Джейсон: Именно там, где я не хочу быть.

К тому времени, когда я прихожу, вся команда уже ушла, поэтому я направляюсь в бар и здороваюсь с женщиной часа. Она одаривает меня улыбкой, и что-то в этом просто цепляет меня за сердце.

Кого я обманываю?

Это цепляет меня за сердце и за другие части тела тоже. Эта дружба великолепна и ужасна одновременно. Я хочу ее и не могу заполучить, и это к лучшему, но это отстой.

Я устраиваюсь поудобнее, сосредоточившись на болтовне, а не на неудовлетворенных желаниях.

— Итак, расскажи мне. Какой совет ты дала сегодня вечером как величайший бармен в мире?

— Ну, кое-кто желал узнать, как правильно отращивать усы.

Я хлопаю ладонью по стойке.

— Моя колонка действительно пригодилась.

— Да, я сделала, как ты предложил, и рассказала ему о Чудо-Гро.

— Идеально.

— Это моя работа бармена. Знать ответы буквально на все.

— Тогда каков ответ на...

Я собираюсь сказать, как друзья могут стать любовниками, но я не могу пойти на это. Я не могу подать виду — по любой причине. Трули стала жизненно важной частью моего мира. Она часть дружеской банды. И мне нужно, чтобы все в моей жизни работало идеально. Мне нужно оплачивать счета, поддерживать людей. Я не могу просто гнаться за тем, что попадается мне на пути.

Поэтому я оглядываю бар и спрашиваю:

— Каков ответ на вопрос... о лучшем месте во всем мире для сумасшедшего необузданного путешествия?

— Ну, очевидно, ты хочешь поехать в Антарктиду, — сразу же говорит она.

Я приподнимаю бровь, как будто обдумывая это странное предложение.

— Да?

— Конечно. Разве ты не хочешь все время мерзнуть?

Я вздрагиваю.

— Нет. Не могу сказать, что я вообще этого хочу. Но я действительно люблю снег.

Трули наклоняется ближе и шепчет, как будто у нее есть секрет:

— Тогда тебе стоит подумать о катании на сноуборде.

— Кататься на сноуборде, — говорю я, поглаживая подбородок и набрасываясь на это. — Это неплохая идея.

Судя по ее тону, это навело ее на мысль.

— Может быть, нам стоит как-нибудь сходить туда.

— Я с нетерпением жду этого, — говорю я, мой голос немного задумчив и в то же время полон веселья.

Может быть, мы вообще не говорим о сноуборде.

Трули

Шесть месяцев спустя

Под звон колокольчиков я получаю огромное удовольствие, навестив свою маму и проведя Рождество с ней, ее собаками и моим братом.

Мы поем рождественские гимны и на ходу сочиняем к ним случайные тексты, открываем маленькие глупые подарки, а затем проводим день, занимаясь волонтерской работой, как мы делали последние несколько лет.

На следующий день я возвращаюсь в город и захожу в бар, потому что даже во время праздников люди любят крепкие коктейли. Возможно, даже больше.

Хоть я и занята, мой мир кажется одновременно полным и немного пустым, потому что кое-кто ушел.

Джейсон в Лондоне, навещает свою маму и сестру, и я чувствую тяжесть его отсутствия так, как не ожидала.

Я вижу его не каждый день. Я даже не вижусь с ним каждую неделю. Но есть идея, что я могла бы его увидеть. Такая возможность есть. И когда я направляюсь на работу в последний день декабря, я остро осознаю, что привыкла к его лицу, к его постоянному присутствию. Как он заглядывает после свадьбы, пьет пива или виски или просто поболтает. Он часто бывает здесь, и это не потому, что он пьяница. Это потому, что именно здесь банда тусуется после игры в софтбол летом или после зимнего шоу Малоуна.

Сегодня вечером я устраиваю грандиозную вечеринку в стиле 1920-х годов, но его не увижу. Я прихожу пораньше и надрываю свою маленькую попку, готовясь к вечеринке.

За пятнадцать минут до открытия, на моем телефоне раздается сигнал с сообщением.

Джейсон: И поздравляю тебя с Новым годом из Лондона!

Он добавляет эмодзи поцелуя.

Трули: Эмодзи — это так не в твоем стиле.

Джейсон: Мое новогоднее решение — смириться с использованием эмодзи.

Трули: Мне кажется, ты писал колонку о том, что мужчинам не следует использовать эмодзи.

Джейсон: Ах, мое сердце трепещет каждый раз, когда ты говоришь, что читаешь мои колонки. Действительно, я воздерживаюсь от эмодзи. Но иногда приходится уступать.

Я смеюсь, когда получаю еще одно сообщение с эмодзи в виде баклажана.

Трули: Ты извращенец. Кроме того, еще не полночь.

Джейсон: Ну, здесь уже полночь, и я выпил несколько бокалов хорошего напитка.

Трули: Что? Виски?

Джейсон: Мои друзья из университета угостили меня шампанским. Я весь взвинчен на пузырьках. Тсс. Не говори ни единой живой душе.

Трули: Ты легкомыслен, когда дело доходит до шампанского. Я сохраню твой секрет.

Джейсон: Абсолютно легкое шампанское. Да, я немного легкомыслен.

Трули: Я никогда не устану от твоего британского обаяния. Даже когда ты используешь термины, которые явно означают что-то другое.

Джейсон: О, у меня масса обаяния. Кроме того, этот эмодзи должен был что-то означать.

Трули: Тот, что с баклажанами? Да, я знаю, что это значит.

Джейсон: Тот, что с губами.

Трули: Это значит, что у тебя есть губы?

Джейсон: Это значит, что если бы ты была здесь, я бы поцеловал тебя, потому что сегодня Новый год.

Я замираю, переставляя бутылки за стойкой бара, и перечитываю его сообщение. Он серьезно? Неужели он действительно поцелует меня?

Волна жара разливается по мне, когда я представляю, как его губы скользят по моим.

Трули: Это так, мистер Новый год?

Джейсон: Я бы непременно это сделал. Вполне подходящий новогодний поцелуй.

Трули: А что такое настоящий новогодний поцелуй?

Джейсон: Язык. Много-много языка.

Трули: Можно было бы надеяться, что там будет язык.

Джейсон: На самом деле, я бы провел своими губами по твоим и поцеловал тебя сначала медленно, потом исследовал бы твой рот, а потом поцеловал невероятно крепко.

Трули: Ты пьян.

Джейсон: Я навеселе. Но это на самом деле не меняет моего желания поцеловать тебя.

Мой желудок переворачивается. Покалывание распространилось по всему телу. Это совершенно новый уровень флирта. Я хочу написать, что это чувство взаимно. Я хочу, чтобы он знал, что я думаю о поцелуе с ним много ночей подряд, и много раз по утрам тоже. Черт, я думаю об этом сейчас, и это творит всякие безумные вещи с моими внутренностями. Но я также знаю, что по миллиону причин и по одной действительно важной я не могу туда поехать. Поэтому я отвечаю довольно простым «С Новым годом» и убираю телефон.

***

Когда два дня спустя он заходит в бар, я подскакиваю и указываю на его лицо.

— У тебя борода.

Джейсон оглядывается через плечо, как будто за ним кто-то стоит, затем похлопывает себя по щекам, скулам, подбородку.

— Что? Да.

Я смеюсь.

— Да. Твое лицо покрыто гадостью. Просто подумала, что тебе следует знать.

— Что ж, хорошо, что кто-то говорит мне правду. Я удивлялся, почему все так на меня пялятся. — Он проводит рукой по волосам на лице. — Ты как думаешь?

Я думаю, Джейсон выглядит безумно сексуально. Мужественный и сексуальный. Достаточно хорош, чтобы целоваться. И я не могу полностью сдерживаться. Вытирая стойку, я слегка пожимаю плечами.

— Ты горячий, пушистый и несмешной.

Он выгибает бровь, изучая меня.

— Это так? Ты думаешь, я горячая штучка?

Я наклоняюсь вперед, понижая голос.

— Я думала, это уже установлено.

— Время от времени напомнить. Или, что еще лучше, часто. Оказывается, мне это даже нравится.