— Вы ВСЕ за это заплатите, клянусь! Вы не можете просто поздравить меня?! Типа: "Палмер! Ты такой охуенный боец — выглядела сексуально, выбивая Роудса с его пьедестала!" А я бы сказала: да, знаю, спасибо! А теперь дайте мне мои победные оргазмы.

Я наклонил голову:

— А мы можем её пока что заткнуть? Ну… на время?

— Да, — отозвался Миша, глядя на Палмер с мрачными обещаниями.

Они с Феликсом пытались выпрямить ей руки, чтобы зафиксировать их. Она злостно плевалась, тяжело дышала, блестела от пота — но в итоге оказалась полностью пристёгнута к кресту.

— Хватит дёргаться, Кролик. Нам нужны всего лишь ответы, ладно? — сказал я, отодвигая прядь её волос от лица.

Маленькая тварь попыталась укусить меня.

Я едва успел отдёрнуть руку.

И тут мысль ударила меня прямо в лоб, как молния.

— Ох, ёб твою… Так вот оно что, — пробормотал я.

— ЧТО «вот оно»? — потребовал Эш, глядя попеременно на меня и Палмер.

— Ну, я же раньше пытался понять, почему ВСЕ ведут себя как психи. Потом подумал: «А что если мы становимся оборотнями?!»

— Да сколько можно… — застонал Феликс, и я мгновенно показал ему средний палец.

Палмер смотрела на меня так же пристально, как и остальные.

— Ну? Какая у тебя теория?

— Она — оборотень. Вы не видели её только что? — пожал я плечами.

Эш тяжело выдохнул:

— Талон. Вон нахер отсюда.

Он ткнул пальцем в дверь.

Мой рот приоткрыт:

— Прошу прощения?

— Это серьёзная, блядь, ситуация, а ты — серьёзный, блядь, идиот! — прорычал он, зарывая пальцы в волосы и дёргая их так, что прядки торчали во все стороны. Я хотел ему сказать, что он выглядит так, будто его шарахнуло молнией, но его глаза начали наливаться красным, и я решил: ну его нафиг.

Чувак трещал по швам.

Палмер рванулась в цепях:

— Если вы думаете, что я позволю хоть одному из вас до меня дотронуться, вы ещё тупее, чем я думала!

Феликс мрачно рассмеялся:

— Кто вообще говорил о том, чтобы тебя трогать?

Эш наклонился ближе, его голос стал низким и яростным:

— Поверь мне, любовь моя. Тебе сейчас моё прикосновение не нужно. Я хочу набить твою задницу до покраснения, хочу, чтобы ты орала под ударами моего флоггера. Я хочу, чтобы ты перестала, БЛЯДЬ, ВРАТЬ!

Он взревел — и его рубашку разорвало, когда из спины взметнулись крылья, а рога проросли, увеличиваясь вместе с высотой его тела.

Впервые с момента нашего знакомства Палмер выглядела по-настоящему испуганной.

— Думаю, всем нам надо немного остыть, — осторожно предложил Феликс, наблюдая за Эшем, как за взведённой бомбой.

Даже Миша вибрировал от эмоций, хотя я хрен пойму — от ярости или от чего-то ещё.

Я прочистил горло:

— Предлагаю оставить её здесь. Пусть подумает над своим поведением, а мы охладим головы. Потом вернёмся за ответами.

Палмер резко посмотрела на меня:

— Оставить меня здесь?!

— Отличный план. Я пошёл, — рявкнул Эшланд, его взгляд всё ещё вцеплен в нашу маленькую зайку. Он вылетел за дверь.

— Подождите! — закричала она, дёргаясь в ремнях.

Феликс подошёл ближе, погладил её щёку.

— Всем нужно время, детка. После этого тебе станет легче, вот увидишь.

Он отнял руку, и она вытаращила глаза:

— Вы не можете просто оставить меня здесь!

Моя очередь:

— Надеюсь, у тебя будут ответы, когда мы вернёмся, Кролик. Знаешь, мы не любим трогать женщин, которые этого не хотят… но если женщина — не друг, а враг, ну… тогда правила уже не действуют. И под «трогать» я имею в виду креативные методы допроса.

Я бросил взгляд на её стену разврата: плётки, флоггеры, цепи, верёвки, сомнительные дилдо…

У Палмер дёрнулся глаз.

Она перевела взгляд на Мишу — её последняя надежда.

— Миша… пожалуйста.

Её голос дрогнул, и я вскинул бровь. Она раньше не показывала эмоции. Я ожидал ярости, злости — чего угодно, только не это.

— Пожалуйста, не оставляйте меня так.

Он подошёл вплотную.

— Ты сводишь меня с ума. Я не чувствовал такой потери контроля десятилетиями. Так продолжаться не может, куколка. Я вернусь позже.

— Нет, нет! Давайте просто поговорим сейчас. Спросите что угодно! Я отвечу! Честно!

Миша сжал губы, покачал головой, достал её «кроличьи клинки» из кармана и положил их на лавку, будто это причиняло ему физическую боль.

Мы двинулись к двери — и тогда она взорвалась.

— Да пошли вы! Как вы смеете?! Я вообще не понимаю, почему вы так беситесь! Можно хоть раз ПОГОВОРИТЬ, а не вести себя как кучка придурков?!

Миша вышел первым.

Я задержался на секунду, посмотрел на неё в последний раз и закрыл дверь, отрезав поток её оскорблений.

Парни были в спальне Эшланда.

Эш лежал звездочкой на кровати, глядя в потолок.

Феликс ходил взад-вперёд с такой тревожной энергией, будто его подключили к электросети.

— Только мне показалось, или она выглядела реально напуганной? — спросил я, потирая челюсть большим пальцем.

— Нет, выглядела… но играла ли она? Я уже ничего не понимаю, — вздохнул Феликс, глядя в окно на ярко светящийся город.

Эш перекатился на живот.

— Сколько времени ей дать?

— Столько, сколько нужно. Нам надо проверить Роудса, — пробормотал Миша, плечи у него опустились, как будто он сдулся изнутри.

Мой большой мальчик был грустным мальчиком — и мне это категорически не нравилось.

Мы вышли искать Роудса.

Мне жутко не нравилось, что мы узнали за одну ночь сразу две огромные тайны Палмер: она умеет драться — как ниндзя, и она умеет исцелять себя.

Мы все на неё залипли с первой секунды, но теперь я думал… может, стоит немного притормозить?

Да, я был помешан. Да, зависим. Да, хотел лизать её киску от заката до рассвета, а потом кататься в её запахе, как грёбаная собака…

Но я не терплю неуважение.

А ложь — это самый быстрый способ меня разозлить.

Я надеялся, что это маленькое наказание вправит ей мозги.

Если нет? Ну…Она всё ещё здесь. И времени, чтобы скрывать секреты от меня, у неё дохрена. Мы не достигли того, чего достигли, пуская всё на самотёк.

Она — не исключение.

Она не может им быть.

Мы не можем позволить себе ошибки.

Они меня оставили.

Мудозвоны связали меня, как жертвенного ягнёнка, и оставили в этом… в этом…

Я огляделась вокруг, пытаясь контролировать дыхание, но это была битва, которую я проигрывала.

Ты сильнее этого, Палмер. Ты справлялась и не с таким. Всё хорошо, просто дыши.

Вот в этом и был весь ебаный ужас ПТСР. Иногда, даже если в голове ты идеально понимаешь, что всё в порядке, тебя всё равно засасывает в воронку травмы — и ты ничего не можешь с этим сделать.

Сон, который мне только что приснился, пока я была без сознания, тоже ничуть не помог.

Он никогда не был цельным — только обрывки, вспышки воспоминаний.

Ещё один способ, которым я была лишена контроля.

— Давай, сильнее, Вейл! Ты халтуришь, а однажды это выйдет тебе боком в реальной работе!

Я стиснула зубы и, преодолевая боль, развернулась и нанесла удар ногой в плечо Слэйда.

— Да! Вот так, девочка! Ещё раз.

Иногда я реально ненавидела Слэйда, но с тех пор как он взял на себя наши тренировки по бою, тело у меня никогда не было в лучшей форме. Я добилась огромного прогресса, и я знала, что Азраэль это заметил. На прошлой неделе я даже смогла уложить Хантера на мат впервые.

— Это всё, на что ты способна? — поддел Слэйд, легко уходя из-под удара.

Я зарычала и прыгнула вперёд, намереваясь стереть с его лица эту самодовольную ухмылку. Он легко шагнул в сторону и через пару секунд уже прижимал меня к мату, удерживая сверху.