«Ты вся мне кажешься какой-то тайной сладкой…» Ты вся мне кажешься какой-то тайной сладкой, Когда вот здесь, вот тут, молчишь, едва дыша, И для меня навек останется загадкой Твоя безмолвная душа. Всем видом сказочным, немножко старосветским, Напоминающим прадедовские дни, И этим голосом, задержанным и детским, Ты точно говоришь: «Усни». Когда же ты поешь так сладостно и ровно, Ты вся мне кажешься нетронутым цветком, Едва лелеемым, стыдливо и любовно, Полувлюбленным ветерком. ШЕСТНАДЦАТИ ЛЕТ Счастливая девушка Шестнадцати лет! О, возраст влюбленности И быстрых побед! О, миг пробуждения, Румяный расцвет! Весь мир вам — как житница, Он нам только пуст. Он вам улыбается, Как розовый куст, Как нежность подвижная Смеющихся уст. К вам жизнь приближается, Ласкает, зовет Под солнцем на озере Вскрывается лед На пчельнике топится И копится мед. Во всем обещания И ласковый свет Вы спросите, взглянете, Вам будет ответ. О, милая девушка Шестнадцати лет! ЗАМАРАШКА Бедная ты замарашка, Серенький робкий зверок, Ты полевая ромашка, Никем не любимый цветок. Ты и не знаешь, как манит Прелесть незнатных полей, Вид твой души не обманет, Ты всех мне красавиц милей. КОЛДУНЬЯ СОНЕТ Как медленно, как тягостно, как скучно Проходит жизнь, являя тот же лик. Широкая река течет беззвучно, А в сердце дышит бьющийся родник И нового он хочет каждый миг, И старое он видит неотлучно Субботний день, как все, прошел, поник, И полночь бьет, и полночь однозвучна. Так что же, завтра — снова как вчера? Нет, есть восторг минуты исступленной Меня зовут. Я слышу. Так. Пора. Пусть завтра встречу смерть в чаду костра,— За сладость счастья сладко быть сожженной Меж демонов я буду до утра! МОРСКАЯ ДУША
У нее глаза морского цвета, И живет она как бы во сне. От весны до окончанья лета Дух ее в нездешней стороне. Ждет она чего-то молчаливо, Где сильней всего шумит прибой, И в глазах глубоких в миг отлива Холодеет сумрак голубой. А когда высоко встанет буря, Вся она застынет, внемля плеск, И глядит как зверь, глаза прищуря, И в глазах ее зеленый блеск. А когда настанет новолунье, Вся изнемогая от тоски, Бледная влюбленная колдунья Расширяет черные зрачки. И слова какого-то обета Все твердит, взволнованно дыша, У нее глаза морского цвета, У нее неверная душа. СЕМИЦВЕТНИК Нежнее, чем польская панна, И значит нежнее всего. Бальмонт 1 Лесной ручей поет, не зная почему, Но он светло журчит и нарушает тьму. А в трепете лучей поет еще звончей, Как будто говоря, что он ничей, ничей. Так ты всегда светла, не зная почему, И быть такой должна, наперекор всему. Твоя душа — напев звенящего ручья, Который говорит, что ты ничья, ничья. 2 Смотри, как звезды в вышине Светло горят тебе и мне. Они не думают о нас, Но светят нам в полночный час. Прекрасен ими небосклон, В них вечен свет, и вечен сон. И кто их видит — жизни рад, Чужою жизнию богат. Моя любовь, моя звезда, Такой как звезды будь всегда. Горя не думай обо мне. Но дай побыть мне в звездном сне. 3 Нет, ты не поняла, что в бездне пустоты Я не обрыв, не тьма, а вольный сон мечты, Такой же радостный и вкрадчивый, как ты. Я пропасти люблю, но так же, как леса, Молчанье, и за ним — земные голоса, И все подземное, и свет, и небеса. Я, бесконечное в конечном ощутив, Люблю и высоту, влюбляюсь и в обрыв, И я в чудовищном свободен и красив. |
