Придя к такому выводу, Ларратос решил сам перейти в наступление.
Вытянув руку, он прибегнул к силам Абсолюта, дабы поднять треклятого скорпиона с помощью мысленных усилий.
Не получилось. Тварь не бралась телекинезом — так же, как не берётся в руку намазанная маслом круглая ручка двери.
— Ладно, чудище, — сказал Ларри, принимая боевую стойку. — Нападай! Надеюсь, хоть небесная сталь возьмёт тебя.
Ещё раз щёлкнув клешнями, охранник проворно ринулся в атаку.
Ларратосу ещё никогда не приходилось сражаться с таким неудобным противником: плоский скорпион доставал ему лишь до пояса, так что все специальные боевые приёмы, рассчитанные на прямостоящего противника, в этой схватке оказывались бесполезны. Ларри с размаху отбил удар правой клешни, попутно пожалев, что оставил второй клинок в Телисии; затем, широко размахнувшись, попытался одним взмахом снести твари голову.
Не получилось: клинок отчего-то быстро потерял скорость, словно бы тварь окружала незримая вязкая броня, так что Зариндуил лишь чуть скользнул по гладкому хитиновому панцирю, не причинив стражу ни малейшего вреда.
Скорпион ответил сокрушительным ударом правой клешни — и Ларри, лихорадочно рванув меч, успел-таки отбить этот удар. Сила твари оказалась столь большой, что паладина опрокинуло на спину: обычному человеку ни за что не отразить такую атаку.
Более того: зажав меч противника в клешне, скорпион даже не думал его отпускать: Ларратосу пришлось бросить оружие, откатываясь в сторону, дабы спастись от удара второй клешни. Затем он резко подпрыгнул, пропуская очередной силовой шар, а пол на том месте, где мгновенье назад стоял Ларратос, пошёл сетью трещин.
Паладин укрылся от обстрела за ближайшей колонной, с невольным удивлением отметив, что все участники экспедиции уже лишились своих мечей, а битва как-то незаметно перешла в догонялки.
Ларратос попытался притянуть Зариндуил силой мысли, но скорпион держал крепко. Тогда, вспомнив свой сон, Ларратос выскочил из укрытия и, обратив ладонь в сторону скорпионов, выкрикнул те же слова, что некогда произносил Арастиор:
— Лежать! Спать! Спать сейчас же!
К сожалению, Ларратосу было далеко до Арастиора: Ларри ожидал, что твари покорно улягутся на пол, но те, напрочь проигнорировав его приказ, бросились в атаку.
Отпрыгнув в последний момент (клешня щёлкнула у самого пояса), Мельд совершенно упустил из виду колонну, крепко впечатавшись в неё спиной. Тварь сосредоточенно подалась следом — добить. Ларри с огромным трудом успел откатиться, и клешня твари клацнула о каменный столб. Мгновение спустя колонна, и без того уже утратившая прочность за прошедшие тысячелетия, рухнула, придавив скорпиона.
— Элиддин, бейте их камнями! — осенило Ларратоса, когда он окинул взглядом раздавленного скорпиона, дёргающегося под придавившей его колонной.
Антоний среагировал мгновенно: потолок над его преследователем треснул, и ещё одну тварь погребло под тяжеленными каменными плитами.
Элиддина тем временем зажимали в угол сразу два оставшихся чудища.
— Наставник! — Ларратос вскинул руку, обрушивая потолок, а Зарина, решившая обезопасить противников по-другому, направила силовой шар в пол.
Оба удара оказались слабоватыми: пол лишь потрескался, а груда мелкого щебня, просыпавшаяся с потолка, хоть и придавила скорпионов, но почти не повредила их. Однако пока они расшвыривали завалившие их камни, Элиддин успел присоединиться к остальным паладинам.
— Ну почему эти твари упорно держатся за наши мечи?! — не выдержал Антоний. — По идее, им полагалось бы давно бросить наше оружие. Ладно, отходим к лестнице!
Паладины отступили в коридор, чудовища последовали за ними.
— Цельтесь в арку! — скомандовал Маркус. — Здесь ещё пара тяжёлых колонн. — Сейчас эти уроды получат…
Когда скорпионы выползли из зала, паладины одновременно ударили по дверному проёму абсолютными энергиями. Рухнули не только колонны, но даже часть потолка. Проход наполовину засыпало, зато раздавленные чудища не подавали больше признаков жизни.
— Нда, — прокомментировал случившееся Антоний, — сражение было не из лёгких. Интересно, что у них за броня такая? Мой меч словно бы увяз в ней! И что это за клешни, если их даже Небесной сталью не взять.
За спиной послышался чей-то топот, и из-за поворота выскочили Леон с Апионом.
— Все целы? Апион сказал, что вы наткнулись на каких-то чудовищ, владеющих магией…
— Всё в порядке, Леон, монстры уже уничтожены.
— Можно взглянуть?
— Конечно. Как только мы их откопаем.
Леон сожалеющее осмотрел здоровенный завал:
— Не стоит трудиться: их, наверное, совсем расплющило…
— Плевать! Там наши мечи — эти скорпионы так и не выпустили их из своих поганых клешней.
— Твари, чьи клешни не режутся Небесной сталью?! — вскричал Леон. — Мне определённо надо на них взглянуть.
— Запросто, — улыбнулся Апион, успевший перелезть через завал. — Тут ещё двое валяются.
Леон шустро вскарабкался на груду камня, спрыгнув уже в зале. Осторожно подойдя к одному из скорпионов, маг сперва сделал какой-то пасс, а потом слегка постучал кулаком по серо-жёлтому панцирю твари. Звук получился довольно-таки глухим.
— Странная вещь, — хмыкнул Леон, раскрывая свой чемоданчик с инструментами. — Вон как его раздавило, а слизь (или что у них там вместо крови) отчего-то не течёт.
Достав небольшие кусачки, маг аккуратно поддел краешек трещины, с лёгкостью отломив кусочек хитинового панциря.
— Хм, он, оказывается, весьма непрочный. Похоже, этих существ защищала не броня (которой у них попросту нет), а какая-то магия.
Отломив ещё несколько кусков панциря, Леон осветил образовавшуюся дырку свежесотворённым огненным шариком. За спиной изобретателя слышался шум осыпающихся камней и приглушённая ругань паладинов, разбирающих завал. Наконец, проход был расчищен, и паладины вошли в зал уже при мечах. Осталось извлечь только клинки Ларратоса и Антония, но за этим дело не стало.
— Вы представляете, — в голосе Леона звучал восторг, — эти существа — големы! Примерно такие же, как и тот сторожевой голем, рассказавший нам о Перворождённых.
— Големы? — удивился Элиддин.
— Именно! Смотрите сами — их панцири абсолютно пусты. Этими существами двигала магия — скорее всего, основанная на силах Абсолюта. Она же прикрывала их от ваших клинков. Сам панцирь сделан из очень странного материала — наподобие того, который использовался в орочьем письме, найденном в шахтах. Он горюч, гибок и легко плавится. А вот режущие кромки клешней — из чистой Небесной стали. Я взял немного образцов — думаю показать их алхимикам.
— Так, а что с кристаллом? — Маркус, как всегда, не желал отвлекаться от главной цели.
— Точно! — воскликнул Ларратос. — Чуть было не забыл про него!
Участники экспедиции столпились перед светящимся камнем. Его мерцание уже утихло: теперь он светился бледно-фиолетовым.
— Интересно, зачем его здесь поставили? — призадумался Леон. — Это место сильно похоже на храм — возможно, что-то ритуальное?
— Меня гораздо больше интересует, чем этот кристалл так понравился Арастиору? — хмыкнул Антоний. — Энергетический запас камня очень мал — внутренним зрением он почти не виден. Возможно, правда, что Скайрис попросту выкачал всю силу из кристалла — но тогда нам уже здесь ничего не светит.
— В любом случае, камень явно расколот, — Леон, осмотрев кристалл со всех сторон, уже вовсю исследовал его постамент. — Причём примерно пополам. Могу предположить, что вторая половина досталась Арастиору.
Ларратос тоже задействовал внутреннее зрение, немедленно подтвердившее правоту Антония: камень почти не выделялся из общего фона Абсолютной матрицы. На магическом плане он представлял собой узел бледно-лиловых нитей, противоположные концы которых исчезали где-то вдали — судя по всему, далеко за пределами горы. По этому еле заметному клубку время от времени пробегали неяркие искорки. Чуть подвинувшись, Ларри пересёк одну из магических нитей, мгновенно отозвавшуюся вспышкой фиолетового цвета.
