Она тихонько фыркнула, будто не верила:

— Они выглядели слегка взволнованными.

Она не открыла глаза, но незаметно придвинулась ближе.

— Нет, детка. Никто за меня не волнуется. И мне так лучше. Делаю своё — и никто не обижается. Искусство — это побег. От реальности, от прошлого, от всего. Это единственное, куда я могу нырнуть полностью. Когда я рисую — будто проваливаюсь в субпространство. Вижу только работу. И ненавижу останавливаться, пока не закончу.

— Звучит… уютно. Как будто у тебя есть в голове маленький безопасный домик. И, кстати, это охуенно красиво. И его много. Значит, тайм-аутов у тебя дохуя, да?

Я задумался. Она была права. У некоторых есть место, куда они бегут. У меня — мозг и способность гиперфокусироваться.

Пока я пытался сформулировать ответ, дыхание Палмер поменялось. Она уснула.

Почему, чёрт возьми, я ей всё это рассказал? Я никогда не делюсь подобным. Тем более с женщиной, с которой только что устроил тройничок. Но она не посмотрела на меня, как на урода. Наоборот — будто поняла.

Часть меня хотела разбудить её и спросить, что она думает о моих «тараканах». Но другая часть — та, которую я редко слушал — знала:

Не важно.

Это я. Всегда был.

Самопринятие — сука та ещё.

Сон потянул за собой, а ровное дыхание Палмер убаюкивало. Через пару минут я отключился.

Меня разбудила вибрация. Глаза распахнулись, я несколько раз моргнула, пока комната наконец не сфокусировалась.

— А… точно, — пробормотала я. — Я в маяке.

— Обычно да, — откликнулся кто-то.

Я взвизгнула и резко села.

Передо мной — абсолютно голый Феликс. И… его такой же абсолютно голый брат.

Подождите.

Что?

— Талон?! Какого хера ты тут делаешь?!

Он тяжело вздохнул, как будто я его утомила.

— О, забавная история. Я сходил на встречу — блаблабла — потом мне стало скучно, и я подумал, что ты можешь быть здесь. И вот он я. Хотя немного грустно, что я пропустил сексуальчики.

У меня глаза полезли на лоб.

— Ты, блядь, больной?!

— Ну я бы так не говорил… — он пожал плечами. — Некоторые выражаются «приятно заблуждающийся», если уж нужен ярлык.

Я перевела взгляд на Феликса. Тот спал как младенец.

Кажется, после жизни с таким психом рядом ты реально развиваешь суперспособность спать вопреки всему.

— Он будет вырублен ещё пару часов. Божечки, вы такие милые были… ты, свернувшаяся у него на груди… Демон и кролик, прям загледенье.

Улыбка у него — максимально неподходящая для ситуации. Я не могла сейчас разбираться с его ебанутыми играми разума.

— Где мой телефон? Похоже, кто-то звонил или писал. — Я стала шарить под одеялом. — И я НЕ обнимаюсь.

— А, вибрация? Ну, эм… — начал он.

Я откинула одеяло и застыла.

Перед моими глазами лежала… неоново-синяя… члено… щупальце?

— Что это за херня?!

Талон рывком сел и схватил предмет, швырнув его куда-то за кресло.

— Помнишь, я говорил, что ты выглядела охуенно голой и…

— Талон, клянусь богами…

Снова началась вибрация. Теперь уже с пола, громче.

— Это то, о чём я думаю? — прошипела я.

Он вздохнул:

— Окей. Миша держит пульт. Это такая игра — он пытается заставить меня «проинкать» против воли. Ну, понимаешь? Инк, щупальца?

— НЕТ! — я вскинула руку, пресекая его. — Я НЕ понимаю! Какие бы секс-игры вы ни устраивали с Мишей — пожалуйста, делайте это где угодно. Но объясни мне, почему это было у тебя в кровати. РЯДОМ СО МНОЙ. Пока я спала?!

— Кролик, я же ничего не делал. Пока. Просто инструмент был при мне. Ну, рядом со мной. На случай, если представится возможность. Не злись, я бы не использовал его без тебя. Я бы тебя разбудил. В отличие от вас двоих, которые НЕ пригласили меня на ваш чёртов шашлык-на-шпажке с моим братцем и Эшландом!

— Шашлык-на-шпажке? — я готова была убить демона. Да.

Прямо этой жопным щупальцем, засунув ему в глотку.

— Это НЕ твоё дело, чем я занималась! — рявкнула я.

Щупальце снова завибрировало и со звуком бззз и упало на пол, перекатываясь по дереву.

— И ПОЧЕМУ эта штука ВКЛЮЧЕНА?!

Талон вскочил с кровати, метнулся за игрушкой, поднял её и… направил на меня, как магическую палочку. Он выглядел как более большой, более голый и гораздо более поехавший Рон Уизли.

— Так были вы или не были нанизаны на шампур, крольчонок?

Именно в этот момент Эшланд материализовался прямо из воздуха.

Мне, видимо, придётся привыкнуть.

Он застыл, посмотрев на Талона, на вибрирующую щупальце… потом на меня.

Приподнял брови. Прикусил нижнюю губу.

— О. Мы играем в кальмарьи игры? В прошлый раз щупальце использовали не так, Тал. Его надо вставлять…

— Вы ВСЕ ебанутые! — взорвалась я.

Я вскочила, начала собирать одежду с пола и судорожно натягивать её, чуть не упав.

— Я пойду в душ. Одна. И КТО-ТО обязан принести мне жрать, когда я выйду, потому что если я буду голодная — вам всем точно пиздец.

Я взлетела на лестницу, кипя от ярости, и слышала, как двое придурков наверху что-то себе бурчат.

— И Я НАЛОЖУ НА ВАС ПРОКЛЯТИЕ, ЕСЛИ КТО-ТО ИЗ ВАС ПОДАСТ МНЕ КАЛЬМАРА! — выкрикнула я и понеслась вниз, к ванной, которой уже пользовалась.

Но, добравшись до нижнего пролёта, я увидела Мишу, развалившегося на диване с идиотской улыбкой, ковыряющегося в телефоне.

О боги. Пульт от щупальца.

— Ты серьёзно?! — заорала я ещё не ступив на последнюю ступень.

Миша подпрыгнул, словно его ударили током.

— Ага, удивлен меня видеть? Думал, я занята тем, что играю в «спрячь щупальце в Талонову задницу»?!

Он встал и сунул пульт обратно в карман.

— Очевидно, его план не удался.

— Очевидно. — Я развернулась и пошла прочь. — Я в душ.

Может, я поспала меньше, чем нужно, потому что настроение у меня было на грань убийственного. Похоже, идея с отелем на пару ночей — прям лучшее, что я могла бы сделать. Свалить от этих бешеных идиотов, собраться с мыслями и вернуть себе хоть каплю здравого смысла.

— Голодная?

Мои шаги по «тёмной стороне силы» остановились так резко, что я сама удивилась, что в воздухе не прозвучал скрип тормозов.

Я обернулась.

Он стоял, как какой-то чёртов герой рекламы, держа в руках пакеты с едой навынос — ещё тёплые, мать их. Горячие крылья — это святое.

— Что там? — сузила я глаза.

Миша поставил пакеты на стол.

— Кушай. Потом душ.

Он стал доставать коробки.

На нём была чёрная обтягивающая футболка, камуфляжные штаны и чёрные ботинки. Обычно, если мужик носит камуфляж не в армии и не в лесу — я держусь от него подальше. Но на Мише… это выглядело правильно.

Тот же вайб: «мне бы жить в дикой глуши, питаться лосями и ломать деревья голыми руками».

— Ладно. Поем… потом душ. А потом мне нужно побыть одной, — заявила я и села.

Он подал мне коробку и бутылку воды. Я откупорила её и залпом выдула половину.

Он смотрел. Внимательно. Слишком внимательно.

— Что? Ты хочешь молитву перед едой прочитать? — фыркнула я.

Он медленно опустился на стул, не отводя взгляда. Приподнял бровь.

Как будто ждал чего-то.

А.

Блядь. Манеры.

— Спасибо. — Ужасно неприятное ощущение — благодарить демона, которого я сюда пришла разоблачать.

Всё же, я точно видела, как они вчера убили двоих мужчин. По крайней мере — двоих.

Миша ничего не ответил, просто открыл свою коробку и начал пожирать содержимое, будто его не кормили неделю.

Я открыла свою… и застонала от удовольствия. Баффало крылья. Картошка фри. Я даже не дышала, мне кажется.

Когда я принялась за еду то обнаружила, что шесть крыльев были обглоданы дочиста, половина картошки исчезла.

Подняла взгляд.

Перед Мишей лежала куча костей — маленькая костяная гора — и он уже разрывал следующее крыло.