– Как зовут девушку на последнем ряду?

– Ты про Астрид? – поморщилась Власта, поймала укоризненный взгляд преподавательницы и схватилась за ручку.

«Это Астрид. Та еще стерва. Они с сестрой приехали вместе с группой северян. Ты, кстати, должна бы ее знать. Вероника учится на факультете звездокрылов. Такая дохлая, с каштановой косой».

Я быстро пробежала глазами по строчкам, которые Власта накарябала в моей тетради карандашом, и все встало на свои места.

С тяжелой каштановой косой я знала только одну адептку факультета звездокрылов.

Ту самую, что громче других кричала, будто бы я пнула Бестию в столовой.

– Сволочь! Похотливый мерзавец!!! – громко выразила свое негодование женщина.

За стенкой, которая на первый взгляд казалась звуконепроницаемой, разбилось что-то хрупкое, а вместе с ним и мои надежды на то, что буря пройдет стороной.

А ведь я почти поверила! Всерьез подумала, что грязная провокация Астрид закончится пшиком! Наивно понадеялась на то, что Юдау вернет записку, так и не заглянув внутрь. Да и зачем ей повторно читать то, что добренькая Астрид уже успела продекламировать на всю аудиторию?

Надежда жила во мне все занятие, в течение которого мы решали забавные задачки и проверяли, насколько успешно умеем запоминать слова, числа и визуальные образы.

Да даже когда закончились отведенные для занятий часы и звонок призвал всех адептов и преподавателей в столовую на ужин, я продолжала верить в собственную звезду удачи. И меня не смутило ласковое:

– Адептка Нэш, задержитесь, пожалуйста.

Власта кинула на меня ободряющий взгляд, собрала вещи, шепнула, что будет ждать в столовой, и побежала на выход. Парни тоже торопились. Голодный Хезенхау так вообще едва не сшиб кого-то в дверях. Видимо, так торопился на поиски Кристена, что не вписался в проход.

Астрид уходила в числе последних. Уходила с торжеством победительницы, что знатно портило мое и так не слишком радужное настроение.

Юдау дождалась, пока за последним адептом факультета ядожалов закроется дверь и мы останемся наедине. Глянула покровительственно и вкрадчиво спросила:

– Не хотите поделиться со мной именем счастливчика, с которым у вас роман?

Я не хотела. Очень-очень не хотела, потому что никакого романа с магистром темной магии и по совместительству ректором нашей распрекрасной академии у меня не было. Точнее, роман был, вот только не со мной. Впрочем, признаваться в том, что грозный Дариан Кай-Танаш – мой братец, отчего-то тоже не хотелось.

– Что же… – Женщина в задумчивости побарабанила острыми коготками по столу, схватила записку, решительно поднялась и предложила: – А давайте-ка прогуляемся до кабинета ректора.

Гулять в направлении ректорского кабинета я, мягко говоря, желанием не горела, но и отказать не могла. До административной части мы шли, как два спринтера на дистанции. Квезалка возглавляла забег и шла на медаль, а вот я плелась в хвосте и прибавляла шаг, когда расстояние между нами становилось ну совсем уж большим.

Фред встретил наше появление сдержанным кивком. Мельком глянул на бледную меня, чуть дольше на раскрасневшуюся Юдау, сопоставил увиденное с фактами и великодушно предложил:

– Водички?

– Скандала! – отрезала преподавательница и решительно шагнула в кабинет ректора, где и изволила негодовать: – Сволочь! Похотливый мерзавец!!!

– Юдау, это не то, о чем ты подумала! – попытался откреститься братец, но это не помогло.

– Ага, значит это правда?! – крайне нелогично воскликнула женщина и пошла в атаку. – Лжец! – бум. – Беспутный кобель! – бум, бум, бздынь. – Инкуб недобитый!!! – шарах.

На последнем звуке я не выдержала и побежала к двери.

Так. Все. Надо спасать брата, пока она не схватила со стола тяжелое пресс-папье и не приголубила любимого ректора по темечку.

– Адриана, вы в своем уме? – Фред сурово сдвинул брови и выставил руку в качестве барьера. – Никогда, слышите, никогда не влезайте в чужие скандалы! Это крайне интимное дело.

– Да она же его это… прибьет! – откровенно паниковала я, вздрагивая от каждого «бах», доносившегося из кабинета.

– Сомневаюсь, – полуорк был светел и безмятежен, как спускающаяся с небес снежинка.

– Да точно! Точно ведь прибьет!

Фред убрал руку, посмотрел на меня, потом на запертую дверь, за которой уже не скандалили, а что-то крайне активно ломали. Снова на меня.

– Стойте спокойно, адептка, а лучше сядьте и поберегите нервную систему.

И только я открыла рот, чтобы поспорить, как услышала:

– Юдау в курсе.

Постояла. Подумала. В результате тихо позвала:

– Фред…

И спросила:

– А в курсе чего Юдау?

– А всего, Адриана. Всего. Она знает и о письме, и о ваших с ректором родственных связях.

– Но откуда? – я положительно ничего не понимала.

– Видите ли, Адриана. Ключевую роль в жизни вас и вашего многоуважаемого брата сыграла… как это ни странно, кофемашина.

Видимо, у меня как-то крайне занятно вытянулось лицо от шока, потому как полуорк едва заметно улыбнулся и продолжил:

– Да-да, именно этот агрегат свел в занимательной беседе нашу вспыльчивую Юдау и господина Хет-Танаша. По стечению обстоятельств оба зашли за утренней порцией кофеина, заболтались, и демон проговорился о странном поступке одной из адепток. Оказывается, сразу после завтрака к нему подошла некая особа. Да не просто подошла, а с запиской и – вот так сенсация! – предположением, что у Адрианы Нэш интрижка с преподавателем. Записку демон отобрал, сплетнице велел сконцентрироваться на учебе, а не на личной жизни одногруппников, и отправил ту восвояси. Любопытная Юдау посмотрела записку, узнала почерк Дариана и приготовилась рвать и метать. На что Хет-Танаш посмеялся и выдал вашу с братом полную биографию.

Я закусила губу, нахмурила лоб и сделала пару интересных выводов. Астрид каким-то образом сумела сделать несколько копий записки, это раз. Два: преподавательница мнемотехник была не первой, кому эта гадина решила рассказать о моем якобы романе с преподавателем. Сперва она поделилась догадками с Хет-Танашем, а когда тот не отреагировал так, как ей нужно, разыграла в аудитории сценку «ой, я такая неловкая».

Уверена, что Хет-Танаш проговорился тоже не случайно. Он просто учел все моменты, принял во внимание характер Юдау и скрытность Дариана, просчитал возможность недопонимания и решил предупредить возможный конфликт. Это, кстати, три.

Но вот чего не понимаю…

– Если Юдау в курсе того, что мы брат с сестрой, то… Почему она скандалит?

– Так повод хороший. Почему бы и не скандалить.

– Действительно. Чего это я…

В этот же момент в ректорском кабинете что-то крайне тяжелое протащили по полу и, такое чувство, со всей силы шандарахнули о стену. Часы, висевшие со стороны приемной, слетели с крепления и солдатиком соскользнули на пол. Я вздрогнула, а Фред в задумчивости почесал переносицу кончиком карандаша и доверительно сообщил:

– Я бы на его месте уже делал предложение.

Не знаю, что там делал брат, но на предложение руки и сердца это походило меньше всего. Скорее уж на предложение добить его, чтоб больше не страдал.

Полуорк пододвинул к себе очередную папку с бумагами, пролистал до нужной страницы, открыл и потерял всякий интерес к ругани за стеной. Я в нерешительности потопталась на месте, потом вздохнула, а следом…

– Идите на ужин, Адриана. Зная обоих, могу сказать, что они еще минуты три будут крушить и ломать, а потом полчаса мириться на обломках. Так что идите.

И я действительно пошла. Пошла, потому что… а что еще делать?

В конце концов, Фред прав: скандалы – это крайне интимное дело.

Покинула приемную, миновала коридор, но, заметив памятную лестницу, где, собственно, и случился спор Таины с подругами, невольно сбавила шаг: а вдруг начну спускаться, а там очередная дурочка с факультета помощи и возвращения обещает влюбить в себя красавчика-стража?