Вспомнилось иное время и иной корабль, тоже горящий: тогда Трэйнору едва удалось спастись, хорошо, что сейчас в этом пожаре никто не пострадал. Он вспомнил о том времени, когда впервые попал на Миссисипи. Трэйнор постарался поскорее прогнать неуместные воспоминания. Надо думать о другом. Отвернувшись от горящей «Королевы», он взглянул вниз по течению реки. Канонерка Колдрэйна и сопровождающий ее корабль вряд ли осмелятся подойти близко, опасаясь разлетающихся вокруг искр.

Марси возилась неподалеку, выбираясь из тины и грязи.

– Это самое ужасное, самое отвратительное… – Она в упор посмотрела на Трэйнора. – Вы… Вы сделали это.

Он взглянул на нее – действительно, неповторима. В этом определении – ни капли лести. К счастью, у нее нет сестры-двойняшки. Мир не смог бы выдержать напора двух таких особ. Трэйнор поднялся. Грязь налипла на его ботинки, в грязи были рубашка и брюки.

– Нет нужды благодарить меня, что я спас вам жизнь, мадам, – ядовито проговорил он. Схватив девушку за руку, он поднял ее с земли. – Я точно так же помог бы и другим.

– Спасли мне жизнь? – Марси взглянула на него, как не безумца. – Да вы же все это и сотворили!

Она одернула тяжелую от воды юбку:

– Вы украли «Королеву Байю» и взяли в плен меня. Взорвали лодку, заставили меня прыгнуть за борт, и я едва не утонула.

Генерал медленно карабкался вверх по скользкому берегу, волоча девушку за собой.

– Но я вовсе не брал вас в плен. Если вам будет угодно вспомнить, мисс Колдрэйн, это ваш брат оставил вас спящей на лодке, когда я реквизировал ее.

– Реквизировал! Сказали тоже! Украли – вот точное слово.

Она попыталась выдернуть свою руку из руки Трэйнора, но он сжал ее руку сильнее. Марси сморщилась от боли.

– Это война, не забывайте!

– Прекрасно! Но тогда оставьте меня здесь, и когда подойдет корабль Джеральда, я крикну ему, и он заберет меня.

– Нет!

– Нет?

Ее мокрые юбки весили, наверное, целую тонну. Она взглянула на своего мучителя:

– Вы никакой не генерал! Вы даже и не солдат! Кто же вы такой?

Не дожидаясь ответа, Марси открыла рот, чтобы закричать.

Трэйнор бросился к ней и закрыл ладонью рот. Он гневно взглянул на девушку, вовсе не собираясь выслушивать ее тирады. Он устал и страшно нервничал. Времени оставалось совсем мало, а путь предстоял неблизкий: несколько миль. Все его товарищи теперь где-то впереди. Брата Трэкстона могли повесить в любую минуту.

– Не смейте кричать! – приказал он тихим, но угрожающим голосом. Его глаза смотрели в глаза Марси, и взгляд действовал сильнее, чем рука, зажимающая ей рот. Их тела соприкоснулись, и несмотря на усталость, грязь, злость и волнение, Трэйнор мгновенно и остро ощутил ее близость. Он тихо застонал и опустил голову на руку, которой зажимал рот девушке.

Изнеможение давало себя знать, но страсть оказалась сильнее. Он попытался убедить себя, что это совершенно нормально. Просто он слишком долго не был с женщиной. Чересчур долго. А Марси так красива! Вполне естественно желать ее.

Девушка вертела головой, пищала, пытаясь освободиться из-под его руки. Было мокро, холодно, отвратительно, но все это не имело ни малейшего значения, важно было лишь то, что он здесь, рядом, касается ее своим мускулистым телом и… она прогнала от себя эти мысли.

Нахмурившись, Трэйнор пристально смотрел на нее.

– Это серьезно, Марси, – тихо прошептал он. – Не смейте кричать! – Он поднял бровь. – Обещаете?

Она подняла голову. Трэйнор медленно убрал руку.

– А если закричу, что вы сделаете? Убьете меня?

Он вздохнул, пытаясь подавить глухой гнев. Глаза сверлили ее с выражением усталой решимости.

– Нет. Но я могу убить вашего брата.

Трэйнор стоял, укрывшись за стволом дерева, и всматривался в окрестности. Тонкий серпик луны скупо освещал землю. Он серебрил листья и косыми лучами пробивался сквозь ветки, но не мог рассеять ночную тьму.

Генерал понимал, что, конечно, не он один глядит сейчас в темноту и вслушивается в тишину: где-то рядом множество глаз и ушей. Даже и дышал он осторожно, хотя и не слышал ничего, кроме звериных шорохов в лесных зарослях да далеких пушечных выстрелов.

То место, где они оставили горящую «Королеву Байю», было, наверно, милях в двенадцати вверх по реке от Виксбурга. Звуки боя доносились оттуда – из этого осажденного города. Слишком далеко! Не все так безнадежно! Время в запасе еще есть. Пока идет битва – не все потеряно. Трэкстона можно спасти.

Бриджпорт в четырнадцати милях от Виксбурга. Трэйнор велел своим товарищам держаться ближе к берегу и ориентироваться на городскую ратушу. Бог даст, они так и сделают. Но точно он узнает это, когда сам доберется до города.

Марси с глубоким вздохом опустилась на землю. Он взглянул в ее сторону, но едва смог разглядеть девушку в слабом свете луны.

Словно почувствовав на себе взгляд, она подняла голову и с ненавистью спросила:

– Куда вы меня ведете?

Трэйнор ничего не ответил и повернулся к ней спиной, вглядываясь в окружающую местность. Никого не было видно, но он не сомневался, что рядом где-то янки. К счастью для него, Марси не ведала, что союзные войска заполонили все вокруг, а то она начала бы орать изо всех сил, призывая на помощь, и кто-нибудь наверняка услышал бы ее.

Уже несколько недель войска Шермана, Макклернанда время от времени совершали налеты на Виксбург с севера и востока. На реке, под скалами, на которых стоял город, заняла позицию флотилия Гранта. Свободной оставалась лишь южная сторона, но по последним сведениям, которые Трэйнор получил перед тем, как оставил Мемфис, союзные войска уже нацелились и на нее.

Джонстону не удалось переправить достаточное подкрепление в Пембертон, и город оказался в безвыходном положении. Всякая связь с ним была прервана. Но оставалась надежда на то, что обстановка изменится: войска все подходили и подходили.

Встав на пень, Трэйнор вглядывался вдаль, надеясь увидеть на горизонте огни. Он не имел представления, изменилось ли положение в городе и в какую сторону. Он не знал иного ориентира, кроме ратуши, и у его спутников не было времени на блуждания по лесу. Слоняться по незнакомым местам опасно. Это самый верный путь к тому, чтобы попасть в плен. Уж лучше попробовать проникнуть в Виксбург. Если они попадут в город, то все-таки есть шанс выбраться оттуда.

– Я хочу есть, – тихо сказала Марси.

Трэйнор молчал. Что он мог ответить? У него не было ружья, чтобы охотиться, а если бы даже и было, он все равно не стал бы стрелять, опасаясь нарваться на янки. С отвесного берега нельзя удить рыбу, не разведешь костер, чтобы приготовить что-нибудь. Остается одно – скорее отправиться в путь и попасть в Виксбург до рассвета… конечно, если удастся пройти мимо патрулей.

– Что это? – прошептала Марси.

Он взглянул туда, куда она так пристально смотрела, но ничего не увидел и не услышал. Оба застыли в напряженном молчании. Наконец девушка успокоилась, но Трэйнор не мог расслабиться. Обидно будет, пройдя столько, попасть на мушку своим же. Он поднял глаза на луну.

Гораздо безопаснее двигаться в темноте. Поэтому они несколько часов шли, а потом остановились отдохнуть и спрятались в роще. Когда же солнце зашло, снова пустились в путь. Трэйнор объяснил своей спутнице, что они прячутся от жары. Отчасти это было правдой, но истинная причина заключалась в стремлении избежать встречи с врагами.

Чем дальше они шли, тем тяжелее становилось у Трэйнора на душе. Патрули и укрепления янки были повсюду. То, что им удалось благополучно миновать часовых, стоявших, казалось, на каждом холме и в каждой ложбине, Трэйнор считал настоящим чудом.

Ясно, что Марси смертельно устала. Устал и он, хотя куда лучше приспособлен к подобным испытаниям. Да и одета она не по-дорожному. Каблуки ее туфель отвалились еще несколько часов назад, а порванные нижние юбки она сама сняла, как только они вылезли на берег. Некогда изумрудно-зеленое платье превратилось в грязное мятое тряпье, как и кружева цвета слоновой кости. Волосы девушки напоминали львиную гриву – огненный ворох завитков, окружающих лицо причудливым нимбом и спускающихся по спине.