуру и усомнился, что корнеплоды сладки на вкус. Остановились. Пошли по рядкам, выдернули несколько корней. Они были ещё маленькими. Очистили, отрезали кусочки. Ф. Кастро, А. Н. Косыгин и другие стали пробовать на вкус. Пожевав, закивали головами - да, сладкая. И весь оставшийся путь мы говорили только о свёкле и тростнике. Сравнивали технологию выращивания, семеноводства, уборки, переработки. Фидель отметил, насколько сложнее и дороже выращивать свёклу, нежели тростник - это растение многолетнее, его посадки обновляются через 5-6 лет.
Въехали в Нововоронеж, поселок АЭС. Все улицы и площадь перед Дворцом культуры запружены народом. Беседу организовали во Дворце, где наглядно, на схеме и макетах, ознакомили Фиделя с принципами и тонкостями работы атомной электростанции. Объяснял директор АЭС Ф. Овчинников. Ф. Кастро, как всегда, стремился добраться до сути. Потом поехали на станцию. Прошли все четыре блока. Особенно долго находились на 4-м блоке ВВР-440, который готовился к пуску в эксплуатацию. Интерес к этому блоку особый, так как именно такой тип реактора предполагалось построить с нашим участием на Кубе. Фидель замучил Ф. Овчинникова и министра энергетики СССР П. С. Непорожнего вопросами. Долгий разговор был на стройплощадке нового 5-го блока, мощностью 1000 кВт, более сложной и безопасной конструкции, - его реактор укрыт мощным бетонным колпаком. После осмотра вышли на площадь. Фидель сказал несколько тёплых, благодарных слов приветствовавшим его людям. Попрощались и уехали.
Было уже за полдень. По программе должны разъехаться в резиденции на обед, затем заключительная беседа в обкоме - и вылет в Москву. Но и тут А. Н. Косыгин перепутал нам все карты. Выехали из Нововоронежа, солнце печёт невыносимо. Он стал уговаривать Фиделя: что, мол, тебе ехать в свою "берлогу?" "Поехали к нам. Там такая красота! Типичная русская глубинка: речка, вётлы, камыш. Может, нет такого комфорта, всё попроще, но мне там нравится. Вместе пообедаем. Поговорим. И оттуда в аэропорт". Остановились. Ф. Кастро посоветовался с делегацией и говорит: "Хорошо". Я был обескуражен! У нас же там нет обеда на такую ораву, да и разместиться негде. Но делать нечего, надо искать решение. Поручил своим мчаться вперёд и готовить аврально обед и т. п. (Как показало дальнейшее, это решение Алексея Николаевича было исключительно верным.)
В Репном поднялась суматоха. Надо было срочно привезти продукты, сервировку, повара, официантов… Я волновался здорово. Но оказалось, что всё можно уладить. Приехали в Репное, осмотрели окрестности. Учитывая жару, решили опробовать реку. Алексей Николаевич в свои 68 лет находился в хорошей физической форме. Он первым прыгнул с мостков в реку и размашисто поплыл. Фидель спросил о температуре воды в Усманке. Я ответил, что +20-21 градус, в реке много родников, поэтому вода всегда прохладная. Кубинцы, обращаясь к Фиделю, хором запротестовали - купаться нельзя. Тот, уже раздевшись, заколебался. Алексей Николаевич стал подзадоривать Фиделя: "Какой же ты премьер, если боишься воды?" Тот поддался на розыгрыш, прыгнул в реку и, как ошпаренный, с криком выскочил из воды на сходни, повторяя: "Фрио, мучо фрио". Понятно, ведь на Кубе уже при +25°, как правило, не купаются в море. Прошли в домик, обсушились. Согрелись, кто чем хотел. Мы воспользовались паузой и попросили у Ф. Кастро автографы на только что вышедшей его книге "Сила революции - в единстве".
К этому времени подоспел и обед. Разместили столы на полянке перед домом у реки. Собственно, обеденного ритуала не было. А был большой, долгий, откровенный разговор под выпивку и закуску. Каждый брал себе со стола что хотел, никакого протокола. Постоянно сидел за столом вместе с А. Н. Косыгиным и Ф. Кастро только Карлос-Р. Родригес. Время от времени к ним присаживались, слушали, иногда вступая в беседу, Османи Сьенфуэ-гос, Хорхе Рискет, а также К. Ф. Катушев и мы с Н. А. Евсигнеевым. Говорил больше Алексей Николаевич. Коснулись многих проблем. И внешних, и внутренних, и наших, и кубинских. Много времени ушло на анализ Карибского кризиса и его последствий. Шла речь об обстановке в странах соцсодружест-ва, в Китае, о состоянии советско-кубинского сотрудничества, наших и их промахах, ошибках, неиспользованных возможностях и перспективах.
Ф. Кастро внимательно слушал А. Н. Косыгина, перебивал, уточнял оценки, задавал вопросы, иногда возникали возражения, потом - согласие. Чувствовалось уважительное отношение Фиделя к Косыгину. Карлос-Р. Род-ригес иногда занимал атакующую позицию, когда поднимались вопросы экономического сотрудничества, но Алексей Николаевич разбивал его доводы, так как больше владел информацией по конкретным проблемам наших отношений. Феноменальная память его не подводила. Разговор всё более и более приобретал дружеский характер. Фидель оттаивал буквально на глазах. Потихоньку пустели и бутылки на столе. Я никогда больше не видел А. Н. Косыгина в таком приподнятом настроении. Он был раскрепощен, говорил образно, горячо, доказательно. Был явно доволен разговором и Ф. Кастро.
За беседой провели они более трех часов. Наступило время отъезда. Было около 19 часов. Оба говорили, что не хочется уезжать - вокруг тишь и летняя благодать. Но собрались и отправились в аэропорт. Прощаясь у самолета, Косыгин и Катушев благодарили меня за созданную возможность так искренне и дельно провести эти дни с Фиделем. Высказал признательность и Ф. Кастро. Переводивший беседу Олег Дарусенков говорил потом, что Косыгин очаровал Фиделя. Все улетели.
Вздохнули облегчённо и мы.
Я подумал, насколько был прав А. Н. Косыгин, поломав нашу, согласованную с чиновниками ЦК и МИДа, программу. Как умно, непринужденно и полезно смог он провести эти два дня с Ф. Кастро. Позже, работая на Кубе, я убедился, что и Фидель, не придерживаясь, как правило, протокольного этикета в отношении друзей и тех, кому он доверяет, достигает большего эффекта.
